- Итак, - похлопала я в ладоши. – Вы остались наедине. У тебя есть пять минут, чтобы привести себя в беспорядок. Время пошло!
- Ыыых, - стонала Алорина, пытаясь порвать платье. – Ыыых…
Но ни платье, ни корсет рваться не хотели.
- Хорошо, для девушек со слабыми ручками есть вариант с панталонами, - заметила я. Как только дверь закрывается, ты задираешь юбку, снимаешь панталоны и бросаешь их под дверь. И сидишь с задранной юбкой, пока в дверь не войдут. Поняла? Репетируем! Содрала и под дверь… И гнездо на голове не забудь!
Был у меня случай, когда невеста начала раздеваться, а жених принялся ее одевать обратно. На том мы их и застукали. Пришлось жениться.
- Мы все выходим и засекаем время! – усмехнулась я, выходя на из комнаты вслед за послом.
- Раз, два, три, четыре… - считала я, слыша шелест и шорох. Я считала, пока не донесся натужный голос.
- И долго мне так сидеть? У меня уже все затекло?
- Милая, - вздохнула я, открывая дверь. – Одна девочка сидела два часа. А все потому, что ее дура служанка забыла, куда положила ключ!
Мы вошли и увидели панталоны. Алорина сидела на диване с таким лицом, словно ее еще и избили. Юбка обнажала розовые коленки, а на голове был шалаш.
- Умница, - улыбнулась я. – Ваша дочь делает успехи. А раз делает успехи, то скоро будет замужем!
- Только вот с прической нужно посильнее, - кивнула я, лохматя ее светлые волосы.
Посол довольно закивал и потер руки.
- Ну, вы пока тут занимайтесь, я пойду и поговорю с твоим отцом, - заметила я, осторожно вставая и выходя из комнаты вместе с чемоданом. Посол направился за мной, прикрывая двери.
- Сегодня я ночую в своей комнате, - объявила я, застегивая чемодан. – Но дверь не закрывать. На всякий случай.
- Да, да, конечно! – согласился посол, нервно вздыхая. – Сегодня ничего предпринимать не будем?
- О, нет! – соврала я, неся чемодан в сторону двери. Сара с подносом пыталась войти бочком, и чуть не вылила на меня тарелку. Я схватила несколько булочек с подноса и вприкуску отправилась в выделенные мне покои.
Открыв дверь, я бросила чемодан, закрыла двери и, осмотревшись, стянула с пальцев светлые волосы Алорины и бросила их в последний флакон с оборотным зельем. Осторожно я надела на шею красивую цепочку, которую достала из кармана чемодана. В качестве украшения на ней висел большой драгоценный камень.
Сдвинув ногтем потайную крышечку, я налила в драгоценный камень зелье и снова закрыла крышку, любуясь, как камень поменял цвет и превратился в нежно розовый.
- На всякий случай, - нервно улыбнулась я себе, чувствуя, как внутри все истерит и рыдает: «Неужели мы отдадим его другой! Ну зачем же так! Ну что это мы, в самом деле! В кое-то веков мы влюбились, а тут на тебе! Может, не надо!».
Стиснув зубы, я стала доставать со дна чемодана одежду дракона, которую тихонько подрезала с его стула в его комнате и сунула к своим платьям.
Как вдруг на ковер выпал какой-то флакон, обернутый в бумажку и перевязанный лентой.
Я присела на ковер и развязала его, видя мятую записку и…
- Не может быть, - прошептала я, хватая зелье в руку и прижимая к груди. – Алорина? Ты украла мое зелье у отца?
Погодите, а когда это она успела засунуть его мне в чемодан? Не тогда ли, когда переодевалась?
Мятая записка была расправлена, а в ней было всего несколько строк, написанных явно в спешке.
«Это то самое зелье, которое пообещал вам мой отец. Я очень надеюсь, что оно снимет ваше проклятие».
Я не верила. Нет, я, и правда до конца не верила в то, что вот оно, у меня в руках. То самое, драгоценное зелье, о котором я так мечтала.
- Спасибо, спасибо, спасибо, - выдохнула я, осторожно открывая флакон. Зелье пахло чем-то морозным, свежим. А из него поднимался дымок. Я тут же закрыла флакон, боясь, что оно выветрится.
- Невероятно, - выдохнула я, понимая, что больше приступов не будет. Я буду полностью здорова. И смогу быть счастливой… Ну, постараюсь, конечно!
Я выдохнула, уселась на кровать с ногами, а то мало ли? Многие мощные зелья могу спровоцировать обморок.
Только я поднесла его к губам, закрывая глаза, как вдруг услышала голос.
Я открыла глаза и увидела дракона, стоящего в моей комнате. Дверь была закрыта, от чего создавалось впечатление, что в моей комнате не единственный тайный ход.
- Не пей, - послышался голос дракона. Я почувствовала, как рука дрогнула, а хрустальное горлышко ударилось о зубы. – А лучше дай его сюда!
Дракон стоял возле кровати, а я прятала в руке драгоценное зелье.
- Это еще почему? Оно отравлено? – спросила я, насторожившись.
- Дай мне его сюда, - послышался голос дракон, а он протянул руку за зельем. – Не вынуждай меня отбирать его силой, снюшечка.
- Нет уж, потрудись объяснить сейчас, - сверкнула я глазами. Подозрение, что зелье отравлено усиливалось с каждой секундой. Неужели посол решил убрать ненужную свидетельницу? Понятное дело, Алорина об этом не знает.
- Вот умница, - улыбнулся дракон, осторожно вынимая пузырек из моей руки. Рука вернулась за пробкой, которую я сжимала в кулаке. – Вот хорошая девочка. Все, а теперь можем поговорить…
Полумрак комнаты располагал к секретам и тайнам. Лунный свет высвечивал красивый профиль и бросал блики на драгоценные пуговицы и запонки.
- Десять минут назад мне принесли полный отчет по твоему проклятию, - произнес дракон, поставив трость между ног. Набалдашник хищно сверкнул в свете луны, пробившейся ярким пятном сквозь шторы.
- Посол хочет меня отравить? – напрямую спросила я, глядя на трость.
- Нет. Это действительно то, что называют лекарством от проклятия. Я правильно понимаю, там, в тумане, скрывается чудовище, которое мечтает о твоей смерти.
- Да, - ответила я, нервно глядя на трость.
- Так вот, зелье, которое называют лекарством, не дает чудесного исцеления, - произнес дракон, глядя на меня. – Оно не делает «оп! И все хорошо!». От этого проклятия так не избавиться. Чтобы избавиться от проклятия, нужно убить чудовище, которое тебя преследует.
- Что?! – дернулась я, понимая, что я взглянуть на него лишний раз боюсь. И радуюсь, что слышу его хрипы, рычание, но не вижу его самого из-за плотной пелены тумана.
- Да, только так, - произнес дракон. – И в этой битве тебе никто не может помочь. Только ты сама. Как думаешь, сколько людей смогли одержать победу?
- Я слышала о трех случаях, - произнесла я, глядя на флакон в его руке.
- А сражались сотни, - отрезал дракон. – Три из сотни – так себе цифры.
- А что это за зелье тогда? – спросила я, нервно кусая палец.
- Это зелье просто дает тебе что-то вроде оружия и провоцирует приступ. И ты оказываешься уже не безоружной в своем кошмаре. Однако, шансы у тебя невелики, - произнес дракон. Он бросил на меня резкий взгляд. – Поэтому я не позволю тебе его пить! Это – самоубийство.
До меня начинал доходить смысл его слов. Я чувствовала, как по щекам вопреки всему потекли слезы. Губы задрожали, а я сжала одеяло.
- Снюшечка, - ласково произнес дракон, коснувшись рукой моей щеки.
- Отстань, - всхлипнула я, видя, как расплывается комната от внезапно подступившись слез.
Дракон отставил трость и пересел поближе. Его руки взяли меня и бережно прижали к груди.
- Не надо нюхать мне макушку, - всхлипнула я, дернув плечом. Я терпеть не могла такие минуты слабости. Но еще больше не могла терпеть, когда у них есть свидетели.
- Тише, тише, - шептали мне, перетаскивая меня себе на колени. Я давилась беззвучными рыданиями, понимая, что все напрасно. – Все хорошо… Тише…
Дракон прижался губами к моей мокрой щеке.
- Ну же, снюшечка, - бодали меня носом. – Не надо так плакать… Ну прямо как маленькая девочка…
- Ничего ты не понимаешь, - прошипела я. – Ты понимаешь, что я … я… отказывалась от отношений, отказывалась от любви, от семьи, от детей только потому, что боялась причинить боль любимому человеку! Я мечтала, что когда я сниму проклятье, у меня будет семья, ребенок… А как я смогу быть уверена, что однажды, во время беременности, меня не накроет приступ, и я не погибну там вместе с малышом? Где гарантия? Нет ее! Где гарантия, что проклятие не перейдет моему ребенку? Ведь многие проклятия могут переходить по наследству! И переходят! Я читала об этом… Я все изучила про проклятия! У меня дома целая библиотека про эти проклятия!
