— Р-Раньше… — задыхалась девушка, — т-такого не было…
Глава 17
У меня не было никакого желания слушать сокрушенное бормотание Флюры, потому что рука, мать его, чертовски болела. По ощущениям, кто-то специально сжимал мышцы изнутри и давил мощными пальцами на сухожилия.
— Хватит уже плакать по поводу травы, которая раньше была зеленее, — одёрнул я девушку здоровой рукой, которой держал её за плечо. — Надо найти Аркашу с Этери и выбираться отсюда, да поживее.
Мне кое-как удалось привести волшебницу в чувство, хотя её лицо так и осталось бледным.
— Да… Конечно, пошли.
Я в последний раз окинул взглядом площадь, на которой то тут, то там лежали неудачники с пробитыми головами. Что-то мне подсказывало, особенно если брать в расчёт лужи крови, что не все жители Таднесса пережили столкновение с местными космонавтами. Тела раненых и погибших освещались магическими фейерверками, которые ни на секунду не затухали. Почему-то теперь вся эта сцена вместе с разыгравшимся на небе представлением стала напоминать последствия бомбёжки, а не мирный праздник.
Мы свернули в ту сторону улицы, из которой пришли. К счастью, инквизиция воспользовалась другим проходом, а потому здесь жители ещё не знали, что буквально через несколько домов от них происходит кровопролитие. Хотя, конечно, «беженцы» уже начали наводить панику у тех, кто ещё оставался трезвым, а таких было не много.
Этери мы нашли стоящей на каком-то табурете и ведущей не самый популярный стендап — о чём можно было понять по тому, что из слушателей у неё было только четыре беленьких полубога. На секунду я задумался — их бы тоже инквизиция избила за отсутствие защитных амулетов, или нарываться на бой с кем-то столь сильным кишка тонка? В конце концов, пусть на вид это и были не очень умные детишки… Но в памяти всплыл момент, когда Этери втанковала заклинание «палец смерти» и выжила, в то время как простых людей оно буквально испепеляло. Интересно, таковы эффекты высокого телосложения? Получится ли у меня стать таким же?
Но пока что всё, чем наградили меня мои показатели телосложения — убийственная боль в руке. Я стащил протестующего полупокера с табуретки и его место тут же занял другой полубог, видимо, вдохновлённый выступлением Этери. Из его уст моментально посыпался юмор категории «Б--"
— Инквизиция избивает людей хер пойми за что, — поведал я девушке, придерживая раненую руку. — Мне тоже попало. Поможешь?
Весь протестный дух от прерывания концерта тут же пропал в Этери. Её белые глаза широко распахнулись, а рот чуть приоткрылся.
— Как же так?! — сжала она кулачки. — Никто не смеет нападать на моего первосвященника! Феодор!
Этери чуть взлетела, чтобы взять меня за перебитую руку, от чего я поморщился. Она продолжила смотреть мне в глаза:
— Если кто-то ещё раз хоть пальцем Вас коснётся, передайте неприятелю, что ему придётся иметь дело со мной!
— Да, конечно. Я обязательно так и скажу, когда меня будут пиздить на земле десять рыцарей в стальной броне.
Этери начала зачитывать слова целебного заклинания, от чего рядом с нами засверкали вспышки света. Пришлось зажмуриться, чтобы не ослепнуть. Хил полубога отключил мне ещё и осязание, поэтому из органов чувств получалось пользоваться только слухом. А жаль, потому что другие белоснежные клоуны участвовали в состязании на худший анекдот на свете.
«Едут в карете эльф, гном и человек. Эльф достал из туники деревянную статуэтку, покрутил в руках, да выкинул в окошко.
— Что ты творишь? — спросили человек и гном.
— У меня на родине такого полного! — ответил эльф.
Гном достал наковальню, выковал меч и бросил его в окошко.
— Что ты творишь? — спросили человек и эльф.
— У меня на родине такого полного! — ответил гном.
А человек взял и выкинул в окошко гнома»
Этери тут же прекратила меня лечить и очень глупо захихикала, а другие полубоги и вовсе взорвались хохотом. Даже под закрытыми веками я закатил глаза. Чёрт возьми, он же даже совсем не правдивый! Я и гномов-то ни разу не видел, в чём тут юмор?!
— А знаете, почему полубоги так долго живут? — спросила Этери после того, как моя рука залечилась и о прошлой боли напоминали лишь лёгкие покалывания. — Потому что смех продлевает жизнь. Вот Вы, Феодор, судя по вашему лицу, погибнете через полгода.
— Если я услышу хоть ещё один из ваших божественных анекдотов, то умру даже раньше! Пошли уже!
Я дёрнул Этери, и мы втроем отправились на поиски Аркаши. Флюра же всё это время… Не выражала эмоций. Она будто была в другом мире и действовала на автоматизме. Мне даже казалось, что если сейчас начать её мыть, девушка не поймёт, что происходит. По этой логике мы и направились к стойке с напитками. Можно было убить двух зайцев сразу, потому что Аркаша с высокой вероятностью ошивалась у алкоголя.
— Здrавствуйте, — с трудом проговорила пиратка, покачиваясь за столом, на который кто-то водрузил несколько деревянных бочек. Девушка обнимала одну из них, видимо, чтобы не упасть на пол к другим пьяницам. Их тут было так много, что, казалось, инквизиция уже прошлась по этой части улицы. Весь этот пятачок земли вонял перегаром даже сильнее, чем Флюра — жареной капустой. — Вы что-то хотите?
— Погоди, — опешил я. — Ты что, стала продавцом?
Голова с раскрасневшимся лицом очень долго переваривала мой вопрос, но пиратка всё же смогла ответить:
— Веrно. Законы rынка пrосты — сильный пожиrает слабого. Здешний пивоваr оказался слаб, — она указала трясущимся пальцем на лежащего под столом мужчину в белом фартуке. Он был пьян в зюзю. — И я пожrала его.
— Мне кажется ты пожрала слишком много алкоголя, — я оторвал приклеенные к бочонку руки и перетащил пиратку через стол к себе. Стоило это сделать, как она моментально вырубилась и обмякла прямо на мне. Я вздохнул и зажмурился, после чего сказал:
— Нет. Этери, нести Аркашу будешь ты.
— Что?! На каком это основании?!
— Ты слышала её, — покачал я головой. — Сильный пожирает слабого. У тебя самый низкий показатель силы в команде, а у неё самый высокий. Если ты не проявишь ей уважение, то тебя рано или поздно прикончат. Таковы законы рынка.
Я долго думал, считаются ли мои слова ложью, и у Этери, похоже, были те же мысли. Однако, видимо, даже её суперспособностей не хватило для того, чтобы понять суть хуйни, которую несла Аркаша в последние минуты «жизни». Поэтому ей ничего не оставалось, кроме как поверить мне. Этери надула губки и, после того как я выбросил Аркашу на землю, взяла её за ногу и обхватила для переноски. Однако она тут же задала резонный вопрос:
— Но куда же мне перевезти её бренное тело?
Мне не пришло в голову ничего лучше, как посмотреть на Флюру. Она ещё секунд десять втыкала куда-то в сторону, где не было ничего кроме празднующих и вопящих горожан. Однако мой взгляд был достаточно настойчивым, чтобы она пришла в себя.
— А… Тут недалеко должен быть дом моего друга с академии. То есть, ближе, чем семейное поместье Летренас, да и к… Родителям, наверное, лучше прийти утром, а не ночью.
Я кивнул, и мы продолжили проталкиваться через толпы народа. Занятие это было нудное и неприятное, поскольку после встречи с инквизицией любое праздничное настроение смылось в унитаз. Одно было утешение — наблюдать за тем, как комично полупокер тащит за ногу храпящую пиратку, не стесняясь заезжать головой Аркаши на выступающие камни.
На то, чтобы покинуть главную площадь, ушло по меньшей мере пятнадцать минут. За её пределами народ встречаться перестал — город будто вымер. Нам оставалось только идти между высоких и красивых зданий из дерева и белого кирпича, но… Со временем строения стали меняться не в лучшую сторону. Камень покрылся трещинами, черепица местами обвалилась, а некоторые окна и вовсе были выбиты. Запашок на улице стоял мерзкий, будто Квод вспомнил о том, что является «симуляцией» средневекового мира со всеми его нечистотами при отсутствии канализации. Мне даже стало не по себе, и редкие звуки разрывающихся сверху, но уже затухающих фейерверков, совсем не успокаивали.
