Серьезный взгляд дается всегда труднее. Некоторые вещи поносят и ругают только потому, что они для многих просто непонятны. А коли непонятны – значит, опасны.
Я не собираюсь никого и ни в чем убеждать. Всякая неистовая проповедь, из каких бы благих побуждений она ни велась, по существу своему безнравственна. Она, возбуждая в человеке веру, лишает его способности критически мыслить, столь необходимой для гомо сапиенс, и позволяет вести его без рассуждений туда, куда указывают проповедники.
Один из ведущих наших актеров театра и кино Леонид Филатов высказал как-то такую мысль: «Пришло время перемен. Беда в том, что многим кажется – меняться должно все вокруг, но не мы сами. Я же глубоко убежден в том, что никакие организационные изменения наш театр не спасут. Театральный эксперимент предоставляет огромные полномочия коллективу театра, по где гарантия того, что прав окажется именно коллектив, а не один-единственный человек, на которого все ополчатся? За то недолгое время, что эксперимент действует в Москве, мы не раз сталкивались с такими примерами. Время требует того, чтобы мы, театральная интеллигенция, честно на себя посмотрели».
Время потребовало и того, чтобы честно на себя посмотрели все, кто причастен к футбольному делу, – руководители, тренеры, футболисты, судьи, журналисты, футбольная общественность. Мы все должны, образно говоря, «сидеть на одной скамейке», необходима товарищеская корпоративность, не говоря уже о том, что пора избавиться от злопыхательской критики, базирующейся только на личностном отношении и замешанной на неудачных результатах.
Критика должна быть. Без нее футбол развиваться не может. Но – высокопрофессиональная, со знанием предмета, дотошно изучающая и осмысливающая процесс развития современного футбола, а не судящая безапелляционно по одному единственному матчу. Мы требуем повышения квалификации от тренеров, футболистов, арбитров, сетуем на некомпетентность руководителей от спорта. Это правильно. Но и критикующие, наверное, должны повышать уровень знаний, стараться доносить до публики то, что объективно существует, а не предлагать ей дилетантское, эмоционально-субъективное переложение событий.
Интересно, доживу ли я до того дня, когда прочту разумный критический анализ после большой победы сборной СССР? Впрочем, сначала надо дожить до победы…
Критик не должен быть ментором, не должен поучать.
В истории нашей страны много «белых пятен», которые сейчас заполняются. Немало их и в истории нашего футбола. Разрозненные сведения бродят в виде легенд между болельщиками, зачастую сильно искажая истинные события. Необходимо создать «Историю советского футбола» – в двух, трех томах, не знаю сколько их потребуется для того, чтобы воссоздать картину его становления, проанализировать все этапы пути, детально рассмотреть направления, по которым он развивался.
Лучшей настольной книги для футбольной публики не придумать.
Задумался: почему действующие тренеры (каюсь, сам грешен) не пишут и не публикуют статьи теоретического характера по вопросам футбольной тактики? Наши уважаемые предшественники делали это постоянно, и их печатные выступления, уверен, хранятся в досье многих сегодняшних тренеров (я не говорю уже о книге Бориса Андреевича Аркадьева «Тактика футбольной игры», уникальной для человека, возглавляющего футбольную команду).
Что же мешает – страх перед возможным опровержением или отсутствие собственной точки зрения? Видимо, и то, и другое.
Кто должен заниматься просветительской деятельностью среди миллионов любителей футбола? Разумеется, квалифицированные журналисты, но в первую очередь – мы, тренеры-практики. В дискуссиях, не похожих на игру в поддавки, а только в тех, что ведут к постижению истины.
Мы много говорим друг с другом за кулисами. И боимся спорить публично.
Нужна культура несогласия. Честертон как-то заметил, что ненавидит ссору, потому что ссора исключает спор. Одно из условий той откровенности и прямоты, которых требует от нас время, – не принимать несогласного за врага. Но для этого необходимо искреннее взаимное уважение. Из товарищеской критики я обязательно сделаю выводы, злопыхательскую же, из которой неприкрыто торчат уши потревоженных болелыцицких амбиций, на дух не принимаю, даже если в ней есть рациональное зерно.
В нашей полемике недостает справедливости, интеллигентности. Исчезает чувство меры – в определениях, в сопоставлении себя с людьми, которые «делают» футбол.
Везение – весьма неопределенное понятие. Приходилось слышать, будто Бессонову и Евтушенко не повезло с Лобановским в частности и с киевским «Динамо» вообще. Работай они при другом тренере и в другой команде, – по-иному сложилась бы их творческая судьба. Допустим, по-иному, но как?
Стали бы они заслуженными мастерами спорта, была бы в их послужном списке победа в Кубке кубков, играли бы они постоянно на том высоком уровне, на каком играли в Киеве?
Да, я согласен, что футбол не получил от Бессонова и Евтушенко все, что мог получить, учитывая их одаренность, но трудно согласиться с тем, что в киевском «Динамо» Бессонова «испортили», превратив из «прирожденного нападающего» в… В кого, кстати? Более универсального футболиста, бойца без страха и упрека наш футбол давно не знал. Он, как никто, полезен в командных действиях, он прирожденный лидер.
Трудно согласиться и с тем, что «испорчен» нами тонкий, техничный, отлично координированный Евтушенко тем только, что «впихнут» в строгие рамки скоростной коллективной игры. Но лучшие свои матчи он проводил тогда, когда осмысленно подчинялся такой игре, понимал, что «путы установок» – ему же во благо, они раскрепощали его, позволяли импровизировать, показывать высокую, отточенную технику. Когда же он скатывался до уровня «художественной самодеятельности», игра не приносила радости ни ему, ни партнерам, ни зрителям.
Мы должны бояться злоупотреблять доверием к себе, бояться повторения ошибок. Это – истина, к которой я пришел через годы тренерской практики. Не бояться ошибок вообще – они были, есть и будут, не ошибается тот, кто лишь созерцает, – но бояться их повторения, неумения исправить, неспособности прислушаться к тем, кто на эти ошибки доброжелательно указывает.
Суперзадачи предполагают увеличение процента риска. Возможность ошибиться существенно увеличивается.
Фактор чужого поля в современном футболе недооценивать нельзя, это было бы глупостью. Любой человек, бывающий в командировках, скажет вам, что подушка в гостинице хуже домашней, может не оказаться горячей воды в душе, еда – какую предложат, и т. д.
Футболист в чужом городе – тот же командированный. Перелет или переезд, влияющие на функциональные возможности, чужая публика, добра не желающая, влияющая на психологическое состояние…
Безукоризненный пас – великая двигательная сила игры. Болельщики, а иногда и специалисты, обсуждая матч, склонны акцентировать внимание на фамилиях, появившихся на табло после забитого мяча. Фоторепортеры в силу технических причин обычно фиксируют либо заключительный удар, либо – мяч в сетке. Они просто не в состоянии запечатлеть пас.
Навсегда в памяти: в киевском матче 1975 года со сборной Ирландии Колотов в падении забил блестящий гол, и фотография этого события обошла все газеты. Но ни Колотов, ни тренеры сборной СССР, ни партнеры Колотова никогда не забудут феноменальный пас Веремеева, предшествовавший взятию ворот. Перезакрученный мяч на бреющем полете и Колотов на бреющем полете, «встреча» состоялась – гол. Красотища!
Перелеты, перелеты… Сколько же они порой отнимают сил и нервов. Стороннему наблюдателю в это, быть может, трудно поверить, но я прекрасно понимаю своего коллегу Константина Ивановича Бескова, когда он сетует на маршруты, которые пришлось преодолеть «Спартаку» перед важным ответным матчем в Бремене с «Вердером».
Вспомнил сразу и все наши «воздушные» и «железнодорожные» коллизии, усугубленные неритмичным календарем, и почему-то особенно осень 1977 года.
Вы представляете, что такое 7 матчей за 22 дня? Попробую расшифровать.
24 сентября – 15 октября: Москва – Киев – Гамбург – Брауншвейг – Гамбург – Киев – Москва – Амстердам – Роттердам – Амстердам – Париж – Ленинград – Киев. Это – схема перелетов. Если в доме есть карта, можете при желании и наличии времени подсчитать, что сие значит в километрах.
24 сентября – 15 октября: ЦСКА – «Эйнтрахт» – «Локомотив» – сборная Голландии – сборная Франции – «Зенит» – «Динамо» (Москва).
24 сентября – 15 октября: 3-3-2-2-2-3. Количество дней, отведенных на перерыв между матчами.
И, наконец, 24 сентября – 15 октября: 1:0 – 0:0 – 3:0 – 0:0 – 0:0 – 1:1 – 0:0. Результаты. В активе – шесть очков из восьми возможных в чемпионате, уверенная игра и неплохой результат в матчах за сборную против голландцев и французов. В пассиве– ничья в Брауншвейге, стоившая дальнейшей борьбы в Кубке УЕФА.
