Какая-то скрытая борьба всегда происходит в человеке, оказавшемся в критической ситуации. И будет больше пользы, если, преодолевая себя, он сознательно откажется от всяких компромиссов. Вот читаю в письме: «Плыл, нарочно не смотрел назад и по сторонам, так как знал, что это может мне повредить…» А ведь надо наоборот: и по сторонам смотреть, и назад оглядываться; все, что только может вызвать у человека страх, должно им проверяться, опробоваться, осваиваться, преодолеваться. Ибо непреодоление ситуации, порождающей страх, только закрепляет его.
Помните первые детские победы над страхом? Страшно прыгнуть с крыши сарая в снег, страшно пройти но темному коридору. Нежелание быть осмеянным сверстниками заставляло порой выполнять то, что мешал сделать страх. Потом, повторенное не однажды, это действие уже начинало приносить радость ощущения победы над страхом, вырабатывало очень нужную в жизни решимость.
Водные обитатели. «Вспомнились рассказы, как рыба-меч отсекает половину тела, руку, что дельфины на: падают стаей…»
«Говорили, будто сомы утаскивают людей под воду…»
«Вдруг ондатра укусит…»
«Прикосновение медуз вызывало у меня ужас. А однажды, опустив голову в воду (дело было в море), увидел змею толщиной в руку. В панике кинулся назад. Наверное, это был какой-нибудь предмет».
«Однажды на Черном море, когда я в шторм плавал близко у берега, подо мной проплыло что-то большое, скользнув по животу. В этот момент меня оставили силы: жуткий, леденящий душу страх сковал все тело и мозг, дыхание перехватило. Из последних сил я повернул к берегу…»
Поскольку сам автор письма ничего более не добавляет, остается предположить, что это могла быть крупная медуза или дельфин. Но медузы в Черном море не опасны, а дельфины вообще отличаются дружелюбием по отношению к человеку. И все же, случись в море такая неожиданная встреча впервые, она, наверное, испугала бы каждого.
«…На берегу кто-то рассказывал, что в этой местности появляются акулы. И вот то ли рыба мелькнула в воде, то ли что-то другое, но мне показалось, что это акула. Я вскрикнула и в испуге отпрянула в сторону. Выбилась из ритма, мышцы сразу ослабли, и я начала захлебываться, Касания медуз еще больше усиливали мой страх. На несколько секунд наступило какое-то оцепенение. Я не лежала на воде, а почти вертикально стояла. Но так умирать было глупо. Опомнилась, постаралась лечь на спину, постепенно пришла в себя…»
Об акулах написано много и противоречиво. Акулы-людоеды встречаются в прибрежных водах тропического пояса. Кандидат биологических наук С. Клумов пишет: «Берега нашей Родины, омываемые двенадцатью морями и тремя океанами, ни в одной точке не акуло-опасны». В Черном море водится лишь один вид акуловых — катран, достигающий не более полуметра в длину. Это совершенно неопасное для человека существо.
Надо сказать, что плавающим в наших реках, озерах и морях практически никто из их обитателей не угрожает. Лишь на Дальнем Востоке, в Японском море и Татарском проливе определенную опасность для купающихся представляют медузы гонионемы, называемые еще «крестовиками». Несмотря на свои малые размеры (диаметр их купола достигает 2–5 сантиметров), эти медузы имеют на щупальцах стрекательные клетки, выделяющие ядовитую жидкость. Поражение этой жидкостью вызывает на коже крапивный ожог и острое отравление, требующее оказания пострадавшему медицинской помощи.
Совсем в другие условия попадают аквалангисты. Погружаясь в «царство Нептуна» и вторгаясь в придонных слоях в среду обитания рыб и животных, они могут столкнуться с представителями подводного мира, контакт с которыми нежелателен и даже опасен: у одних — у скорпены, ската, морского дракончика — есть шипы и колючки, укол которых болезней или даже ядовит; у других — у медузы, актинии, кораллов — стрекательные клетки; у третьих — некоторых видов скатов, морских угрей — электрические органы. Те, кто намеревается плавать в морях с аквалангом, должны не только пройти медицинскую и техническую подготовку, но и познакомиться с морской биологией данного района.
Приступ одиночества. Вот как описан врачом один случай: «Не первый раз купалась я в том озере. Заплыла далеко. Никого кругом нет, тишина, зеркальная вода, далеко впереди одинокие фигуры. Внезапно возникло пронизывающее чувство страха: рядом никого! Сердце заплясало, ноги и руки в беспорядке захлопали по воде, берег отдалился на недосягаемое расстояние. Был момент, доли секунды, когда тело сковалось, не хотелось (именно не хотелось) двинуть ни одним мускулом, страх сковал не только движения, но и разум. Вдох не получался. Безразличие, безысходность. Единственным спасением казался крик. Но кричать было некому. Блеснула мысль: «Я же врач! Возьми себя в руки!» И вот, чтобы не видеть расстояния (оно вновь возвращало к этому неопреодолимому страху), закрыла глаза, заставила себя сделать вдох и плыть. Плыла до тех пор, пока не зацепила рукой дно…»
«Силы мои катастрофически иссякали от страха. Стоило только сопровождавшей меня шлюпке уйти вперед или оказаться сзади, сердце начинало учащенно биться, и я в панике глотал воду. Как только шлюпка с преподавателем, а главное — со спасательными кругами подходила ближе, все становилось на место».
Обостренное чувство одиночества не новость. Причину его надо искать в подсознательном страхе: это он порождает боязнь остаться на воде одному. Конечно, присутствие в заплыве спутника, более опытного пловца, успокаивает, но важно приучать себя рассчитывать на собственные силы. «Лодка рядом» — это уступка себе.
А уверенность не придет, если уповать всегда на подстраховки. Лодка рядом допустима лишь сначала, потом нужны тренировки в одиночных заплывах, дальность которых должна возрастать в процессе физической и психологической подготовки. Последняя подразумевает, в частности, подбор соответствующих формул для самовнушения, к которым пловец должен прибегнуть немедленно, если обнаружит у себя хоть малейшие признаки беспокойства.
Уносит от берега. «Из рассказов некоторых тонувших я слышал, что с ними именно так и происходило, как со мной: они к берегу, а их тянет назад. Вот это-то больше всего меня и испугало. Я даже не стал сопротивляться…»
Как правило, без ласт человек плывет медленней, чем бегут к берегу волны. Обгоняя плывущего, они создают иллюзию обратного движения, удаления пловца от берега. С подобным обманом зрительных восприятий сталкивался каждый, кто хоть однажды был пассажиром поезда: после стоянки на железнодорожной станции трогается с места рядом стоящий поезд, и некоторое время, глядя из окна на медленно проплывающие вагоны, невозможно с точностью сказать, какой из поездов движется, — возникает впечатление, что тронулся ваш поезд. Нечто аналогичное происходит и в море.
«На Балтийском море я плавал у берега на автомобильной камере. Показалось, что сносит в море…»
Такое в самом деле случается с теми, кто любит плавать в море на камерах. Имея большую поверхность и мало погружаясь под весом человека, они легко скользят по воде, и поднявшийся с берега ветер действительно может далеко угнать незадачливого морехода. Однако его плавсредство обеспечивает долгое и комфортабельное путешествие, пока он сам не вернется к берегу или на помощь не придет береговая служба.
Надувные матрацы столь же легко скользят по воде, но они неустойчивы и часто переворачиваются вместе с человеком. Об этом не стоит забывать тем, кто плавает плохо или совсем не умеет плавать. Зарегистрировано много случаев, когда люди, не умеющие плавать, устраивались на таком передвижном лежаке загорать, подгребая руками, как веслами, отплывали от берега и при резком движении внезапно опрокидывались вместе с матрацем. Казалось бы, никакой опасности здесь нет: если не удается из воды забраться на матрац, можно держаться за него сколько угодно долго и плыть или ждать помощи. Но как часто, растерявшись, люди тут же погибали! Разве не страх убивал их?
Незнакомое место, илистое дно. Пожалуй, ничего удивительного нет в том, что неприятно шагать по илистому дну. «Вызывает отвращение вязкое, илистое дно, водоросли…»
«У меня страх не перед самой водой, а перед неизвестной глубиной водоема и качеством его дна. Ведь даже дно бывает разное: ямы, колья, битое стекло и прочая дрянь».
Надо заметить, что в реках с тихим течением или в протоках, где вода движется медленно, дно у берега нередко оказывается вязким, илистым. Однако дальше, где пловцу будет уже по пояс и выше, дно чаще всего песчаное. Объясняется это тем, что вода, скорость которой нарастает от берега к фарватеру, уносит частицы ила с песчаного русла, откладывая их в местах гаснущего течения.
Спору нет, конечно, идти по песку приятнее, но стоит ли отказываться от купания лишь потому, что не хочется входить в воду из-за противного топкого дна? А как действовать, чтобы меньше увязать в иле, чтобы не повредить ноги, ступая по дну, усеянному острыми камнями или битым стеклом?
