информацией. Знаю все рычаги и точки, чтобы довести ее до высшего блаженства. Для более устойчивого положения, она оперлась руками в стенку душа. Я обхватил ее грудь и, нежно сжимая, старался вызвать у нее приятное чувство мужского доминирования.
Податливость была блаженной. Все чувства, переживаемые ею в тот момент, я мог с легкостью прочитать на ее лице. Приоткрытый от наслаждения рот символизировал о наступлении возбуждения. Соски выразительно набухли. Скользящими по телу руками я прощупывал каждый сантиметр ее тела.
Мои прикосновения впитывались каждой ее клеточкой и превращались в импульс. Возбуждение постепенно накапливалось и закономерно превращалось в неудержимую страсть.
— Повернись! Медленно, — скомандовал я.
Незамедлительно и беспрекословно она опустила руки и повернулась ко мне.
— Дай мне свою руку, — сказала она.
Она обхватила мою ладонь и с твердым усилием приложила ее к своим нежным губам.
— Чувствуешь, какая я сладкая?
Вопрос не требовал ответа. Я просто делал свое дело.
Продолжая нехитрыми движениями приводить ее в экстаз, я с наслаждением любовался сюжетом. Ничто так не возбуждает меня, как доведенная до пика чувственности женщина.
Я ощущал всю теплоту ее тела. Кончики моих пальцев ритмично дотрагивались до горошины и приводили к эмоциональным всплескам.
Получив желаемое, она снова развернулась. Я обхватил ее бедра и настойчиво потянул к себе. Проникая медленно, но упруго, мы наконец-то слились воедино. Я все еще ощущал мягкий, приятный аромат ее духов, растворенный в воздушной смеси испаряющейся влаги.
Направленными движениями мы медленно и циклично, то расставались, то снова притягивались. Не переставая лицезреть такое желанное и гибкое тело, я продолжал любоваться и восхищаться ею.
— Ты — особенная, ты — моя страсть и бесконечная любовь, — нашептывал ей на ухо я нежные слова.
— Еще, еще, — настойчиво просила она меня, с усилием двигаясь мне навстречу.
— Давай, не останавливайся, — разгоряченно устанавливая темп и одновременно смакуя процесс, она слегка прикусила нижнюю губу.
Раздался выкрик. Выдох вселенского масштаба. Она ногтями врезалась в стену, и все тело пронизывающим спазмом привело ее в оцепенение.
— Легче, чуть тише, — вновь направляя меня в движении, шептала она.
Предвкушая очередной спазм, она сильно прижалась ко мне, остановив дальнейшее движение, и замерла на миг.
— О, да-а-а!
Дыхание было учащенное и взволнованное. Резко охватившая все ее сознание эмоция, медленно затихала. Силы возвращались.
— Я все, теперь ты! — радостно, испытывая послевкусие, произнесла она.
Многие, многие годы мы оттачивали навыки семейного благополучия. Наши отношения прошли через миллион обид и ошибок. Не переставая радовать друг друга, мы продолжали идти вперед и дарить нашим детям любовь и заботу. Такое ощущение, что я знаю ее уже тысячу лет. Такой родной и понятный мне человек, вообще никогда более не встречался на моем пути.
Все, что я хотел, это дарить ей радость и заботу, завоевать внимание и покорить какую-нибудь высоту. Приносить в дом бесконечно значимые цветы, в знак моего уважения и признательности. Ласкать, холить и лелеять. Оберегать и ценить.
Вся моя жизнь с восемнадцати лет посвящена только ей одной. Я ложусь спать, провожая, и просыпаюсь утром, встречая ее милое личико. Делаю все, что в моих силах, чтобы сохранять ее психологический климат в гармонии. Я даже носил ее на руках по молодости.
Вот и сейчас, проснувшись первым, я вглядывался в каждую ресничку, губы и конечно же грудь. Так искренне волновавшие мое сознание.
Бесконечно радостный я вспоминал вчерашний вечер. Пытаясь не разбудить, я нежным прикосновением поглаживал ее по бедру.
— Привет! — открыв глаза, поздоровалась она.
— Доброе утро, принцесса! — доброжелательно я встретил ее в наступившем воскресенье.
Она расплылась в радостной улыбке и протяжно потянулась.
— У нас осталось что поесть? — заботливо произнесла она.
— А то скоро дети приедут, их же кормить чем-то надо.
— Все, становимся обратно родителями? — немного обреченно спросил я.
Она выразительно моргнула, подтверждая неотвратимость реальности.
Солнце уже светило в окно спальни, птички, надрываясь, воспевали о наступлении утра. И лишь мы никуда не торопились. Просто лежали в белоснежной кровати, в нашей огромной вилле на берегу Средиземного моря.
— Ага, не ждали!!! — резкий, малолетний голос выкриком залетел в окно.
— Вы что еще спите?! — разочарованно спросил все тот же голос.
— Миланка, — выдохнув, произнес я.
— Ну, вот, приехали. Ну почему так рано? — накрыв голову подушкой, я спрятался от назойливого голоса.
— Все, встаем! — скомандовала Полинка и стянула с меня одеяло.
Все когда-нибудь заканчивается. Закончился и наш романтический вечер. На пороге стояла бабушка с нашими детьми.
— Открывайте, сони! Сколько можно спать? — раздался еще более пронзительный голос у входной двери.
Тук, тук, тук. Долбились нетерпеливые дети, пиная дверь ногами.
— Мама, открой, меня Дашка опять укусила!
— Она сама виновата, нечего было плеваться.
Накаленная обстановка у входной двери усугублялась лишь утренней жарой. Они изнывали и с нетерпением ожидали возможности охладиться внутри дома.
— Тук, тук, тук, — продолжали они долбиться в дверь.
— Ну, вот и все. Принимай семейство, дорогая!
