А потом было красивое падение короля-вампира-детектива, подло обманувшего целую кучу женщин, возможно даже в лучших чувствах. Они хотели причинить мне боль ударами сверху, а я оценил их нижнее белье, проскользнув по полу и сбив в процессе трех девчонок с ног как кегли. Подобный ход конём сильно смутил нападавших, так как тормозить на каблуках по полированному мрамору занятие безблагодатное. Когда боевые горничные диверсанты остановились (еще две шлепнулись самостоятельно), я уже уверенно стоял на ногах, сжимая своё оружие…
Горничную. Девчонке было лет восемнадцать, она приятно пахла и у неё была упругая задница и квадратные глаза, взглядом которых она честно искала на моем лице пощаду, но видела лишь зубы и огни в глазах.
— Дуры! — коротко диагностировал я собирающихся в новую атаку девушек, а затем бросил в них своей ношей. Та, коротко взвизгнув, попала в центр женского строя (догадавшегося убрать метлы), после чего снова случился кегельбан. На этот раз я выбил семь из одиннадцати.
А затем, выпустив когти, пошёл кромсать им одежду, связывая полученными полосками одну девушку за другой. Они, конечно, пытались сопротивляться, вставать, даже кричали гневными девичьими голосами… но очень сложно победить вампира, который может в любую секунду швырнуть в тебя горничной, даже недосвязанной. Долгота и широта горничной, запущенной вертикально поверхности, не позволяет другой горничной эффективно уклониться, а сопровождающий полёт визг и жалобные глаза снаряда вынуждают принимать его на грудь, спасая сестру по несчастью от возможных травм и ушибов.
К чести этих молодых женщин, можно было сказать, что они вели себя довольно тихо, пока были на полу, а не в воздухе, а уже лежа связанными, только смотрели на меня зло и отчаянно, пытаясь спрятать оголенные части тела, но не ругались и не угрожали. Такими я их и оставил, когда взбежал по ступенькам на второй этаж.
Вот здесь дела шли гораздо веселее!
Еще один отряд юных пионеров метлы и пипидастра был загнан в тупик моими котами, стоящими в угрожающих позах. Под лапами рыжих крылатых бестий валялось несколько метел, часть из которых была банально перекушена. Девушки в своей массе были слегка исцарапаны, напуганы, а на их лицах была видна печать отчаяния. Однако, это было лишь в одном из коридоров, что вел в гостевые покои, а вот в хозяйской части, где квартировали мои девчонки, еще одна толпа горничных чувствовала себя более чем свободно, но… в затруднении.
Они пытались взломать дверь, ведущую к моим девочкам! Причем, очень увлеченно! Даже меня не заметили! Да какой там, они даже предупреждающие вопли запертых котами напарниц не услышали!
— Девушки! Я могу вам чем-нибудь помочь? — поинтересовался я, встав метрах в пяти от скучковавшихся горничных, — Подсказать там что-нибудь…?
Чтобы произвести нужное впечатление, я оскалился, зажег глаза красненьким и заодно чуть-чуть приоткрыл ауру. Ну, для создания зловещности. Ну и корону нацепил, да. Но это еще на лестнице. Тем не менее, стоя с наглой скалящейся рожей, я себя ощутил почти Куклачевым, нагнавшим стаю сбежавших от него кошек. Кстати, неплохой парень, я с ним познакомился лет десять назад. Встретились случайно в Твери…
Пока я предавался воспоминаниям, боевой табун напавших на дворец баб (ну не здесь же они выросли?) обернулся посмотреть, кто там вякает. Увидев мою скромную персону, девки хором опухли, заорали что-то невнятное, а потом, похватав свои метлы, довольно грамотно выстроились в копейную линию. Я посмурнел. Это было неожиданно профессионально. Таким ёжиком, благодаря лезвиям, скрывающимся среди тонких прутьев метелок, они запросто меня выдавят из коридора. А у меня нет под рукой горничной, чтобы в них кинуть!
— Отдай нам нашего короля, нежить! — звонко и яростно крикнула одна из горничных, имея упрямо выдвинутую челюсть и стальной блеск в глазах, — Отдай короля его народу — и мы оставим тебя в живых!
Э.
— В живых? — наклонил я голову, — Ты меня только что нежитью обозвала.
Дверь, за которой скрывались мои девушки, тихонечко приоткрылась.
— Мы не разорвем тебя на части, — нервно уточнила переговорщица, — Верни принца Грегора!
— Вообще-то он моя семья, — нахмурился я, — Несовершеннолетний.
Две тени выскользнули из осаждаемых покоев, а затем очень грамотно скрали пару девчонок-горничных из задних рядов. Не успел я и глазом моргнуть, как рыжая и монашка уже втащили добычу назад. И тихо-то как. Не в первый раз, что ли?
— Освободи принца, чудовище! — сжав метлу покрепче, лидер этих террористок сделала уверенный шаг вперед, — Немедленно!
— Я сражался с такими как вы еще триста тридцать лет назад… — проворчал я сурово, наблюдая, как мои девчонки самым наглым образом тырят еще двух девчонок врага, — … и побеждал, будучи обычным человеком! Сдавайтесь, несчастные! Я — ваш король!
Вообще, ситуация перестала быть забавной. Во-первых, я никак нормально не мог бы преодолеть стену метел-копий, во-вторых, я понятия не имел, что эти боевые горничные учудили с местной охраной и прислугой. Тех нигде не было видно. Но, как ни крути, нападение на короля и принца — это не хвост собачий, тут можно и посерьезнее отнестись.
Поэтому фразу «Я — ваш король!» рявкнул от всей души, выпустив немного ауры. Для смертного реципиента это сравнимо с рыком от медведя, тигра или тещи прямо в лицо. С внезапным рыком.
К такому жизнь этих горничных не готовила, по крайней мере, у них точно не было тещ, поэтому они, даже самая наглая и требовательная, шарахнулись от меня как крестьяне от вампира, попадав на задницы. Мне хватило и секунды замешательства, чтобы оказаться среди ошеломленных девчонок, а затем, схватив ту, самую наглую и требовательную, угрожающе поднять её над головой.
— Кто дёрнется — получит горничной по голове! — полным жажды крови голосом предупредил я преступниц.
У воспитанниц Павильона Прекрасных Дев было всего две любви — к Агалорну и к сестрам. Всех остальных они предпочитали держать на расстоянии, в том числе и прекрасных, образованных, молодых принцев. Даже если те сидели на белой лошади. А у меня была белая лошадь…
В общем, через пару минут новая партия связанных девок метала в меня злые взгляды с пола, а третья, зажатая котами группа, потеряла всякую волю к сопротивлению, поэтому лишилась поясов (я их ими связал) и оружия, зато сохранила одежду в целости. Оставив Оппенгеймера и Хуммельсдорфа охранять пленниц, я постучался к свои собственные покои.
— Алиса, открывай! Это я!
Открыла мне не Тарасова, а вовсе даже Дианель, у которой на лице была странная смесь смущения и замешательства. В целом я её тут же понял, так как в зале, где должны были находиться несчастные и боящиеся осаждаемые, царил форменный разврат. Тарасова, Радиган, Ульяна и Мыш сильно плевали на нужды некоего короля, вовсю разглядывая, ощупывая и чуть ли не обнюхивая… шесть раздетых до нижнего белья горничных, жмущихся друг к дружке как осиротевшие котята.
Очень хорошего нижнего белья, надо сказать.
Лучшего.
Причем не только в Сомнии.
— Конрад, ты это видишь⁈ — восхищенно прочирикала Ульяна, вовсю лапая одну из трясущихся бедняжек, попавших в общество нечеловечески сильных и настолько же наглых баб, — Это же просто чудесно!
— Ага, это я дурак, — отозвался я, кинув мимолетный взгляд на домогательства, — Нужно было сразу проверить магазины женского белья. А я отложил. Впрочем, не беда.
— Ты о чем?
— Да так, мелочи… Знаете, чего они приперлись?
— Ага, — Ульяна, не отводя взгляда от шикарного фасона подвязок, махнула ручкой в сторону, — Им кто-то сказал, что ты собираешься превратить Грегора в вампира.
В стороне на толстой собаке спокойно спал Грегор, не подозревающий о своей возможной печальной участи. Ребенку было вполне комфортно, особенно с учетом того, что их с собакой частично завалили снятыми с горничных предметами одежды. А может быть, даже еще комфортнее. Пахло от девчонок хорошо.
— Кому может понадобиться вечный двухлетний младенец? — непонимающе почесал я голову под короной.
