– Я не хочу, чтобы все закончилось, – выдохнул он ей в губы. – Мы можем оставаться тут вечно. Мои братья будут приносить нам еду, и нам не придется выходить.
Предположение звучало весьма заманчиво. Она обхватила его руку и сжала.
– Я хочу, чтобы ты вошел в меня. Пожалуйста. Сейчас.
Лор перенес вес на одну руку и мышцы под его родовым знаком напряглись. Его пристальный взгляд внимательно изучал ее.
– Я люблю тебя. Никогда не забывай об этом. Не забывай... меня.
Он любил ее. От этого чувства у Идесс сжалось горло, изменяя ее голос.
– Никогда, – прохрипела она.
Лор вошел в нее одним рывком. Они оба вскрикнули, и затем он начал долгие, медленные скольжения, которые становились, то глубокими, то почти полностью выходил из нее. Но этого было не достаточно. Ей хотелось заполучить чего-то большее внутри нее. Она хотела ощутить его эмоции. Впервые в жизни Идесс ощутила потребность в крови как желание, а не как тяжкую необходимость.
Ударив языком по клыкам, она захотела, чтобы они удлинились, и они незамедлительно сделали это, мучительно прорезая десны.
– Это так сексуально. – Словно согласившись с ним его тело, задвигалось быстрее.
– Да?
Он склонил голову, подставляя бронзовую шею.
– Да.
Вцепившись пальцами в его волосы, она потянула Лора вниз. Его аромат наполнил ее ноздри, и ее лоно сжалось. Мужское урчание вырвалось из его груди, и она поняла, что он ощущал себя так же потрясающе.
Идесс провела языком по его яремной вене: один, другой раз, третий, потому что она никогда не устанет пробовать его на вкус, и она хотела сделать это в последний раз. Хотела запомнить все, что с ним связано. Его вкус, его запах, даже саму его манеру дышать.
– Иисус, Идесс. Я мог бы кончить только от этого.
– Ммм. – Она снова провела языком, улыбнувшись тому, как он шумно вдохнул сквозь стиснутые зубы. – Не может быть. – Ее рот наполнился слюной, и она погрузила в него свои клыки.
Шелковистая, густая сущность, струилась по её горлу, наполняя тело силой. Возникло странное ощущение, словно его родовой знак проецировался на ее руке. И Идесс ощутила каждую переживаемую Лором эмоцию: любовь, удовольствие, отчаянье, но главным образом страсть, на которую откликалось с радостью ее тело.
Между ее ног назревала эротическая буря, подобная атлантическим циклонам весной. Тело Лора казалось, имело собственный разум, пока ее клыки находились в нем, словно ощущало ее потребность и откликалось на каждое ее желание. Отдавая себя.
– О, да... Идесс... я... не могу... остановиться...
Как будто она хотела, чтоб он это сделал! Ей хотелось больше. Сильнее. Быстрее. Ей хотелось почувствовать ноющую боль, чтобы каждый шаг, пройденный ею на той стороне, напоминал ей о нем.
Соединись со мной.
Лор говорил об этом до того, как они отправились сражаться с Рами.
Соединись со мной.
Ей бы тоже хотелось этого, но когда Совет Мемитимов ее уничтожит, он ощутит утрату этой связи.
– Соединись со мной!
И только тут она поняла, что он на самом деле произносит это, что это были не ее мысли. Молния от развернувшегося урагана пронзила ее, воспламеняя кровь, и тело. Она буквально была опьянена сущностью Лора не в силах сопротивляться его призыву к воссоединению.
– Твоя кровь, – задыхался он. – Дай мне.
Освободив клыки, она запечатала языком рану. В состоянии экзальтации от переполняющих ее чувств и ощущений она прокусила собственное запястье и поднесла к его рту. Он жадно схватил его, сцепив свою правую руку с ее левой.
И огненная пульсирующая энергия захлестнула ее, внезапным взрывом опустошающего оргазма. Их души слились воедино в вихре блаженного экстаза.
Когда все закончилось, Лор рухнул без сил поверх Идесс, пытаясь удержаться на локтях, чтобы окончательно ее не раздавить.
Какое-то время они просто лежали, восстанавливая дыхания, покрытые испариной. У нее едва хватило сил, чтобы поднести запястье к собственному рту, чтобы закрыть проколы от клыков. Странные покалывания ощущались в другой ее руке. Нахмурившись, она повернула голову.
– Лор?
– Ммм?
– Моя рука.
Он поднял голову, удобно лежавшую в углублении ее плеча.
– Дерьмо, – выдохнул он. – У нас и впрямь получилось. Мой родовой знак отпечатался на твоей коже.
– Откуда ты знал, что нужно делать?
– Не знаю. – Его пальцы заскользили по темному узору, пульсирующему на ее коже, и Идесс резко втянула воздух. Ничего себе. Эрогенная зона. Просто потрясающе. – Я полагаю, что включился инстинкт. – Лор напрягся, и она ощутила его страх всем сердцем. – Нам не следовало делать этого. Что будет, если твои друзья ангелы увидят это? Соединение с демоном своего рода полная дисквалификация.
Нет, то, что она нарушила обет безбрачия с демоном, уже подразумевает это.
– Все в порядке, – Идесс успокаивающе ему улыбнулась, но сомнение в его глазах показало, что он не купился на это. – Но мне пора идти.
– Нет. – Он покачал головой. – Побудь еще немного со мной.
Она коснулась его лица, запоминая каждую черту, каждую выемку, каждый изгиб.
– Время пришло.
Более трех десятков духов ожидали Идесс у дверей отделения скорой помощи. Они устремились к ней, и она сделала все, чтобы проигнорировать их, когда двигалась, взявшись с Лором за руки, который не произнес ни слова с самого момента, как они покинули комнату. В его глазах стояли слезы. Челюсть была напряжена, словно он боялся открыть рот, опасаясь, что рыдание вырвется из него.
Идесс знала, как он себя ощущал, и не только из-за связи с ним.
Ее ноги были словно налиты свинцом, когда они пересекали автостоянку со стаей призраков позади них. Когда они подошли к дальней стене, Лор наконец произнес:
– И что должно произойти?
– Мне нужно, чтобы кто-то открыл врата.
Он кивнул, окликнув медика, который был с ними в пещере Тени.
– Эй, Кон! Мне нудно, чтобы ты открыл врата.
Медик забрался в машину скорой помощи, и должно быть включил двигатель, поскольку стена замерцала и исчезла, как и прежде. Снаружи ее ожидал столб света. Вокруг его разливалось сиреневатое менее ослепительное свечение. Это то, что принимает человеческие души. Они стояли там, в полном замешательстве, очевидно не в состоянии разглядеть его изнутри парковки.
– Идите за мной. – Она позвала их, стараясь не слишком приближаться к ожидавшему саму ее свету. Пока еще нет. – Идите. – Все призраки, кроме одного шагнули в свечение, поглотившее их мелкими вспышками.
Мальчишка лет десяти остался неподвижным.
"Я боюсь".
Глотая комок в горле, она опустилась на колени подле него.
– Я тоже.
"Серьезно?"
– Да, только потому, что это что-то новое для меня. Но также такое прекрасное. Ты ведь скучаешь по своей семье? – Он угрюмо кивнул, и она взяла его за руку. – Они поджидают тебя с другой стороны.
" Мои родители? И сестра?"
– Точно не знаю, но верь мне, твои родственники ждут тебя.
Он склонил голову.
"Я так не думаю. Я натворил что-то плохое. Я играл со спичками."
– Так вот как ты умер?
"И моя сестра".
– Ох, славный мой, тебе не стоит волноваться. Твоя семья любит тебя. В том свете существует всепрощение. – Она обернулась к свету, где несколько взрослых и малышка терпеливо ожидали и улыбались.
– Видишь? Они ждут.
Мальчик напрягся, всматриваясь в свет. Слезы хлынули у него из глаз. Он двигал ногами, словно неуклюжий жеребенок. Наконец с диким ревом он кинулся к ним в объятия. Когда ребёнок обернулся, чтобы помахать ей на прощание, его дух исчез в потоке света.
Теперь её очередь.
Когда она обернулась к Лору, его глаза были такими же огромными, как и у мальчика.
– Идесс. Мой... Бог.
– Ты видел?
Он заворожено кивнул.
– Может это наша связь сказывается или что-то другое, но да. Вау. Это было так... красиво.
Она переплела с ним пальцы.
– Теперь моя очередь.
– Я знаю. Всепрощение значит? – Его улыбка дрожала, но он старался быть сильным, ради нее.
Всепрощение. Она не солгала мальчику. Она ощущала его в своем сердце, в своей душе и впервые с того момента как за ней пришел свет, она не боялась.
Медленно он склонил голову и коснулся ее губ.
– Я люблю тебя, – пробормотал он. – Я так люблю тебя.
– Надеюсь, с тобой все будет хорошо, – произнесла она, в тот момент, когда ее сердце раскололось. Она не боялась, а только ощущала боль.
И прежде, чем она успела передумать, она отстранилась от него и шагнула в свет.
Она даже не оглянулась.
Лор наблюдал, как она удалялась, как свет поглотил ее, и врата закрылись, так что перед ним не оказалась ничего, кроме холодной, глухой стены. Лор рухнул на колени и завыл.
