Ознакомительная версия.
– Предупреждать нужно, – обиделась я. – Если меня хватит инфаркт от испуга…
– Тебя? – поразился Диего. – Я бы скорее поверил, что ты доведешь инфаркт до инсульта. – Он помог мне слезть.
– Милый… – Мои ноги благополучно ступили на землю. – Если я кого-то хватаю, то никакие заболевания этому объекту уже не страшны. Что узнал?
– Вторая часть «Бабской пакости» меня весьма беспокоит, – признался телохранитель, наклоняясь и завязывая мне шнурок на кроссовке. Отряхнув по пути штаны от смолы и иголок, он поднялся. Я сделала вид, что не заметила проверку качества некоторых частей моего тела, попавшихся ему по дороге.
– Почему? – сразу насторожилась я.
– Слишком таинственно, – начал перечислять Диего. – Нет доступа посторонним. Территория охраняется еще более жестко, чем эта часть, хотя по идее там нечего охранять. Ну не бараки же столетней давности!
– Понятно, – закусила я губу. – Что еще?
– Здание, скрытое за высоким кирпичным забором, напоминает тюрьму для особо опасных рецидивистов, – признался мужчина. – Я знаю, что это бывшая санаторная здравница туберкулезников, но…
– О как! – притворно округлила я глаза. – Для туберкулезных на болотах – самое место! Идеальная здравница и вечный источник отдохновения и крепкого здоровья!
– Ты не поверишь, – криво усмехнулся Диего. Выражение его глаз стало волчьим. – Раньше туда было очень сложно попасть. За путевки для «любимых» родственников платились безумные деньги. Больных в этот санаторий отправляли как в могилу. Представляешь, какая там аура?
– Рай для ифрита, – сухо заметила я. Пробурчала зло: – Такое количество погубленных в одном месте жизней должно так фонить энергетически, что ему достаточно только лишь этого источника, остальное идет уже сугубо для личного удовольствия.
– Очень умело используется дурная слава этого места, – продолжил мужчина. – Местные сюда не суются. Я встретил одного грибника в лесу, спросил… Дед так руками замахал, что чуть с корзиной не улетел. Сказал, там призрак живет.
– Ты проверил? – прикусила я травинку.
– Проверил, – кивнул Диего. Скрипнул зубами. – Не знаю, как насчет призрака, но кто-то точно живет! Вид внешне очень грамотный – почерневшие от времени кирпичные бараки с отвалившейся штукатуркой и сто лет немытыми стеклами выглядят полностью нежилыми. Но при мне к воротам подъехал крытый автобус, а спустя полчаса за ним бусик.
– Ясно, – задумалась я. – Общую картину я выстроила. Будем думать.
– Домой? – галантно накинул мне на плечи кофту мужчина. Меня от этого незамысловатого жеста бросило в дрожь, даже руки похолодели. Как же он похож на Мигеля! Просто одно лицо.
Я присмотрелась – нет! Не похож. Стихии, опять померещилось. Всего лишь шутки света и тени, я от них скоро с ума сойду.
– Поехали, – вздохнула, предвкушая недовольные вопли Натки.
Мы влезли в машину и поехали. По пути я старалась не замечать отчаянного стука собственного сердца. Пыталась внушить себе, что не могу позволить малейшей слабости, симпатии или влюбленности, зная о последствиях. Так, занятая внутренним монологом, и не заметила, как приехали.
Вопли действительно были. Но чужие. Орал не своим голосом Вольдемар.
Слышно было на улице издалека. Словно кого-то режут. Поначалу я даже сама себе не поверила. Но нет. Никакой ошибки. Мы услышали финальные аккорды скорбных завываний, когда выскочили из лифта.
– Она его что, зверски кастрировала? – на бегу уставился на меня Диего.
– Не думаю, – недоуменно пожала я плечами, но скорость прибавила.
Сообщаю заранее: главный приз викторины выиграл все-таки Диего!
Ворвавшись в квартиру, мы увидели дивную картину. Скрючившийся Вольдемар завывал и пританцовывал на месте, пока Натка отрывала от его паха промышленный пылесос для чистки ковров.
– Что здесь происходит? – изумилась я, замирая в дверях.
Чпок! Хранительница очистила свое оборудование от ненужного хлама. Покрутила в руках шланг, оглядела пострадавшего и уверенно заявила:
– Зато вам теперь не нужна операция по увеличению. Размер, оно, конечно, не главное, но зато теперь приятно смотреть!
– Оу! – завывал Вольдемар, ощупывая то, на что якобы «приятно смотреть». Судя по разнесчастному виду мужика, трогать пострадавшее место было не совсем приятно. Точнее, наоборот – очень неприятно. Весьма.
– Как это произошло? – деликатно полюбопытствовала я, пока Диего из мужской солидарности бегал на кухню за льдом. Да-да. Ничего не пожалел для несчастного! Приволок мешок килограмма на два и одним махом запихнул тому в брюки.
– Как-как! – передразнила Натка, скручивая шланг, словно ковбойское лассо. – Ваш гость сожрал поднос моих булочек и засыпался крошками. Мне-то что, но диван с крошками – это вызов на дуэль!
– У-у-у! – Вольдемар теперь не только крючился, но еще и синел.
– Я начала убирать последствия чьего-то неумеренного обжорства, – продолжала обличать хранительница, косо поглядывая на несчастного. – Но кто-то оказался так ленив, что не пожелал сдвинуться с места. Пришлось чистить вместе с ним… Результат вы видели.
– Угу, – меланхолично согласилась я.
Я-то видела. А кто-то еще и чувствовал!
– И если кто-то своим размером испортил мне любимый пылесос, – пригрозила Натка, вытаскивая оборудование, – то я заменю один шланг на другой не моргнув глазом!
Вольдемар пошел декоративными белыми пятнами по синему фону и начал сползать на пол.
– Не сметь! – рявкнула хранительница. – Иначе принесу паровую швабру!
– «Скорую», – задушенным голосом прошептал Вольдемар, закатывая глаза под лоб.
– Да нормально она моет! – заверила его хозяйственная Натка. – В нужном режиме.
– Мне «скорую помощь», – охрипшим голосом поправился несчастный, боясь куда-либо присесть, не говоря уже – прилечь.
Я набрала номер «Скорой помощи» и попросила:
– Вы не могли бы прислать машину по этому адресу? Несчастный случай дома. У нас мужчину засосало пылесосом. Пах. Что? Остался ли он мужчиной? – Я растерянно посмотрела на полуобморочного Вольдемара. Сосредоточенно пожевала губу. – Не знаю, не проверяла… Проверить сейчас?
Диего со скоростью пули вымелся из комнаты.
– Я не могу, – призналась я оператору, делая скорбное лицо и давя рвущийся хохот. – У него там все замерзло. Что? Нет, в ледогенератор мы его не совали. Что вы, ни в коем случае. В холодильник – тоже. Что?! Нет, за кого вы нас принимаете?!! Мы просто приложили лед. Сколько? Н-не знаю… килограмма два… наверное…
Натка начала пыхтеть.
– Нет, мы его не сохраняли для пришивания обратно. Почему? Потому что ничего пришивать не нужно. Опять проверить? – поразилась я. – А без этого никак нельзя? Ах, вы не знаете, кого именно посылать… Так бы и сказали!
– Сейчас я проверю, – засучила рукава кофточки Натка и двинулась на Вольдемара.
Тот замер, потом подпрыгнул зайцем и практически на четвереньках сбежал.
Я проводила его недоуменным взглядом:
– Спасибо, никого уже присылать не нужно. Что? Нет, не умер – сбежал. Откуда я знаю, посмертные это конвульсии или нет?!! Еще раз спасибо! До свидания.
Я отключила телефон. Диего во весь голос ржал за стеной, всхлипывая. Натка обиженно сопела.
– Скорей всего, – задумчиво сказала я, – мы теперь его до-олго не увидим.
– Не надейся! – фыркнула хранительница. – Бодливой корове бог рогов не дает, а у гулящего мужика весь организм – член!
– Натка! – вполз в комнату Диего. – Ты – прелесть! Я тебя обожаю! Завтра куплю тебе пять литров базарных сливок и ведро черешни! И коробку овсяного печенья. А если еще что-нибудь применишь на нашем госте, буду покупать каждую неделю. Да хоть каждый день!
– А то! – зарделась от удовольствия хранительница. – У меня еще мясорубка есть!
Отпустите меня в Гималаи, я и там все к чертям разломаю!
– Hombre![9] – приветствовал лощеный испанец приглашенного гостя.
– Вот то, что ты просил! – Сухопарый седой старик-индиец с уважительным поклоном протянул Рамону тоненькую папку. – Мой низший, бывший альпинист и довольно неплохой частный сыщик, по твоей просьбе наблюдал за ней все это время.
Тот открыл папку, быстро и внимательно перелистнул страницы. Закрыл ее и отодвинул.
– На словах есть что сказать? Может, наблюдателя что-то насторожило? Показалось необычным?..
Старик задумался, перебирая четки. Потом сделал несколько странных взмахов указательным пальцем, словно устраивая мини-смерч. Опять задумался. Встал. Бесцельно походил туда-сюда по комнате.
Следом вышел на лоджию и пару минут подставлял лицо свежему, непонятно откуда взявшемуся бризу, напевая какую-то мантру. Прищурился. Глянул в сторону нанимателя.
Ознакомительная версия.
