Во второй половине тридцатых годов Борис несколько погрузнел – сказались годы и, может быть, не совсем точное соблюдение режима – тогда никаких сборов не устраивали, жили все по домам – и потерял скорость. Но почти до самой войны я видел его на поле, в составе мастеров ленинградского «Динамо». Его ставили в состав рядом с молодежью – ставили за опыт, за игровую мудрость, за несомненный талант руководителя атаки. И почти всегда Шелагин оправдывал возлагавшиеся на него надежды.
Илья Николаевич Гончаров еще долго говорил мне о Борисе Шелагине, с которым был близко знаком. Он описал его портрет: открытое, светящееся добром лицо, густые брови, нависшие над глазами, широкий лоб, закрытый справа небольшой челкой, ладно сбитая фигура. Необыкновенная подвижность. И – полное неумение молчать. Этот человек всегда что-то рассказывал и доказывал, с кем-то горячо спорил… Живой, жизнерадостный, энергичный – настоящий Человек и на поле, и в жизни.
Заметный след оставил Борис Шелагин и в ленинградском футболе. Друг и современник Михаила Бутусова, Павла Батырева, он несколько уступал им по классу, не был «звездой» первой величины, но тем не менее каждый ленинградец, знавший и любивший футбол, не мыслил его без этого человека. Если я сказал, что он уступал в искусстве Бутусову и Батыреву, то прошу принять эти слова скорее как похвалу, нежели как упрек. Не много найдется в нашем спорте людей – и тех, что уже сошли, и тех, кем мы восхищаемся сейчас, – которые могли бы встать рядом с этими поистине непревзойденными мастерами.
Уступая им, Борис Шелагин был в жизни и остался в памяти настоящим игроком, спортсменом высокой индивидуальной техники, агрессивным, смелым форвардом. Его никак не назовешь футбольным «троечником» – он всегда выделялся, всегда был заметен, а очень часто становился премьером спектакля, разыгрываемого на зеленом поле. О его незаурядности лучше всего говорит тот факт, что в период с 1926 по 1934 год Борис неоднократно включался в состав сборной Ленинграда, а тогда этот город, не в пример сегодняшнему дню, был удивительно богат на футбольные таланты и «пробиться» в сборную было делом не легким.
Достаточно вспомнить лишь несколько примеров из жизни Бориса, чтобы стало ясно: это был игрок незаурядный. Ну, взять хотя бы год 1933-й. В город на Неве приехала сборная Турции. Два сезона назад – в тридцать первом – гости в упорной борьбе проиграли матч (4:5) и теперь не скрывали своего намерения взять реванш. Они привезли свой боевой состав, готовились к упорной борьбе.
В начале состязания казалось, что им удастся осуществить свой замысел: несмотря на отличную игру известного у нас в то время Шореца, в сетку хозяев поля влетает сначала один, а затем и другой гол. 2:О!
«Создалось критическое положение для нашей команды, – рассказывает газетный отчет. – Но ленинградское нападение нашло в себе силы переломить ход поединка. Усилиями Бориса Шелагина, вбившего два неотразимых мяча, оно уравняло счет. В итоге получилась ничья – 2:2!…»
Спортсмен, которого поставили в линию атаки сборной города, считавшейся тогда одним из лидеров советского футбола, – уже игрок большого класса. Ну, а если этот игрок способен в острейшей ситуации взять на себя роль дирижера, забить два мяча в сетку национальной сборной, признававшейся тогда очень сильной, готовившейся к участию в первенстве мира, то… То мы непременно должны признать, что старший из Шелагиных исполнял заметную роль в футбольной жизни своего родного города.
Вернемся на несколько лет назад. 1930 год. 21 июня. Город на Неве принимает у себя сборную Москвы. Встречи команд двух столиц проходили всегда в ожесточенной, красивой, волнующей борьбе, приковывали к себе внимание всей страны.
Гости привезли свой лучший состав – Филиппов, Александр Старостин, Пчеликов, Егоров, Андрей Старостин, Леута, Николай Старостин, Иванов, Исаков, Павлов, Ильин, В свою очередь, и хозяева собрали все лучшее, чем располагали: Соколов, Топталов, Корнилов, Попов, Батырев, Беляков, Григорьев, Ивин, Бутусов, Шелагин Б. и Зябликов.
Первый тайм москвичи, игравшие с необыкновенным подъемом, закончили со счетом 3:0. Запахло небывалым разгромом. «И тут, – пишет свидетель этого памятного поединка, – произошло «чудо». Начал его на восьмой минуте прекрасно игравший в течение всего состязания Шелагин. Бутусов издали ударил по воротам. Филиппов отбил мяч к углу штрафной, но набежавший Шелагин с лета послал мяч в правый верхний угол. Удар был настолько сильным, гол таким красивым, что, по-видимому, стал психологической встряской для хозяев поля. Они заиграли и сквитали еще два мяча – случай, доселе невиданный в практике подобных встреч».
Два примера из футбольной биографии Бориса Шелагина, приведенные здесь, показывают нам одну из очень важных черт его спортивного характера: высокую психологическую устойчивость, боевитость духа, умение сражаться до конца. Это качество он неизменно проявлял во всех футбольных сражениях, в которых участвовал.
В то, теперь уже далекое, время необычайно интересно и остро проходил в Ленинграде чемпионат города. В играх первых команд неизменно принимали участие все ведущие футболисты, они привлекали большое число зрителей – большее, чем сегодня иные игры на первенство СССР.
Борис Шелагин с первого до последнего дня связал свою судьбу с ленинградским «Динамо». Команда эта считалась одной из сильнейших в городе. В том же, тридцатом, году она очень удачно провела турнир и пришла к финишу без единого поражения. Только одни победы имела и команда «Пищевик», где в центре нападения выступал тогда сам Михаил Бутусов. Поединок между ними должен был решить, кто станет победителем среди первых команд.
«Встреча вызвала большой интерес, посмотреть ее пришли 20000 ленинградцев, – читаем мы в выходившей в ту пору газете «Спартак». – Повел в счете «Пищевик» – мяч с подачи Егорова вбил Михаил Бутусов. Но этот успех оказался временным, так как Шелагин почти подряд забивает в ворота «Пищевика» два мяча. Счет 2:1 в пользу «Динамо» сохранился до конца»… Порассуждав о тактике обеих сторон, назвав все бросившиеся ему в глаза ошибки, автор перешел к оценке мастерства, показанного участниками матча. «У победителей, – провозглашает он, – великолепно играли Батырев и Шелагин». Должен сказать, что в ту пору заслужить такую оценку в ленинградской прессе было очень тяжело.
Именно великолепная, самоотверженная, всегда исполненная большого чувства ответственности игра Бориса Шелагина долгие годы обеспечивала ему место в сборной родного города. В ее составе он играл против Москвы и Харькова, Киева и Тбилиси, против национальной сборной Турции, принял участие в десятках других международных матчей.
1936 год в истории советского футбола отмечен «революцией» – начался розыгрыш первенства страны между клубными командами. Борис Шелагин к тому времени уже постарел, погрузнел, но все же еще сохранял былое мастерство. Три сезона выступал он за команду мастеров ленинградского «Динамо», играя против своих московских, тбилисских, киевских одноклубников и других сильнейших команд страны.
Наступил тридцать девятый год. В коллектив мастеров влилась талантливая молодежь, шло обновление состава, и ветерану Борису Шелагину пришлось уступить свое место. Тут-то и сказалась одна из замечательнейших его черт: горячая влюбленность в футбол, желание играть, где только можно приносить пользу своему спортивному обществу. Иные знаменитости, увидев, что им уже нет места среди самых лучших, решительно уходили на покой. Борис Шелагин без раздумья перешел из команды мастеров в первую клубную и выступал за нее в играх на первенство Ленинграда вплоть до начала Великой Отечественной войны. Причем многие его выступления здесь отмечены печатью большого таланта и вдохновения.
Помнится горячее лето тридцать восьмого года. Я приехал в Ленинград, бродил по его проспектам и улицам, по его достопримечательным местам. Конечно, пошел и на стадион имени В. И. Ленина. Просто так – посмотреть (в чемпионате страны наступил тогда небольшой перерыв, игр в Ленинграде не ожидалось). Каково же было мое удивление, когда я увидел, что у входа – толпа, вовсю торгуют кассы. Оказалось, что мастера ленинградского «Динамо» проводят товарищеский матч со своей клубной командой. Состязание было платным: кажется, весь сбор шел в пользу испанских беженцев.
Конечно, я оказался на трибунах. И не пожалел – поединок вышел на редкость волнующим, острым. Теперь я вдвойне рад, что забрел тогда на стадион: это был единственный случай, когда мне довелось увидеть Бориса Шелагина. Он играл великолепно, действовал в линии нападения агрессивно, я бы сказал, просто яростно, и забил мастерам три гола. Матч так и закончился со счетом 3:0 в пользу клубной. Особенно памятен мне второй мяч: Борис принял передачу из глубины, на полной скорости обошел одного защитника и, не обрабатывая мяча, не ожидая, пока следующий игрок бросится ему наперерез, метров с восемнадцати ударил. Мяч со страшной силой пролетел под планкой и вздыбил сетку.
