Он подождал ответа, но, кроме концентрации ненависти, ничего не добился.
— Итак, я должен знать все, что там будет происходить, от первого до последнего слова. А если ты еще сможешь назвать мне имена всех, кто там соберется, это будет просто великолепно.
Фитчет иронически усмехнулся:
— Может, еще вставите мне в задницу веник и я по пути подмету коридоры?
Джарвис продолжал, не задерживаясь на этих словах:
— Затем со всеми этими сведениями ты направишься на Нил-стрит в Ковент-Гарден и будешь ждать меня в итальянском кафе.
Фитчет снова уставился в окно и хрустнул пальцами.
— Ладно, заметано, — бросил он. Джарвис достал пачку сигарет и протянул ему.
Фитчет вытащил сигарету и щелкнул зажигалкой, больше никому огня не предлагая.
— Гарри, я понимаю, как тебе нелегко, но запомни: чем больше ты поможешь мне, тем больше я смогу помочь тебе в будущем.
По физиономии Фитчета нельзя было сказать, чтобы его убедили слова инспектора. Он отмахнулся сигаретой:
— Ну, допустим, а что потом? Вы опять запряжете меня в какое-нибудь грязное дело?
— Все будет в порядке, — пообещал Джарвис. — До сегодняшнего вечера мы придумаем, что можем для тебя сделать.
Машина остановилась у обочины. Двое мужчин на заднем сиденье молча курили, совершенно поглощенные своими мыслями, в то время как Вильямс отправился на станцию покупать билет.
Десять минут спустя Фитчет выбрался наружу и вскоре был уже на платформе. Его было отлично видно со стоянки, и два полисмена наблюдали, как он садится в поезд, отъезжающий к Юстону.
— Знаете, мне его почти что жаль, — заметил Вильямс, выжимая газ и выезжая на главную дорогу. — Похоже, парень совсем скапустился.
Джарвис, уже пересевший вперед, посмотрел на него в упор:
— Ошибаешься, если ты видел его на пленке, записанной на Камден-хай-стрит. Он просто животное и, как только сделает, что от него требуется, будет сидеть там, где ему и положено, — в клетке.
После этих слов он отвернулся к окну и с легким раздражением добавил:
— Давай гони скорее. Нам еще предстоит заехать кое-куда.
Гарри Фитчет затянулся напоследок и бросил то, что оставалось от сигареты, на тротуар. Он добрался до отеля «Виктория» на двадцать минут раньше назначенного срока, но долго не мог собраться с силами, чтобы войти туда. Все это время он простоял на противоположной стороне улицы, наблюдая, как мелькали знакомые рожи возле парадного подъезда и исчезали вверх по лестнице, ведущей в вестибюль. Однако вскоре появился мандраж, что кто-то может заметить его нерешительность и заподозрит неладное. Еще раз глянув на часы, он подумал, что больше тянуть нельзя. Поэтому, резко выдохнув дым, он направился к перекрестку. Взгляд его был устремлен на парадные двери отеля.
Чуть замешкавшись у нижних ступенек, он стал взбираться по лестнице и прошел в плохо освещенный вестибюль, заставленный мебелью с бургундской обивкой, дубовыми панелями и пропахший табачным дымом. Портье за стойкой направил его на четвертый этаж, и, заглянув по дороге в туалет, он взбежал по лестнице мимо лифта и вскоре оказался перед двустворчатыми дверями конференц-зала. Он навострил уши. Внутри было шумно, раздавался гогот и шумный разговор, типичный для мужской компании. Зажмурившись и сделав глубокий вдох и короткий выдох, он распахнул двери и вошел. Шум тут же ударил ему в лицо как встречный ветер. Это был хаос, полный сигаретного дыма и мужиков, одетых в шмотки стоимостью в тысячи фунтов. Он постоял немного, отвечая на взоры, бросаемые в его направлении. — Фитч!
Навстречу ему сквозь эту гомонящую толпу пробирался Билли Эванс.
Они обменялись рукопожатием.
— Ну, ты затрахал ожиданием, я уж думал, этот сукин сын нажрался и не может встать после вчерашнего.
Фитчет натянуто усмехнулся:
— Уж извини, братан, эти долбаные электрички… Сам понимаешь.
— Ну да, рассказывай. Слушай, это здорово, что ты все-таки смог выбраться. Вспомним старые времена.
Он рассмеялся и хлопнул Фитчета по плечу. Тот ответил кисловатой улыбкой и преувеличенно бодрым кивком.
— Сейчас начнем, — Эванс широко ухмыльнулся. — Это будет круто, братан. Уж поверь. Только, Фитч, без обиды, я не хочу проблем, сам понимаешь — правила…
Эванс кивнул в сторону дверей, где появились двое мужчин.
— Да, конечно.
Он подошел к ним, поднимая руки. Обхлопав его и проведя по телу плоским прибором, они кивнули.
— Без проблем, ребята, — откликнулся он, отходя.
Эванс тем временем уже исчез в толпе, так что Фитчет направился к угловому столику, заставленному бутылками с пивом, банками с джином и коктейлями, а также тарелками с закусками. Выбрав кока-колу и чипсы, он огляделся. Понятное дело, Эвансу было сейчас не до него, так как здесь собрались три с лишним десятка человек, многие из которых были знакомы ему не только по поездкам за рубеж в составе английской команды болельщиков. Здесь были авторитеты из клубов со всей страны.
— Привет, Фитч.
Он обернулся и увидел перед собой знакомую рожу.
— Оба-на! Дэнни! Не видел тебя с самой Тулузы! Как поживаешь?
Высокий парень со спутанной густой шевелюрой хлебнул из бутылки и ухмыльнулся:
— А, все путем. Как ты?
Фитчет кивнул и усмехнулся в ответ:
— Ладушки. Как думаешь, для чего мы здесь чалимся?
Длинный парень-жердяй оглянулся по сторонам:
— Фиг знает. Сейчас, наверное, выяснится. Оба обернулись к Эвансу, который внезапно вынырнул из толпы и призвал к тишине. Он сделал знак двоим у входа, и те вышли, закрыв за собой двери.
— Разбирайте стулья и начнем.
Он выждал, пока все рассядутся и заглохнут.
Три часа спустя Гарри Фитчет вошел в итальянское кафе на Нил-стрит. Он с облегчением вздохнул, увидев, что Джарвис уже здесь, и подошел к его столику. Фитчет заметно нервничал и вообще был на взводе.
— Ну как? — спросил Джарвис.
— Только не здесь, — Фитчет нервно оглянулся.
— Тогда где же? В камере, что ли?
К его удивлению, Фитчет кивнул утвердительно.
— Ладно, тогда я подожду тебя в машине, и мы отправимся туда, идет?
Фитчет снова кивнул, встал и вышел.
— М-да, — пробормотал Джарвис. — Серьезные проблемы.
— Слушайте, я же вам все рассказал, что происходит. Если не верите, мне плевать.
Фитчет откинулся на спинку стула и закурил очередную сигарету.
Джарвис встал и озадаченно потер лоб. Происходящее как-то не укладывалось в голове. Он никак не думал, что дело приобретает такой размах.
— Подожди, давай все сначала. Эванс сказал, что договорился с группой итальянских экстремистов устроить большую бучу в Риме, когда там будет играть английская сборная.
Фитчет кивнул.
— Но он не сказал, что это за люди — с которыми он «договорился»?
— Нет.
— И каждому, кто с ним едет, обеспечивается транспорт, билет на матч и сумма на карманные расходы.
— Да. Я же все это уже сто раз говорил. Сколько можно повторять.
— И никто не отказался?
— Нет, все, кто там был, сказали, что едут.
— И он намекал, что есть и другие?
— Да. Я уже говорил. Одни поедут автобусом, другие поездом. Наша группа добирается на машинах. Попарно, чтобы менять друг друга за рулем.
Вильямс посмотрел на него поверх записей:
— Значит, получается, всего человек шестьдесят-семьдесят?
Фитчет кивнул:
— Новичков среди них не будет. Едут только серьезные ребята, там, в гостинице, я других не видел.
— Себя вы тоже имеете в виду? — спросил Вильямс.
Фитчет молча посмотрел на него, в то время как Джарвис продолжил:
— Значит, ваша задача добраться до места назначения и ждать его там, чтобы получить дальнейшие… инструкции? — Последнее слово он выговорил с запинкой, так как все это начинало походить на пародию. Эванс словно подражал ему во всем.
— Ну да, — раздраженно бросил Фитчет.
— И больше ничего? — с надеждой спросил он на всякий случай — вдруг Фитчет знает больше и добавит что-нибудь еще.
— Что вы имеете в виду? Что он еще должен был сказать?
Джарвис обменялся взглядом с Вильямсом. «Наркотики?» — прочитали они в глазах друг у друга.
— Ладно, проехали, это не имеет значения. Он сел на место и пристально посмотрел на Фитчета:
— Гарри, если мы начнем раскручивать это дело, вы согласитесь участвовать? Вас будет сопровождать наш человек.
Фитчет едва не поперхнулся от негодования.
— Да пошли вы! — заорал он. — Сами подставляйте бошку. Ни за что. Лучше в тюрягу.
Джарвис холодно встретил эту вспышку ненависти и повторил еще раз, успокаивающим тоном проповедника, что прозвучало почти как просьба:
— Ну, давай же, Гарри, тебе ли бояться? Фитчет посмотрел на полицейских как на сумасшедших:
