Ознакомительная версия.
– Для того чтобы так вертеть тазом, шланги будут выдавать? А то у меня центр тяжести смещается.
«Мальчика» непонятной ориентации вывели под руки в полуобморочном состоянии…
В зал ворвался потный дядя и, минуя микрофон, громогласно объявил:
– Занятия пока окончены. Всем пройти на фотосессию!
Диего остановил видео, повернулся ко мне и спросил:
– Может, вообще ничего предпринимать не будем? Если эфиры там побудут неделю – бастион падет сам. Никто просто не выживет!
– Нельзя быть таким жестоким! – укорила его я, отбирая пульт управления.
Просмотр продолжился.
Двойник предыдущего преподавателя скакал вокруг Сапфиры в открытом купальнике и щелкам фотоаппаратом. Девушка сексуально выгибалась.
– Еще чуть-чуть назад, – попросил фотограф. – Еще… еще… еще…
– Слышь, ты, недо-Саудек![13] – рыкнула Сапфира, стоя на одной ноге почти на мостике. – Если ты меня еще больше согнешь – я тресну!
– Тело человека очень гибкое, – привычно возразил ей профессионал, увлеченно моргая темными округлыми зенками и непрерывно щелкая затвором. – Не треснешь!
– Ты не понял! – выпрямилась девушка с нехорошим блеском в глазах. – Я тебя тресну!
Фотограф немного побледнел и позвал следующую.
Я тихо жалела персонал под неумолчный ржач Диего.
– Очень жаль, что у вас маленькая грудь, – вздохнул фотограф, уже осматривая Марику.
– А так? – Девушка мгновенно увеличила себе бюст на два размера.
Фотограф перестал подавать признаки жизни.
– Первый был крепче! – обиженно надулась девушка-эфир и вызвала охрану, предварительно вернув себе прежние размеры.
В зал опять ворвался потный дядя и объявил:
– Фотосессия пока закончена! Всем на примерку!
На мою руку легла смуглая мужская рука и отобрала пульт.
– Мне нужно отдышаться, – заявил багровый Диего. – Я только зритель, но уже впечатлен.
– К вам тут гость! – заглянула в гостиную Натка. – По домофону звонил. Через полчаса будет.
– Почему через полчаса? – изумилась я. – Тут дороги на десять минут.
– Так пока доползет! – хмыкнула хранительница. – Чудом… – Намекнула: – За все цепляясь!..
Минут через двадцать раздался звонок, и нас посетил Вольдемар в темно-синем костюме в малозаметную издали мелкую светлую полоску. Кажется, такая расцветка называется не то «чикагский дождь», не то «огни Чикаго»? Забыла. Вроде бы костюмы в такую полоску на темном фоне носили в кровавые тридцатые бутлегеры. Да-а… показательно.
Я специально для Вольдемара приоделась в облегающее синее кружевное платье, спереди до колена, сзади – длинное. По каковому случаю огребла неодобрительный взгляд телохранителя. Он у меня ревнивее иного законного мужа. Не испанец, а ревность ходячая, даже смешно иногда становится!
При виде будущей и настоящей жертвы я весьма расчувствовалась. И впрямь трудно сдержать бурную радость при мысли, сколько еще получит эта сволочь!
– Вы беспримерно благородны! – восторгалась дама. – Как любезно с вашей стороны преодолеть все преграды и все же найти время для визита!
Мы зашли в гостиную. Вообще-то наша квартирка не так чтобы огромная. Для проживания бизнесвумен довольно скромная, для старой советской застройки – средних размеров. Семьдесят пять квадратных метров. Раньше такое считалось за роскошь, по нынешним временам для богатого человека – смех. Ну да я не гордая. Ночь-другую с Наткой и Диего перекантуюсь.
Я гостеприимно предложила Вольдемару присесть. Блондин опасливо покосился на диван и уселся в одно из кресел.
Мы еще немного друг другу поулыбались и обсудили погоду.
Натка вкатила сервировочный столик с закусками и напитками. Увидела Вольдемара и всплеснула руками.
– Что ж вы, барин, так неудобно сидите?
Хранительница резво подскочила к блондину и нажала на скрытый рычаг сбоку кресла, предназначенный для откидывания спинки и выдвижения панели для ног. Реклайнер резко дернулся и сработал катапультой.
Вольдемара перевернуло назад и придавило креслом. И тишина… Хотелось добавить: «И мертвые с косами стоять!..»
– Как ты думаешь, – повернулась я к довольной домохранительнице, – он жив?
– Такие не умирают, – решительно сложила на груди руки Натка. – Даже после ядерного взрыва на Земле останутся клопы, тараканы и Вольдемар!
– Диего! – громко позвала я телохранителя. – У нас тут проблемы!
Мужчина заглянул в комнату, весело хмыкнул и подчеркнуто доброжелательно предложил позвонить в «Скорую помощь». Нам предложил. Сослался на то, что он не может – его акцент дежурного оператора напугает. Хитренький!
Я тяжело вздохнула и набрала номер.
– Здравствуйте, не могли бы вы прислать машину «Скорой» по этому адресу… Что случилось? Мужчина под кресло попал. Нет. Не знаю. Лежит тихо. Нет, лица не вижу. Нет, я не могу описать его состояние и вид. Хотите, опишу кресло? Фирму, марку, год выпуска?.. Нет? Двинуть?! Зачем?!! Это такой метод приведения в сознание? А-а-а… сдвинуть кресло… – Я умоляюще посмотрела на Диего. – Они просят описать внешний вид пострадавшего.
– Скажи «раздавленный», – ласково посоветовал испанец, присаживаясь на корточки и заглядывая под мебель.
– Он – раздавленный, – послушно сказала я оператору. – Синий? Или красный? А какая разница? Если синий, ехать не надо? А красный?..
Диего сдвинул кресло и похлопал Вольдемара по щекам. Пострадавший вытянулся, застонал и задергался.
– Он дергается! – радостно сообщила я «Скорой». – Нет, пена изо рта не идет. Нет, головой не бьется. Нет, у него только ноги дергаются! Не по вашему профилю? А по какому?
Я растерянно посмотрела на Диего и Натку:
– Они сказали – нужно звонить в труповозку. Все симптомы подтверждают смерть. Посоветовали не дожидаться трупного окоченения…
Вольдемар застонал и сел, держась руками за голову.
– Не окоченел, – оскорбленно поджала губы Натка. Сплюнула: – Сплошное разочарование, а не мужик! Хоть бы раз выполнил то, на что заявку подавал! – И выплыла павой из комнаты.
– Вы как себя чувствуете? – присела я рядом с блондином сестрой милосердия. – Что-то болит?
– Где я? – открыл Вольдемар мутные очи. – Вы кто?
– Я – просто Мария, – нежно улыбнулась я. – Это Диего. А на кухне Натка скалку ищет…
– КТО-О-О?!! – подпрыгнул Вольдемар. – Ваш домашний киллер?!! – С криком: – Мне пора, я пошел! – он попытался встать на ноги.
Не удалось.
– Могу я попросить вызвать «Скорую»? – прошептал блондин, стараясь оторваться от моего ковра.
– К сожалению… – расстроилась я. – По этому адресу они могут прислать только труповозку.
– Мерси. – Вольдемар стал такой же синий, как преподаватель походки у эфиров. – Не надо. Я уползу. – И ведь пополз!
При этом способе передвижения оказалось, что с преподавателем у них есть еще что-то общее.
Я честно пыталась помочь. Даже порывалась подставить дружеское плечо. Но Вольдемар упорно полз на выход, не сбиваясь с курса.
– Вам ботинки почистить? – нарисовалась из кухни предельно доброжелательная Натка с кухонным тесаком. – Я мигом!
– Не надо, – на последнем издыхании прошептал Вольдемар и начал биться головой во входную дверь, прорываясь на выход.
– Она открывается в другую сторону, – любезно сказал Диего с искренним сочувствием на смуглом лице. И дернул дверь на себя. Вольдемара смело…
– Я в «Скорую» звонить больше не буду! – взорвалась я. – Сам звони!
– Давайте так закопаем? – скромно предложила Натка и просяще посмотрела в мою сторону. – У меня есть большие мешки белого цвета. Ему будет приятно!
– Да живой он, – заверил нас Диего, обращая внимание на ползущего к свободе Вольдемара. Стиснув зубы, из последних сил блондин преодолевал препятствия. Наконец он переполз долгожданный порог, радостно обняв руками коридорную плитку, выдохнул: «Свобода!» – и потерял сознание.
– Давайте занесем его обратно, – выдала я предложение. Эмоционально, с надрывом: – Нельзя же его так оставлять!
– Бедолага! – Диего глянул на меня с укоризной, грустно вздохнул и взял Вольдемара за ноги, намереваясь втянуть того обратно в помещение.
Блондин внезапно ожил, вырвался, вцепился в перила и каким-то чудом просунул голову между прутьями.
– Оставьте меня здесь! Я хочу умереть один!!!
– Не выкобенивайся! – грозно сказала Натка, подходя к мученику и закатывая рукава. – Сказали – обратно, радуйся, что позвали! – И дернула блондина за шею.
Вольдемар откинулся. Неужели помер? Все присутствующие склонили головы.
Тихий стон.
Я вздохнула, подошла к соседской двери и позвонила. На звонок вышел молодой мужчина в спортивном костюме и радостно улыбнулся, рассматривая хорошо знакомую соседку.
– Мария? Чем могу помочь?
Ознакомительная версия.
