Билли: А чего они заладили одно и то же.
Доктор: Я все понимаю, но они ведь женщины.
Билли: Знаю.(Пауза.) Можно, я вас спрошу, доктор. Что вы помните о моих родителях? Что они были за люди?
Доктор: А почему ты спрашиваешь?
Билли: Когда я был в Америке, я часто думал о них, о том, что бы они стали делать, окажись они там. Они ведь в Америку отправились в ту ночь, когда утонули?
Доктор: Говорят, так и было. (Пауза.) Насколько я помню, лучшими из людей назвать их было трудно. Твой отец был законченным пьяницей и постоянно ввязывался в драки.
Билли: Я слышал, моя мама была красивой женщиной.
Доктор: Да нет, нет, ужасной уродиной.
Билли: Правда?
Доктор: Она своим видом могла свинью испугать. Но, гм, несмотря на внешность, иногда была довольно милой, хотя изо рта у нее разило так, что на ногах не устоять.
Билли: Говорят, отец бил ее, когда она была беременна, поэтому я такой и родился.
Доктор: Ты такой родился из-за болезни, Билли. Битье здесь совсем ни при чем. Так что не романтизируй.
БИЛЛИ кашляет, хрипит.
Доктор: Я вижу, хрипы у тебя не прошли.
Билли: Нет, хрипы у меня не прошли.
Доктор: Хрипам давно пора бы пройти.
Он вынимает стетоскоп и прикладывает к груди БИЛЛИ.
Стало лучше или хуже со времени поездки? Вдохни.
Билли: Может, немного похуже.
Доктор: прикладывает стетоскоп к спине БИЛЛИ.
Доктор: Но ведь крови нет, когда ты кашляешь, правда?
Билли: Немножко бывает. (Пауза.) Время от времени.
Доктор: Выдохни. А как часто это время от времени, Билли?
Билли: (пауза) Почти каждый день. (Пауза.) Это туберкулез?
Доктор: Нужно сделать анализы.
Билли: Но похоже на туберкулез?
Доктор: Похоже на туберкулез.
Билли: (тихо) Вот так совпадение.
ДЖОННИ тихо входит. Все это время он подслушивал под дверью. Под мышками у него две бараньи ноги, в руках буханка хлеба, которые он держит при себе на протяжении всей сцены.
Джонни: Значит, все-таки туберкулез?
Доктор: Слушай, Пустозвон, ты когда-нибудь перестанешь подслушивать под дверью?
Джонни: Храни нас Господь, но я уверен, что именно он наслал на Калеку Билли туберкулез за то, что он клялся, что у него туберкулез, когда туберкулеза у него не было, а из-за этого получалось, что новости у Пустозвона недостоверные.
Доктор: Господь не насылает на людей туберкулез, Пустозвон.
Джонни: Нет, насылает.
Доктор: Не насылает, я сказал.
Джонни: Но ведь язву египетскую наслал, а это чем хуже?
Доктор: Язва и туберкулез — разные вещи, Пустозвон, он и язву египетскую не насылал.
Джонни: В Древнем Египте.
Доктор: Да не было этого.
Джонни: Но что-то же он сделал с этими чертовыми египтянами!
Билли: Он убил их первенцев.
Джонни: Он убил их первенцев и обрушил им на головы жаб, вот. Я смотрю, мальчик знает Писание. Твои тетки уже слышали, что у тебя туберкулез, Калека Билли?
Билли: Нет, не слышали, и ты им ничего не скажешь.
Джонни: Да это же моя работа — рассказывать!
Билли: Это совсем не твоя работа, и потом, разве тебе мало новостей на сегодня? Можешь оказать мне услугу раз в жизни?
Джонни: Раз в жизни, говоришь? (вздыхает) Ладно, не скажу.
Билли: Спасибо, Пустозвон.
Джонни: ДЖОННИПАТИНМАЙК добрый христианин.
Доктор: Я слышал, ты сегодня в кино опять свою мамашу самогоном поил, Пустозвон.
Джонни: Понятия не имею, где она его взяла. Она сущий дьявол, честное слово!
Доктор: А где сейчас твоя мамаша?
Джонни: Дома. (Пауза.) Лежит под лестницей.
Доктор: А что она там делает, под лестницей?
Джонни: Ничего. Просто так лежит. И, кажется, счастлива. Выпивка у нее есть.
Доктор: А как она оказалась под лестницей?
Джонни: Свалилась с нее! Как еще можно оказаться под лестницей?
Доктор: И ты оставил ее там лежать?
Джонни: Я что, нанимался ее поднимать?
Доктор: А ты как думал?
Джонни: Слушайте, у меня работы хватает и по распространению новостей. У меня есть дела поважнее, чем мамаш подбирать. Видите, какие я раздобыл бараньи ноги и буханку в придачу? День удался.
ДОКТОР молча складывает свою черную сумку, потрясенный; ДЖОННИ восхищается бараниной.
Доктор: Я ухожу, Билли. Пойду домой к Джонни, посмотрю, жива ли еще его мамаша. Ты придешь завтра анализы сдать?
Билли: Приду, доктор.
ДОКТОР выходит, не спуская глаз с ДЖОННИ. ДЖОННИ садится рядом с БИЛЛИ.
Джонни: Моя мамаша вовсе не лежит под лестницей. Просто я больше не могу выносить этого хрена занудного.
Билли: Ты нехорошо поступил, Джонни.
Джонни: А ты прямо, главный эксперт, знаешь, что хорошо, а что нет. Да, Калека Билли?
Билли: Наверно, нет.
Джонни: И потом, что тут плохого? Делай, что хочешь, и посылай всех на хрен, вот девиз Джонапатинмайкла.
Билли: Ты, когда под дверью подслушивал, слышал, что МакШерри говорил о моей маме?
Джонни: Кое-что слышал.
Билли: Он правду говорил?
ДЖОННИ пожимает плечами.
Билли: Про это из тебя слова не вытянешь, а про гусиную вражду или овечьи дефекты языком метешь — как метлой машешь.
Джонни: Кстати о гусиной вражде, слыхал последнюю новость?
БИЛЛИ вздыхает.
Джонни: Мы-то все думали, что Джек Эллери и Пэтти Бреннан готовы поубивать друг друга после гибели кошки и гуся, так можешь себе представить? Какой-то малец видел их сегодня утром на сеновале, целовались взасос. У меня это в голове не укладывается… Чтобы два парня целовались, да еще те, которые друг другу даже не нравятся.
Билли: (пауза) Ты сменил тему, Пустозвон.
Джонни: Это я мастер — темы менять. А какая была тема? Ах да, твои утопшие родители.
Билли: Они правда были такими жуткими, как МакШерри говорит?
Джонни: Совсем они не были жуткими.
Билли: Нет? Но ведь они бросили меня и решили уплыть.
ЭЙЛИН возвращается с чашкой чая.
Эйлин: Вот чай для доктора.
Билли: Доктор ушел.
Эйлин: Как, без чая?
Билли: Очевидно.
Эйлин: Ты опять умничаешь, Билли Клейвен?
Джонни: Давайте, я выпью докторский чай чтобы сохранить мир в семье.
Дает ему чай.
Джоннипатинмайк готов на любые жертвы, лишь бы помочь людям. А печенья у вас нет?
Билли: Ты снова меняешь тему?
Джонни: Не меняю. Я хочу печенья.
Эйлин: У нас нет печенья.
Джонни: Готов поспорить, у вас навалом печенья. А что вон там на полках, за банками с горошком?
Эйлин: Там тоже горошек.
Джонни: Вы заказываете слишком много горошка. А как человек может пить чай с горошком? Если он нормальный, конечно, а не придурок. (Поправляет баранью ногу под мышкой.) Вы же не можете сказать, что Джоннипатинмайк придурок. Ну уж нет.
Билли: Джоннипатинмайк. Так про моих родителей. Про их плавание.
Эйлин: Это новость столетней давности, Билли. Забудь про это…
Джонни: Если парень хочет услышать, пусть слушает. Ведь он теперь совсем большой и много путешествовал, так почему бы ему не послушать?
Эйлин: Ты ведь не расскажешь ему?
ДЖОННИ смотрит на нее несколько секунд.
Джонни: Той ночью я встретил их на берегу. Смотрели они в темноту, слушали рокот волн, и ничего такого я бы и не подумал, если бы не увидел вдруг, что к рукам у них привязан мешок с камнями, и садятся они с ним в лодку. Такой большой холщовый мешок, вот как один из этих. Отдали они мне тебя, а сами начали грести и поплыли на глубину.
Билли: Значит, они все-таки с собой покончили из-за меня?
