— Почему вы мокрая?
— Воды попить хотела, — отвечаю в тон ему.
Брови мужика мгновенно разглаживаются и подпрыгивают куда-то к линии волос.
— Но вместо этого решили принять ванну? — ехидничает в ответ.
— Решила смыть дорожную пыль с одежды, — не отстаю в словесной дуэли.
— Зубастая? Это хорошо. За мной! — рявкает мужик и выходит, продемонстрировав на прощание шикарный зад, обтянутый кожаными штанами.
Судя по всему, это мой новый работодатель, тот самый дядюшка чудесного мальчика. Сверкнув глазами на двух странноватых субъектов, сжавшихся в углу, хватаю коляску, груженную моим ребенком и нашими вещами, и выезжаю в коридор, куда на сверхзвуковой скорости выскочил красавчик.
Глава 2
Хм… и куда мне идти? Длинный коридор пуст. Потенциальный работодатель куда-то убежал своими полутораметровыми ногами. Ладненько…
Начинаю открывать все подряд двери по обеим сторонам коридора, надеясь, что за какой-то из них будет нужная мне комната. Чулан. Комната. Пустая. Закрытая дверь. Снова чулан. Зачем им столько чуланов? Опять закрыто. Следующая дверь оказывается открытой. Просунув голову, с удивлением вижу мальчика, сидящего за столом и что-то рисующего.
— Привет, — говорю.
Интересно, это мой будущий воспитанник, или просто чей-то ребенок. Хотя… владелец этого мавзолея не похож на того, кто разрешит жить тут большому количеству детей.
— Здравствуйте, — очень даже вежливо отвечает мальчик, глядя на коляску и сидящую в ней Дашу с большим интересом. — Вы моя новая няня?
Ага, это все-таки мой воспитанник. Значит, надо воспользоваться случаем и познакомиться с ребенком поближе.
— Пока еще не понятно, — отвечаю. — Я еще не заключила договор.
— Обратите внимание на пункт тринадцать точка три, — с заговорщицким видом говорит мальчик.
— А что в нем?
— В нем вы обязуетесь каждую неделю сдавать кровь.
— Зачем? Я здорова.
— А это не для вашего здоровья, а для здоровья моего дяди, — замогильным голосом сообщает чудесный мальчик.
— Он болен? Твой дядя? — интересуюсь.
— Нет. Он просто любит кровь, — пожимает плечами ребенок. — Как все верховные демоны.
— Кто-кто? — что-то у меня как-то странно забулькал желудок.
— Верховный демон, — повторяет замечательный мальчик очень любезным тоном. — Рухайм — демонский мир. Вам разве не сказали?
— Нет. Эту маленькую деталь мне никто не сообщил, — отвечаю слегка приторможенно. Почему-то я была уверена, что попаду куда-нибудь к магам, или эльфам. На крайний случай — к драконам. Но демоны⁈ К такому меня жизнь не готовила.
— А вы хорошо держитесь, — вырывает меня из хаотических мыслей мальчишеский голос.
— В каком смысле? — спрашиваю.
— Не кричите. Не бьетесь в истерике. Няня номер три, когда узнала, что попала к демонам, упала на колени и принялась молиться. Нарисовала вокруг себя моими карандашами круг. Испортила ужасно дорогой ковер, тонкой эльфийской работы.
— Ага, так у вас все-таки есть эльфы! — выдаю я, даже сама вздрогнув от своего восклицания.
— Были когда-то. Так вот. Няня номер три сидела в этом кругу и никуда не выходила. Дядя ругался, но не выгонял ее. Думал, привыкнет. А потом знаете, что она сделала?
— Не знаю, но думаю, ты с удовольствием мне расскажешь, — отвечаю, прекрасно понимая, куда клонит мальчик.
— Сняла крестик с себя, налила воду в ванную и пыталась меня утопить, — с торжеством в глазах сообщает ребенок.
— Ого! — выпучиваю глаза на мальчика. — Ты не шутишь?
— Нет. Это правда. Именно после этого дядя ее и уволил. Посмертно.
— Шутишь?
— Разве такими вещами шутят? — вполне серьезно говорит мой гипотетически возможный воспитанник. — А вот вы прекрасно держитесь. Даже, когда на вас опрокинулось ведро воды.
— Твоих рук дело? — скорее утверждаю, чем спрашиваю.
— Конечно, — даже не пытается возразить паренек. — Я же должен знать, с кем придется работать. Так, а почему вы не закричали, когда на вас вылилась холодная вода?
— А разве она была холодная? — спрашиваю недоуменно. — Мне показалась вполне теплой. Знаешь, мне даже было приятно. После дороги теплый душ, прямо почувствовала, что меня здесь ждут и рады мне.
— Шутите? — спрашивает мальчик с подозрением.
— Разве такими вещами шутят? — возвращаю ему его же фразу, ехидно улыбнувшись.
— Почему вы здесь? — в комнату заходит мой работодатель. Надо же, на тридцатом километре спринтерского забега заметил, что позади никого нет? — Я же сказал — следуйте за мной!
— Я и следовала. Пока не потеряла вас из виду, — отвечаю невозмутимо, замечая, как загорелись глаза мальчика, когда в комнату зашел его дядя. Ребенок смотрит на мужчину с немым обожанием, но тот ничего не замечает, хмурясь в мою сторону.
— Хорошо, если я буду ползти черепахой, вы успеете за мной? — ехидничает все еще потенциальный работодатель.
— Скорее да, чем нет, — отвечаю.
— Тогда за мной! — рявкает вулкан в виде мужика и снова исчезает в коридоре. Интересно, в скольких комнатах еще он будет меня забирать, пока мы дойдем до нужной?
Впрочем, оказывается, мой гипотетический начальник вполне даже обучаемый. Теперь он двигается небыстро, на поворотах притормаживает и криками нас не будоражит. Даже открывает дверь в комнату, чтобы я смогла заехать коляской.
Попадаем мы в кабинет. Сплошной камень, дерево и кожа. Типично мужская комната. И запах в помещении такой… вкусный. Желудок заунывно воет, давая понять, что хорошо бы поесть. Мужчина делает вид, что ничего не слышал, садится в кресло и указывает мне на сиденье напротив.
— Ма! — громогласно выдает недовольная Даша, требуя, чтобы ее выпустили из коляски.
Вытаскиваю малышку и ставлю на пол. Дочь и так долгое время вела себя примерно, видимо, была занята разглядыванием непривычных интерьеров. Лучше сразу удовлетворить ее любопытство, чем потом слушать обиженные завывания.
— Итак, вы согласились быть няней, — подает голос хозяин кабинета, рассматривая меня так пристально, словно муху в увеличительное стекло.
— Согласилась, — киваю, гуляя по кабинету за ручку с дочерью.
— Вот договор, ознакомьтесь, — раздается шелест бумаги.
— А можно коротко основные тезисы? — спрашиваю, глянув на увесистую папку с несколькими листами.
— Можно. Вы обязаны быть при моем племяннике двадцать четыре часа в сутки. Выходной у вас — два раза в месяц. За все провинности парня — отвечаете вы. Если он кого-то покалечит или убьет — вычту из вашего жалования…
— Сколько? — перебиваю начальника.
— Что сколько? — недоумевающе приподнимает одну бровь.
— Сколько вычтите? Просто меня интересуют местные тарифы. Вот, допустим, если ваш племянник оторвет кому-то руку, понятное дело, случайно, это сколько денег? А если ногу, это уже дороже? Ну а если голову скрутит, играючи, то…
— Можете не продолжать, — отвечает, сжав губы, — я уловил вашу мысль. Все тарифы есть в договоре, ознакомитесь. Мне не хочется тратить время на то, что уже написано. Если у вас есть вопросы более существенные, или такие, каких нет в договоре…
В этот момент я как раз поворачиваюсь к начальнику задом и веду за обе ручки дочь, ей срочно захотелось посмотреть на напольные часы в углу.
— Что вы замолчали? — спрашиваю у работодателя, поворачиваю голову и успеваю поймать его взгляд на своей заднице, нескромно обтянутой мокрыми джинсами и еще более мокрой футболкой.
— Ваша форма одежды… недопустима, — рычит мужик, бодренько куда-то подскакивает и через несколько секунд вернувшись, швыряет в меня чем-то ужасно тяжелым и большим. — Наденьте халат.
Фыркнув, прижимаю Дашу коленкой к стулу, чтобы она не упала, надеваю огромный халат, подвязав его поясом. Да уж… выгляжу я теперь крайне нелепо. Рукава приходится подворачивать четыре раза, а полы халата тянутся за мной на метр, аки шлейф бального платья.
— Так лучше? — спрашиваю, покрутившись по оси, наступив на полу и едва не упав.
