Бывает, фанаты решают, что с них хватит, и начинают бороться. И тогда болельщики попадают в заголовки новостей — потому что такое случается крайне редко, а еще потому, что у нас любят, когда «маленький человек» восстает против властей. В большинстве клубов такой бунт принимает форму оскорблений или акций протеста, направленных против тренера или председателя правления из-за допущенных ими чудовищных просчетов.
Однако чаще всего жалобы болельщиков остаются незамеченными. Это приводит к тому, что акции протеста становятся более шумными и иногда, к сожалению, сопровождаются вспышками насилия.
Классический пример — «Норвич»[283]. Любой футбольный болельщик может только посочувствовать тому, что происходит в Восточной Англии. Несмотря на успех, который имел клуб в эпоху Майка Уокера, его развитие тормозил председатель правления, который стремился продавать лучших игроков. Такую стратегию можно понять (вспомните «Уимблдон»[284], чтобы убедиться, что она эффективна). Однако в случае с «Норвичем» полученные деньги не инвестировались в команду, которая чахла в первой лиге. Болельщиков это начало раздражать. После ухода Уокера предпринимались кампании по изгнанию Роберта Чейза, но он отказался уступить давлению фанатов, благодаря которым клуб все еще держался на плаву. Затем, в конце очередного сезона, проведенного в первой лиге, Чейз созвал пресс-конференцию и объявил, что продал свои акции и уходит. Вот так все просто! Последний жест упрямого человека. Настоящая же трагедия фанатов «Норвича» заключалась в том, что возникшая ситуация очень сильно повлияла на футболистов. Можно только надеяться, что при новом руководстве «Норвич» все-таки окажется в премьер-лиге.
Беспорядки на футбольном поле в Брайтоне в конце сезона 1995/96 показали, что может случиться, если не советоваться с фанатами перед принятием важных для клуба решений[285]. Каким образом клуб задолжал около восьми миллионов фунтов, неясно. Не имея другого выбора, чтобы спасти команду, правление решило продать стадион «Голдстоун Граунд»[286] и делить арену с «Портсмутом». Главная же проблема заключалась в том, что руководство никого не поставило в известность. В итоге ФА, крайне недовольная случившимся, не разрешила клубу играть на одной арене с «Портсмутом». Документы на новый стадион отсутствовали — местный городской совет не очень-то торопился помогать клубу. Фанаты «Портсмута» тоже были не сггишком рады, потому что им пришлось бы терпеть болельщиков одного из своих злейших врагов, да и фанатам «Брайтона» не улыбалась эта перспектива. Они не только должны были потерять свой стадион — им пришлось бы совершать путешествие вдоль побережья на каждый домашний матч, где их ожидал враждебный прием местных.
Были организованы акции протеста против правления, местного городского совета и других виновных, но никто никого не слушал. В субботу, 27 апреля 1996 года, когда «Брайтон», похоже, в последний раз играл на «Голдстоуне» и уже вылетел в третий дивизион, матч против «Йорк Сити» был прерван, поскольку толпа прорвалась на футбольное поле. Спустя шестнадцать сыгранных минут матч отменили, так как сетка ворот была порвана в клочья. Заключение сделки ожидалось во вторник. Несмотря на отчаянный план спасти клуб с помощью консорциума, в который входил Лиэм Брэди, болельщики вполне могли проснуться и узнать, что их клуб больше не существует, но ничего не могли с этим поделать. К счастью, новые владельцы земли предложили правлению взять стадион в аренду еще на год, хотя до последней минуты руководство отказывалось от этого предложения из-за слишком большой платы — 480 000 фунтов. В итоге у него не осталось иного выбора, кроме как согласиться — ради спасения клуба.
В середине девяностых председатель правления «Уотфорда» не предоставил нужную сумму на покупку новых игроков тогдашнему тренеру Гленну Редеру, невзирая на то что над клубом в очередной раз нависла угроза вылета. Недели демонстраций с участием фанатов завершились захватом футбольного поля и попыткой взять штурмом директорскую ложу после матча с «Гримсби»[287]. Это заставило председателя правления отступить и увеличить бюджет.
В итоге Редер сделал необходимые приобретения, и «Норвич» избежал вылета. Проявление насилия в данном случае было прямым следствием нежелания прислушаться к требованиям фанатов. Если бы одна сторона выслушала другую, этого можно было бы избежать. Такие акции протеста, как правило, являются спонтанными. Если же они планируются заранее, то последствия могут быть более плачевными. Угроза того, что группа фанатов решит прибегнуть к насилию или запугиванию для выражения своей точки зрения, становится все более и более реальной. Мы не говорим о разочаровании и «последнем средстве». Оно действует прямо и быстро. Можно привести несколько печальных примеров, но три самых убедительных — это кампания против Иэна Брэнфута в «Саутгемптоне»[288] и нападения на Джимми Маллена из «Бернли»[289] и Джона Лэмби из «Фалкирка»[290]. Когда команда испытывала трудности, группа болельщиков «Саутгемпто-на» подвергла Брэнфута травле, посылая ему письма с угрозами. Последней каплей стало появление заголовка «Надеемся, ты скоро сдохнешь!» в одном из фанзинов. Отказ Брэнфута уступить угрозам заслуживает уважения, но он все-таки вынужден был уйти, чтобы защитить свою семью. В мае 1996 года, после поражения от «Крю», Джимми Маллен и его жена находились в закусочной, когда туда заглянули несколько болельщиков. После жаркого спора один фанат попытался поджечь платье миссис Маллен. На следующий день ее муж подал в отставку. В том же месяце Джон Лэмби ехал в машине со своей женой после поралсения в середине недели. Какой-то болельщик попытался столкнуть их автомобиль с дороги, что привело к весьма неприятным последствиям.
Но что заставляет людей так поступать? Разве дело только в том, что их никто не слушает? Или они чувствуют, что самое дорогое, их клуб, находится в опасности, и делают все для его спасения? Нет, какими бы ни были мотивы этих людей, такие поступки вызывают только презрение, и тот, кто не только совершает подобное преступление, но и оправдывает его, позорит всех футбольных болельщиков Великобритании.
В очень редких случаях, когда клубу угрожает нечто ужасное, кому-то удается направить чувства фанатов в позитивное русло. Тем не менее прецеденты есть. Вспомним события эпохи Роберта Максвелла[291], когда сообразительному бизнесмену, которого все мы знаем и любим, пришла в голову умная идея объединить «Оксфорд Юнайтед» и «Рединг» в один футбольный клуб под названием «Королевичи долины Темзы» («Thames Valley Royals)[292]. На бумаге этот план не был лишен смысла. У нового клуба была бы большая территория охвата и совершенно новый стадион. Однако оставалась одна проблема, о которой мистер Максвелл не подумал и которую не мог контролировать, — фанаты. Как ни странно, болельщикам обоих клубов не очень понравилась идея объединиться со своим злейшим врагом. После соответствующей кампании, многочисленных жалоб в прессе и протестов, раздававшихся со всех сторон, включая нового председателя правления «Рединга», мистер Максвелл наконец понял намек и вместо претворения своего плана в жизнь купил футбольный клуб «Дерби Каунти».
Можно привести и другие примеры, когда болельщики выступали против неустраивавших их решений, принятых руководством. Наиболее показательный случай — создание партии «Вэлли»[293] на юго-востоке Лондона. Когда «Чарльтон» в 1985 году заставили покинуть свой дом, после того как совет лондонского района Гринвич постановил сломать его восточную трибуну, группа болельщиков начала кампанию за возвращение клуба на родной стадион. Акции протеста продолжались, но совет Гринвича забраковал план перестройки стадиона. В 1990 году была создана партия «Вэлли» для продвижения идей протестующих. Ее политика касалась исключительно футбольного клуба «Чарльтон Атлетик» и его стадиона «Вэлли». Во время выборов в местные органы власти партия набрала больше 14 000 голосов. В 1991 году «Чарльтон» вернулся домой. Данный пример показывает, какой силой могут обладать болельщики, если они объединятся. Лучший способ сделать это — использовать политическое давление: голоса избирателей — вот что важно. Как ни банально это звучит, но на региональном уровне для многих людей футбол гораздо важнее, чем местное правительство. Если бы фанаты «Брайтона» могли объединиться и последовать примеру «Чарльтона», им удалось бы избежать многих проблем.
Возникает интересный вопрос. Если бы кто-нибудь постучался в вашу дверь и сказал, что баллотируется на местных выборах, чтобы заставить городской совет сделать что-нибудь с вашим клубом, вы бы проголосовали за него? В то время когда явка на многие местные выборы составляет меньше тридцати процентов, любой кандидат, частью предвыборной кампании которого является футбол, приковал бы к себе внимание общественности и практически наверняка был бы избран. Тот, у кого есть время, деньги и смелость, вызвал бы в городе с большим клубом переполох и заставил изрядно понервничать местную власть. Хотелось бы на это посмотреть! Мы не призываем к созданию Национальной партии футбольных болельщиков — ее время еще не пришло. Но это неплохая идея. Вспомните, полуфинал между сборными Англии и Германии смотрели приблизительно 25 миллионов человек. Для сравнения: на выборах 1992 года за тори проголосовали 12 миллионов.
