Во времена «гласности» откровенно стали писать о многом, в том числе и о футбольном фанатизме и варварстве, первые ростки которых стали пробиваться намного раньше.
Начиналось фанатское движение вполне пристойно: в начале 70-х годов организованные группы болельщиков стали выезжать в другие города на гостевые матчи своих любимых команд. Первыми это стали делать поклонники московского «Спартака», затем других московских клубов. Их примеру последовали болельщики киевского «Динамо» и ленинградского «Зенита».
К концу 70-х годов организованные выездные группы насчитывали уже сотни человек. К этому времени клубы стали поощрять своих «выездных» болельщиков, понимая, что активная поддержка на трибунах в чужом городе идет команде только на пользу.
Тогда же стали впервые появляться речевки, выкрикиваемые болельщиками, песни, баннеры в поддержку своей команды. За образец советские фанаты стали брать английских фанатов, которые к тому времени уже печально прославились жестокими бесчинствами во многих городах Европы. Поскольку ряды советских фанатов пополняли в основном юнцы без каких-либо других серьезных увлечений, очень быстро была позаимствована и агрессивность англичан.
Вскоре обычным явлением стали потасовки «фанов» из разных лагерей до матча или после игры. Нередко они носили организованный характер: предводители фанатских группировок заранее договаривались о месте и времени встречи.
Наконец, в 1987 году случилась грандиозная стихийная массовая драка в самом центре Киева. На матч между киевскими динамовцами и московским «Спартаком» приехали вслед за своей командой чуть ли не полтысячи фанатов-спартаковцев. После матча они спровоцировали на жестокое побоище болельщиков-киевлян.
Через три года советские фанаты впервые показали себя за границей. Те же фанаты-спартаковцы, выбравшиеся в Прагу на матч «Спартака» с местной «Спартой», спровоцировали беспорядки в центре города, закончившиеся массовой дракой с болельщиками «Спарты» возле стадиона. Это был уже предпоследний год истории советского футбола…
Гласность попыталась снять покров с еще одной страшной «тайны» советского футбола эпохи застоя — договорных или «покупных» матчах. Прежде на эту тему тоже был наложен строжайший запрет. А между тем то, что некоторые команды договариваются между собой или «торгуют» очками, позарез необходимыми другим, вряд ли у кого вызывало сомнения. Уж больно странными выглядели некоторые игры.
Например, в 1985 году кутаисское «Торпедо» за семь туров до окончания чемпионата прочно занимало последнее место, одержав всего пять побед. Но в последних семи турах торпедовцы одержали шесть побед и решили все свои проблемы.
Знатокам футбола казались удивительными и особые дружеские отношения между некоторыми клубами. Например, киевским «Динамо» и ереванским «Араратом», ЦСКА и «Зенитом». Из года в год они делили очки «по-братски», играя между собой вничью. Но если какому-то клубу очки в данный момент были нужнее, «друг» охотно уступал победу, полагаясь на ответную любезность в случае необходимости.
Вызывали недоумение и некоторые личные достижения футболистов. С 1950 года держалось непревзойденное достижение Никиты Симоняна — 34 мяча за сезон. В 1985 году на счету форварда «Днепра» Олега Протасова перед самым концом чемпионата было 32 мяча. Позарез необходимые три гола он забил в матче с алма-атинским «Кайратом» и в итоге стал не только рекордсменом СССР, но и вторым по результативности в Европе — всего лишь на один мяч его опередил легендарный голландец Марко ван Бастен.
Еще больше вопросов вызывал фантастический результат, показанный тбилисским динамовцем Георгием Гавашели за семнадцать лет до этого — в 1968 году. Последний матч динамовцев закончился со счетом 5:5, и все пять мячей забил Гавашели, догнав по результативности лучшего бомбардира того чемпионата Берадора Абдураимова из ташкентского «Пахтакора». И все-таки, чтобы стать лучшим, Гавашели не хватило одного мяча.
Кстати, и ташкентский «Пахтакор» уже в более поздние времена не избежал определенных подозрений. После трагической гибели команды в авиационной катастрофе новому «Пахтакору» в течение трех лет не грозил вылет из высшей лиги. И у некоторых игроков появился соблазн «поторговать» очками, сдавая некоторые матчи…
Однако советский футбол считался самым чистым в мире, «клеветать» на него в СССР никому не позволялось. Впрочем, и откровенные публикации в период «гласности» ни к чему не приводили. Поймать, что называется, за руку нечестных игроков и тренеров никому не удавалось. А некоторые тренеры спешили дать журналистам должный отпор. Олег Базилевич, например, на страницах «Советского спорта» в 1989 году писал: «У нашего футбола есть большой, годами завоеванный авторитет. И нельзя его подрывать, делить команды на «честные» и «нечестные», компрометировать домыслами известных специалистов и целые коллективы…»
Так завершалась история советского футбола. На международной арене славным последним аккордом стала победа сборной СССР на играх XXIV Олимпиады 1988 года в Сеуле. 1 октября 1988 года в финальном матче она встретилась со сборной Бразилии. Основное время закончилось со счетом 1:1. В дополнительное время московский торпедовец Юрий Савичев забил «золотой гол».
Последним чемпионом в истории советского футбола стал ЦСКА, опередивший на два очка московский «Спартак». Бронзовые медали в тот последний год выиграло московское «Торпедо».
Чемпионат СССР 1991 года завершился 2 ноября. До подписания Беловежского соглашения оставалось чуть больше месяца, до распада СССР около семи недель. Впереди был футбол России со своими героями и своими тайнами.
