Моя лодыжка.
«Арсенал» против «Уимблдона»
19.09.87
Совершенно не знаю, когда это произошло: не исключено, что я тащился на бал или на какое-нибудь столь же неприятное для меня аналогичное мероприятие. И не сразу осознал, что случилось. Только помню: я играл в мини-футбол, и вдруг лодыжка вспыхнула огнем и стала распухать на глазах. Когда я ехал домой в машине соседа по квартире, меня охватила паника: было без четверти час, а к трем мне надо было попасть на «Хайбери».
Дома мне привязали к ноге пакет мороженой фасоли, и я стал прикидывать свои возможности. Сосед, его девушка и моя девушка настаивали, что поскольку я совершенно не могу ходить и страдаю от боли, то надо остаться дома и слушать репортаж по радио, но я знал, что должен попасть на игру: ведь существовали такси, скамьи на нижней западной трибуне и на крайний случай – плечи друзей; паника стала утихать, все остальное было делом логистики.
В итоге вышло не так уж плохо: мы доехали на метро до «Арсенала» вместо «Финсбери-парк» – не так далеко идти пешком, – а потом всей компанией стояли не на своем обычном месте под навесом северной стороны, а гораздо ниже, где навеса не было, и хотя весь первый безрезультатный тайм лило как из ведра, но зато передо мной был оградительный барьер, о который можно было опереться, и, когда «Арсенал» забил гол, толпа не потащила меня по террасе вниз. Но промокнуть до нитки (и заставить промокнуть других), трястись от боли и ехать втрое дольше на стадион и обратно – не слишком высокая цена. Во всяком случае, если альтернатива кажется катастрофической.
Матч.
«Ковентри» против «Арсенала»
13.12.87
Мы с Питом выехали около двенадцати, спешили на трехчасовой воскресный матч и успели вовремя. Игра получилась ужасной – нолевая ничья, жуткий холод, а если учесть, что шла прямая трансляция, мы вполне могли бы остаться дома и посмотреть матч по телевизору. На этом способность самоанализа меня покидает: на кой мы потащились на стадион? Потащились, и все.
До 1983 года я ни разу не видел прямой трансляции матча Лиги. И не только я – никто из моего поколения. Когда я был маленьким, футбольных передач было еще мало: час вечером в субботу, час днем в воскресенье и иногда около часа среди недели, когда наши клубы встречались с европейскими командами. А все девяносто минут показывали очень редко. Но еще реже – внутренние игры: финал Кубка и максимум две-три игры чемпионата.
Смехотворно. Даже полуфиналы Кубка и решающие встречи Премьер-лиги не удостаивались прямой трансляции. Многим каналам не позволяли показывать матчи и в записи (когда на чемпионате в 1976 году «Ливерпуль» разгромил «Куинз Парк Рейнджерз», голы пришлось смотреть в выпусках новостей. Но таковы были телевизионные правила, которых не понимал ни один человек). Так что, несмотря на спутниковую связь, цветное изображение и двадцатичетырехдюймовые экраны, приходилось приникать ухом к транзисторным приемникам. Наконец клубы поняли, что на трансляциях матчей можно делать большие деньги и ТВ готово их платить. Лига тут же повела себя как монашка из анекдотов: позволяла делать все, что угодно и кому угодно – менять время начала игр, дни встреч, даже команды и цвета их футболок, ее ничто не волновало. А болельщиков – то есть тех, кто платил за места на стадионе, держали за полных идиотов. Дата на билете не имела никакого значения: если Ай-ти-ви или Би-би-си хотели изменить дату – не было никаких проблем. Так, в 1991 году собиравшиеся на ключевой матч в Сандерленд болельщики «Арсенала» обнаружили, что после вмешательства телевидения (начало встречи было перенесено с трех часов на пять), они при всем желании не могли попасть на последний поезд в Лондон – он уходил раньше, чем заканчивался футбол. Но кого это волновало? Ровным счетом никого. На нас всем было наплевать.
Я продолжал ходить на «Хайбери» в дни трансляций главным образом потому, что загодя заплатил за сезонный билет. А иначе, провались оно пропадом, ни за что бы не потащился в Ковентри, в Сандерленд или еще куда-нибудь к черту на рога – сидел бы дома и смотрел игру по телевизору, как, не сомневаюсь, и многие другие болельщики. Когда-нибудь телевидение заметит наше отсутствие. Как бы телевизионщики ни поднаторели в работе со звуком, настанет момент, когда им не удастся создать видимость ревущих трибун, потому что никто из нас не придет на игру – мы останемся дома лупиться в ящик. И тогда, я очень надеюсь, тренеры и председатели клубов уделят нам в программе, сетующей на нашу неверность, напыщенные сердитые строки.
Никаких извинений не требуется.
«Арсенал» против «Эвертона»
24.02.88
Знаю, я часто извинялся, когда писал эту книгу. Но футбол слишком много для меня значил и стал слишком много символизировать, я посетил слишком много игр и потратил слишком много денег, я слишком много волновался по поводу «Арсенала», в то время как следовало волноваться по поводу иных вещей, и требовал слишком много снисходительности от друзей и знакомых. Но иногда поход на стадион позволяет пережить самые стоящие и благодатные мгновения в жизни, как, например, произошло во время полуфинальной встречи второго тура Литтлвудского кубка между «Арсеналом» и «Эвертоном».
Она состоялась через четыре дня после другой грандиозной игры – с «Манчестер Юнайтед» на Кубок Футбольной ассоциации, в которой «Арсенал» победил со счетом 2:1 (на последней минуте Мак-клер пробил пенальти высоко над верхней штангой, прямо в беснующееся море болельщиков северной стороны, а Найджел Уинтерберн догнал мяч и запустил обратно к средней линии – первый признак отсутствия дисциплины в новом составе команды); так что выдалась отменная неделя, и зрителей на трибунах было очень много: 53 тысячи в воскресенье и 51 – в среду.
Мы разгромили в тот день «Эвертон» 3:1, и совокупный результат получился 4:1 – заслуженная победа «Арсенала», но она далась нелегко. За четыре минуты до перерыва Рокасл ушел от офсайдной ловушки «Эвертона», обвел Саутхолла и пробил мимо совершенно пустых ворот; через три минуты прорвался Хейес, но на этот раз Саутхолл свалил его в шести дюймах от линии штрафной площади. Хейес сам выполнял удар и, как Макклер, засветил высоко над верхней штангой. Зрители разволновались и забеспокоились: повсюду встревоженные лица и непрекращающееся шушуканье – такие драматические моменты дают пищу для обсуждения. Но в начале второго тайма Томас обманул Саутхолла и открыл счет. Я готов был взорваться от радости, а в приветственном реве болельщиков ощущалась особая глубина, которой можно достигнуть, только если весь стадион, конечно за исключением приезжих, и даже те, кто сидит на местах за пятнадцать фунтов – все, как один, вкладывают в этот вопль свою душу. И хотя вскоре Хит сравнял счет, мы продолжали контролировать игру: сначала Рокки реабилитировался за промах, а потом Смит забил третий мяч, и весь стадион ожил. Зрители вопили и обнимались от восторга, радовались тому, как все получилось, и предвкушали очередной финал на «Уэмбли». Здорово сознавать, что в этой победе есть и твоя роль и без тебя, как без тысяч таких же, как ты, игра была бы совсем иной.
Удивительно, я еще ни разу не упомянул, что футбол – замечательный спорт, но так оно и есть. Голы тем и ценны, что они не часты. И когда зритель наблюдает голевую кульминацию игры, что случается от силы три-четыре раза за матч, и то если повезет, а если нет, то может не случиться вообще, неизменно возникает и всегда будет возникать непередаваемое возбуждение. Мне нравится отсутствие заданности и то, что коротышки способны побить великанов (вспомните Бердсли и Адамса), что совершенно невозможно в других контактных видах спорта, и то, что лучшая команда не обязательно выигрывает. Мне нравится, что в футболе присутствует атлетизм (при всем уважении к Яну Ботаму, первому скандалисту Англии, должен заметить, что хороших толстых футболистов очень немного) в сочетании с умом. Поэтому игроки выглядят красивыми и пластичными: хорошо рассчитанный удар головой в прыжке или с лету в падении придает телу особое изящество.
Но мало того, во время матчей, подобных полуфиналу с «Эвертоном», неизбежно очень редких, создается ощущение, что ты оказался в нужном месте в нужное время. На «Хайбери» во время большой игры и, уж конечно, на «Уэмбли», где игры еще важнее, мне кажется, что я попадаю в самый центр вселенной. Где еще такое возможно? Ну, допустим, вам достался модный билетик на первое представление шоу Эндрю Ллойда Уэббера, но вы понимаете, что оно не сойдет со сцены в течение нескольких лет, так что вам остается одно: похвастаться перед приятелями, что вы смотрели его раньше них, но это, сами понимаете, не совсем прилично, так что в любом случае эффект испорчен. Или вы слушаете Стоунзов на «Уэмбли», но и такие вещи устраиваются из вечера в вечер и лишены уникальности футбольного матча. Эта «новость» не идет ни в какое сравнение с «новостью» об итогах встречи «Арсенала» и «Эвертона»: загляните назавтра в любую газету и обнаружите отчет о вашем вечере, вечере, в который и вы вложили свой вклад, когда вскакивали на ноги и вопили во всю глотку.
