Эдуардо Де Филиппо - Симпатия

Действующие лица (в порядке их появления на сцене):

— ЛЮЧИЯ, уборщица

— РОМЕО, продавец, доверенное лицо

— САЛЬВАТОРЕ, бухгалтер

— КАРМИНЕ, «горилла» (охранник)

— ТУЛЛИО ФРАНКИ, ювелир

— ДЖУЛИАНА БОССИ, сестра Туллио и жена Альберто

— ПЕРВЫЙ КЛИЕНТ

— СИНЬОРА ФОРТУНА, клиент магазина

— СИНЬОР ФОРТУНА, ее муж

— АЛЬБЕРТО БОССИ, компаньон Туллио и муж Джулианы

— ЭКС-ГРАФИНЯ, клиент магазина

— СИНЬОРА ДЕ ЛОЛЛИС, клиент магазина

— АМАЛИЯ, ее дочь

— ПАОЛА БЕЛЬТРАМИ, студентка

— ПЕРВЫЙ БАНДИТ

— ВТОРОЙ БАНДИТ

— МЕДСЕСТРА

— ХРОНИСТ

Торговый зал ювелирного магазина, находящегося в центре города. Интерьер магазина выполнен с большим вкусом. Справа размещается столик, на котором стоит ваза с большим букетом цветов. Рядом с ним находится небольшое кресло. Лючия только что закончила протирать стекло, покрывающее стол, и поправила на нем вазу. Через главную дверь в магазин входит Сальваторе, бухгалтер.

САЛЬВАТОРЕ: Добрый день!

ЛЮЧИЯ: Добрый день, синьор бухгалтер!

САЛЬВАТОРЕ: Как синьор Туллио, уже прибыл?

ЛЮЧИЯ: Нет еще.

САЛЬВАТОРЕ: (обращается к Ромео, который принимается стряхивать пыль с кресла) Твоя увольнительная уже готова.

РОМЕО: Благодарю вас, господин бухгалтер.

САЛЬВАТОРЕ: Увольнительная готова также и для Кармине. Где он сейчас?

ЛЮЧИЯ: В табачном магазине. Пошел купить сигарет.

РОМЕО: (обращаясь к бухгалтеру) А свою увольнительную вы тоже подготовили?

САЛЬВАТОРЕ: Думай о своих делах, а о себе я как-нибудь позабочусь сам.

РОМЕО: Что касается меня, то я решил окончательно.

КАРМИНЕ: (Входит в магазин) Привет, бухгалтер!

САЛЬВАТОРЕ: Добрый день, дорогой!

САЛЬВАТОРЕ: Над твоей увольнительной пришлось потрудиться, как никак ты отдал этой фирме почти три года.

КАРМИНЕ: Могу толюко сказать, что я сыт уже по горло: жду, не дождусь, когда смогу оставить это место.

САЛЬВАТОРЕ: Как бы то ни было, но и твоя увольнительная тоже уже готова.

ЛЮЧИЯ: Подумайте хорошенечко. Работа не валяется на каждом углу.

КАРМИНЕ: Что до меня, то мне достаточно выйти отсюда и только свиснуть.

ЛЮЧИЯ: Господин бухгалтер, и вы тоже нас покидаете?

САЛЬВАТОРЕ: Не в моих правилах, выставлять свои проблемы напоказ.

КАРМИНЕ: (С намеком) Но вчера вечером, однако же…

САЛЬВАТОРЕ: Вчера вечером я чувствовал в себе потребность разрядиться. В какой-то момент я вышел из этой комнатки (показывает на дверцу, расположенную на лестнице), в которой, как вы знаете, не более четырех квадратных метров. Комнатки с небольшим окошком, выходящим во двор, и с низким потолком, действующим на тебя угнетающе. Всего четыре квадратных метра, в которых ты вынужден обитать, буквально бок о бок, с человеком, от которого не услышишь ни единого слова, разве что только «да» или «нет», да и то только тогда, когда речь идет об утверждении бухгалтерского отчета за неделю.

Попробуйте остаться один на один с синьором Туллио на пару недель, после этого я готов выслушать вас: чувствуете ли вы себя вправе разрядиться с первым человеком, попавшимся вам под руку.

РОМЕО: Я уже решил: в этом магазине не останусь ни за что на свете.

КАРМИНЕ: Согласен.

САЛЬВАТОРЕ: Надеюсь, вы дадите ему время, чтобы он успел набрать новый персонал.

РОМЕО: Восемь дней и ни днем больше, считая от даты подачи заявления на увольнение.

ЛЮЧИЯ: Восемь дней я думаю, будет мало.

САЛЬВАТОРЕ: Пожалуй, понадобится дней пятнадцать.

КАРМИНЕ: Днем больше или меньше не играет роли… можно и пятнадцать.

РОМЕО: (Не уступая) Больше восьми дней я не выдержу.

ЛЮЧИЯ: Для синьора Альберта это будет удар. Подождите, хотя бы, когда вернется синьор Альберто.

КАРМИНЕ: Когда в магазине есть он, у тебя буквально раскрывается сердце. Синьор Альберто — это как праздник!

РОМЕО: Но у него, к сожалению, имеется компаньон.

КАРМИНЕ: Браво! Имеется синьор Туллио. И этого человека я просто не переношу!

РОМЕО: Он ужасно антипатичен!

КАРМИНЕ: Я бы остался в этом магазине хоть на всю жизнь, будь синьор Альберто его единственным владельцем. Что он добрый, написано у него на лбу. Синьор бухгалтер, разве это не так?

САЛЬВАТОРЕ: У меня своих дел хватает.

КАРМИНЕ: Вы тоже немного антипатичны.

РОМЕО: Хотя, до синьора Туллио ему еще далеко.

КАРМИНЕ: Поэтому то я и сказал, что немного.

САЛЬВАТОРЕ (обращаясь к Лючии) Как только появится синьор Туллио, скажи ему, что я у себя в конторе.

ЛЮЧИЯ: Можете не волноваться.

САЛЬВАТОРЕ: (Направляется к себе в контору и одновременно обращается к Кармине и Ромео) Синьор Туллио уже в курсе ваших решений. Чтобы он подписал ваши увольнительные, я ему сказал об этой новости вчера вечером перед закрытием магазина.

КАРМИНЕ: (С интересом) И как он прореагировал на это?

САЛЬВАТОРЕ: Никак. Сказал то, что произносит каждый вечер: «Спокойной ночи», на что я ему тоже ответил: «Спокойной ночи» (поднимается по лестнице и исчезает за дверью, ведущей в контору).

РОМЕО: Что до меня, то я бы ему сказал: «Прощай».

КАРМИНЕ: Чтобы мне не говорили, но он мне ужасно антипатичен.

ЛЮЧИЯ: (Выглядывая с порога магазина наружу) А вот идет и синьор Туллио.

РОМЕО: Будем говорить вместе?

КАРМИНЕ: Лучше, если мы поговорим с ним по отдельности. В начале начни ты и дай мне знать, как пройдет разговор. (Выходит из зала).

ТУЛЛИО: (мужчина лет под тридцать, высокий, худой, с напряженным выражением лица, с грустью во взгляде; входя в магазин, спрашивает) Синьор бухгалтер у себя в конторе?

ЛЮЧИЯ: Уже давно. Добрый день, синьор Туллио.

ТУЛЛИО: (отвечает, словно делая одолжение) Да, добрый день. (Обращается к Ромео) Ты никак хотел поговорить со мной?

РОМЕО: Очень коротко, господин Туллио.

ТУЛЛИО: Догадываюсь. Итак?

РОМЕО: (с заминкой) Итак…

ТУЛЛИО: Ты собираешься оставить место, я это знаю. Ступай в контору к бухгалтеру. Подпишешь там увольнительную и можешь уходить.

РОМЕО: А как насчет восьми дней?

ТУЛЛИО: Каких?

РОМЕО: Тех, что даются для подыскания нового продавца.

ТУЛЛИО: Я дал инструкции бухгалтеру провести расчет даже, если ты захочешь уйти тотчас же.

РОМЕО: Я и хочу уйти тотчас же, не дожидаясь окончания восьми дней.

ТУЛЛИО: Поступай, как тебе угодно. Фирма от этого только выиграет.

Ромео, не реагируя на иронию Туллио, поднимается по лестнице и исчезает за дверью конторы. Туллио, оставшись один, садится рядом со столом, лицом к публике.

Между тем, с улицы появляется Джулиана, сестра Туллио. Она приближается на цыпочках к нему со стороны спины и нежно обнимает его руками. Молодая женщина буквально пышет нежностью, временами то искренней, то наигранной. Туллио, продолжая смотреть перед собой, окликает ее.

ТУЛЛИО: Джулиана…

ДЖУЛИАНА: Братишка, ты сегодня в хорошем настроении?

ТУЛЛИО: Нет.

ДЖУЛИАНА: Я сегодня потратила кучу денег. Видимо на меня действует весна. Сегодня утром, словно по волшебству, я неожиданно ощутила, что гуляю под совершенно чистым небом, и мне страшно захотелось облачиться в голубое платье. Голубой цвет мне совершенно не идет, и, тем не менее, несмотря ни на что, я купила себе это голубое платье. Хуже мне идет только черный цвет…

ТУЛЛИО: Твой идеальный цвет — это белый цвет.

ДЖУЛИАНА: Ничуть, белый цвет мне не идет совершенно, ничего не скрывает… Я из тех, о которых подруги шепчутся: «Чтобы она не одела, результат будет тот же самый…»

(Смеется) Всего равно останусь такой, как я есть: обычной, ничем непримечательной женщиной. Как только вознамерюсь быть элегантной, становлюсь заложницей неудачно подобранного гардероба, непослушных молний, оторвавшихся пуговиц, ужасно тесной обуви… Уффа! Это платье меня буквально душит, а туфли словно колодки… Хотелось бы плюхнуться куда-нибудь и остаться там навсегда!