— Так жена будет сторожить. На нее крокодилы не полезут.
Туго и со скрипом дело пошло. У Лулы тоже что-то получается. Под ее руководством самка перестала бессмысленно метаться. Раненому детенышу были обеспечены минимальные условия «постельного режима», чтоб его никто не трогал, в том числе и братья с сестрами. Только мамашка теперь подползала к нему, чтобы скормить немного полупережеванной рыбы.
Временами она переключала внимание на строящие фортификационные сооружения. И даже пыталась Блюмбе помогать, хотя толку от нее в этом деле мало, но самому Блюмбе приятно, что жена тоже участвует.
Мы с Лулой слегка потеряли счет времени. Отключились, когда стало понятно, что без нашего пригляда какое-то время подопечные справятся. Я сразу кинул взгляд на таймер и успокоился, увидев, что в городе богов прошло всего несколько минут.
— Тоже сразу на часы посмотрел? — с усмешкой спросила Лула.
— Ага.
— А у меня три кубовера, — похвасталась она, — Честно заработанные!
— Здорово. Ты теперь богиня тюленьего очага.
— Не тюленьего, а морского котикового… Марк, Покапль написал в чате, хочет нас видеть.
— Слетаем, раз хочет. Где он нас ждет?
— В зале совета верховных.
Коплепокапль впервые назначил нам личную встречу, на которой не будут присутствовать Технос и Атемита. Мы с Лулой гадали всю дорогу, что такого секретного он нам желает сообщить, но только терялись в догадках.
Дворецкий проводил нас не в тот зал, где обычно устраивался совет верховных, и не в тот подземный, где в последний раз встречались с демоном. Он завёл нас в кабинет гораздо меньшего размера. Коплепокапль сидел за столом, изучая какие-то бумаги. Услышав, что мы вошли, он поднял голову.
— Марк, Лула, проходите, — он сделал приглашающий жест, — Присаживайтесь.
— Слушаем, — говорю сразу за себя и за Лулу.
— Собственно, я хочу узнать, как проходит ваше расследование, — озабоченно сообщил Покапль, — Есть подвижки?
— Если честно, почти никаких. Про ритуал узнали очень мало. Только то, что он позволяет локально изменить чьё-то личное прошлое.
— А кроме этого?
— Побывали на предгорье в том месте, где Мэгра проводила свои ритуалы с кукольной богиней.
— Вот как. Любопытно, — заинтересовался Покапль.
— Если честно, любопытного почти ничего не нашли. Только надпись, выцарапанную на камне.
— Что за надпись? — насторожился зверобог.
— Времени нет.
— Ну, есть немного, — не согласился Покапль, кинув взгляд на часы.
— Вы не поняли. Надпись такая. Времени нет.
— Ах, вот оно что, — Коплепокапль выпятил нижнюю губу, — Странная надпись.
— И видимо довольно свежая, — добавила Лула.
— Хорошо, — зверобог сделал пометку в ежедневнике, — Попробую что-то поузнавать, — видимо к надписи он отнесся серьезно, — Это все?
— К сожалению все.
— Не густо, — покривился он, — Нам нужно как-то интенсифицировать поиски.
— У нас нет зацепок. Попробуйте устроить засаду в том месте. Раз кто-то нацарапал эту надпись, то может появиться там еще раз.
— Вы правы, — согласился Покапль, — Дайте мне координаты в навигаторе, отправлю туда Дэсфа… только этого мало. Времени не то, чтобы совсем нет, но оно поджимает.
— Что-то еще случилось?
— Случилось. Теперь пришло обращение из канцелярии самого князя тьмы, представляете? Из его собственной канцелярии, — Копель подскочил с места и нервно зашагал по кабинету, — Почему именно я должен получать, читать и вообще как-то реагировать? Это же должны делать структуры соответствующего ранга. Я всего лишь скромный градоначальник… ладно, это все лирика.
Покапль уселся за стол, вернув полное самообладание, во всяком случае внешне.
— А что там было? В том обращении? — спрашиваю осторожно, честно сказать, я совсем не уверен, что хочу знать содержание письма от князя тьмы. У меня, честно сказать, и так голова пухнет от проблем.
— От князя тьмы бывает два вида обращений, — Покапль решил начать издалека от залпа Авроры, — Первый, когда он нагоняет пафос, жуть и вообще бряцает железом и играет мышцой. Данный вид обращения означает, что князь тьмы преследует какие-то внутриполитические цели и раздувает скандал чисто ради пиара. Эти угрожающие обращения всегда оказываются пустым пшиком, не имеющим под собой никаких серьёзных оснований.
— А второй вид?
— Ироничный, легковесный, порой утонченный. Князь не угрожает прямо, ограничивается намеками, которые не всегда легко понять. Его намеки, знаете ли, еще надо суметь растолковать. Так вот, когда приходит сообщение второго вида, это значит, что князь тьмы настроен предельно серьезно. От него можно ждать что угодно вплоть до объявления войны.
— Ого. И к какому виду на этот раз относится сообщение?
— А вы сами рассудите, — усмехнулся Покапль, достал из папочки бумагу, которую так внимательно изучал перед нашим приходом, и начал зачитывать, — Уважаемые верховные боги. Мой секретарь аида с вами намедни встречался и, как умел, донес до вас мою просьбу. Если бы у него каждый блин комом не выходил, я бы не стал вас лично беспокоить. Но поскольку дело деликатное, позволю себе продублировать суть сообщения от себя лично. Я бы очень хотел получить обратно находящееся у вас зеркало отражения времени. Надеюсь, к моей просьбе отнесетесь с пониманием, ибо хотя и считается, что сатане можно все, но оказаться на собственном балу с голым задом неприлично даже для сатаны. С уважением, ВАШ КНЯЗЬ… в скобочках приписано: тьмы.
— М-да, — резюмирую зачитанное, — Иронично, легковесно… и лично мне намек совершенно непонятен.
— Вот и мне непонятен, — озабоченно согласился Покапль, — Понятно одно, мы избежим очень больших проблем, если… когда найдём это проклятое зеркало и вернем князю тьмы.
Мы с Лулой переглянулись.
— Задача ясна. Мы пойдем?
— Обождите, — Покапль вытащил из ящика стола четвертушку желтого бланка, заполненного подозрительными бурыми чернилами, — Возьмите.
— Что это?
— Однодневная туристическая виза.
— Виза? Куда?
— В ад, — просто ответил зверобог.
— Что нам там делать?
— Встретьтесь еще раз с мастером зеркал. Расспросите, как проводится ритуал с зеркалом времени. Особенности, место проведения, одним словом, не мне вас учить. Любая деталь может пригодиться в поисках.
— Это виза на двоих? — со вздохом забираю листок.
— Групповая. Вы еще кого-то хотите с собой позвать?
— Есть на примете кое-кто, знакомый с обстановкой, — отвечаю без подробностей, — Не знаю, согласится ли пойти с нами…
— Постарайтесь что-то разузнать, Марк. Такая виза не просто редкость, а огромная редкость, — подчеркнул Покапль, давая понять, какой уровень доверия нам оказан.
— Постараемся.
Когда мы вернулись в кабину Гора, я начал озабоченно собирать по салону все, что выпадывало из дракона.
— Марк, ты уборку решил затеять? — удивилась Лула, — Может, пока займемся более насущными делами?
— Лула, — отвечаю, не отвлекаясь от занятия, — Из него уже дважды вывалилась вещь, сыгравшая ключевую роль в событиях. Сперва туфелька, потом зеркало…
— И что?
— Не удивлюсь, если из него вывалится еще что-то важное.
Я выложил на кушетке все подобранные вещи: стакан, подносик, полотенце, перо для чернил с обломанным наконечником, свисток, который не свистит и даже засохший цветок, непонятно как завалявшийся в бардачке.
— Целое бюро находок, — впечатлилась Лула, — Это все артефакты?
— Ну в городе богов любая вещь является артефактом, пусть даже и слабым.
Чтобы проиллюстрировать свои слова, я вставил засохший цветок в нагрудный карман серого пиджака, красный у меня теперь только для публичных выступлений.
Цветок оказался одежным артефактом. Строгий серый костюм превратился в вызывающий танцевальный наряд с блестками, даже добавилась шляпа похожая на сомбреро.
— Тебе идет, — Лула показала большой палец, — Станцуй чего-нибудь.
— Чего не умею, того не умею.
