Когда Николас устроил в доме пожар, колдун смог без напряга пробить темную защиту не самой слабой ведьмы и войти на ее территорию. А еще он ранее тесно общался с ведьмой, которая выболтала ему про особенности туфелек мгновенного перемещения.
И восстановился он как-то подозрительно быстро. Еще вчера подыхал у моей калитки, а сегодня даже следов на спине не осталось!
Да и само появление Корвуса Кея в Доротивилле вызывало у меня множество вопросов и недомолвок.
Вот почему я постаралась обыскать весь дом, сунуть нос в каждый ящик, заглянуть в каждый пыльный тайник и постараться выведать как можно больше страшных тайн про господина Кея.
Но, за исключением странного инвентаря в кладовке, единственным постыдным секретом светлого колдуна стала надкушенная шоколадка, спрятанная за подушкой дивана в гостиной. И то мы с девчонками не были до конца уверены, что это дело рук, точнее зубов, Кея и больше склонялись в сторону того, что обнаруженная нычка принадлежит маленькому и запасливому Николасу.
– Все, девчонки, отбой. Мне пора возвращаться, – сказала я, полностью обойдя дом и вновь оказавшись в спальне Корвуса.
– Пока! – махнула рукой Хильда.
– Держи нас в курсе событий! – успела крикнуть Зельда.
– Обязательно, – пообещала я и захлопнула крышку с зеркальцами, обрывая связь.
Сунула пудреницу в карман, еще раз обвела взглядом спальню и задержала взгляд на заправленной постели светлого. Кровать была явно новая, купленной Корвусом только-только, ибо старый прижимистый пер… колдун, что обитал здесь раньше, никогда бы не раскошелился на такое удобное ложе с мягким изголовьем.
Из чистого любопытства я подошла ближе, села на матрас, немного попрыгала, проверяя скрытые внутри пружины на упругость и, как–то так само вышло, что голова упала на подушку. Стряхнув с ног обувь, я вытянулась на покрывале во весь свой рост, вспомнила о матрасе в сарае, на котором коротала прошлую ночь, и внезапно поняла, что не хочу никуда уходить.
– А что! Это идея, – вслух подумала я, схватила метлу и вылетела в окно.
На контрасте со свежим ночным воздухом в моем доме отчаянно воняло свежим лаком. Тут и там валялись разбросанные рабочими инструменты, полупустые алюминиевые банки с краской и поддоны с навеки присохшими к ним кистями.
Тихо матерясь и обещая проклятья куда серьезнее, чем неспособность растрепать всему городу про демона в моем подвале, я поднялась в спальню, схватила первую попавшуюся сумку и покидала туда необходимые для ночевки вещи. На обратном пути завернула в кухню, на скорую руку сделала себе двухэтажный бутерброд, взяла вещи и вернулась в спальню Корвуса.
Будучи от природы девушкой деятельной и брезгливой, я стащила чужое постельное белье и заменила на собственное. Натянула темно-зеленую шелковую пижаму, рухнула на матрас и со стоном блаженства перекатилась. Потом прислушалась к ощущениям и прижала к груди одну из трех подушек.
Зачем Корвусу аж три подушки история умалчивала, но мне такая запасливость определенно нравилась.
И вот только я с комфортом устроилась в чужой кровати, как внизу щелкнула дверь и загромыхали тяжелые шаги. Сперва по лестнице взбежал Николас, после поднялся усталый и еще ничегошеньки не подозревающий Корвус Кей.
Мужчина открыл дверь, щелкнул включателем света, увидел всю такую счастливую меня в своей кровати и оторопел.
– Саманта? – сказал он так, словно не доверял глазам, а после опомнился, зашел в комнату и поскорее закрыл дверь. – Поверить не могу… Ты влезла в мой дом.
– Чего сразу влезла? – обиделась я. – Влетела!
Глава 2. В которой ведьма провоцирует колдуна, а он включается в эту игру
Видели бы вы лицо Корвуса при этих словах!
Оно вытянулось так, словно колдун ожидал попасть на сюрприз вечеринку по случаю дня рождения, а угодил на закрытое собрание воинствующих монашек, где его насильно усадили на стул и заставили распевать душеспасительные гимны.
Мужчина удивленно моргнул, перевел взгляд на метлу, деловито приставленную к стеночке. На гостеприимно приоткрытое окно, через которое я собственно и влетела. Сделал выводы, посуровел ликом и вернулся взглядом ко мне, занявшей его кровать.
Несколько секунд любовался этим шикарным (ну я надеюсь) зрелищем, потом с видимым трудом вернул себе дар речи и осторожно напомнил:
– Саманта, я же снял для тебя комнату «у Мо», чтобы ты могла нормально пережить все тяготы ремонта в своем доме.
– Да, – не стала отрицать я, садясь и подтягивая одеяло повыше, – и комната просто прекрасна. Особенно ванная с тапочками.
– Но?.. – верно истолковал Корвус.
– Подушки слишком мягкие, – вспомнила я про свою отмазку. – Шея, знаешь ли, затекает. А просить тебя делать мне массаж снова как-то… неловко.
– Верно ли я понял, Саманта? Просить меня помять плечи тебе показалось неловким, и вот поэтому ты крайне ловко вломилась, прости, влетела в мой дом? – тоном «женщина, где логика?!» уточнил колдун.
– Как видишь! – расплылась я в лучезарной улыбке.
Корвус на миг завис. Судя по отрешенности во взгляде и сжатым до побелевших костяшек кулакам, вернувшийся с ночной вылазки к призраку светлый колдун читал успокоительную мантру в духе «Корвус, ты добрый и светлый маг. Ты не должен психовать и портить положительные эманации святости. Нет, ты не станешь душить эту ужасную черную ведьму. Даже если тебе жутко хочется. И не потому, что не знаешь куда спрятать труп, а потому, что ты добро этого мира, а добро не должно так по-хамски себя вести. Даже если ведьма сама провоцирует…».
Выдохнул и попытался втолковать-возмутиться:
– Но это моя комната и постель.
– Ничего, дорогой сосед, перестелешь себе внизу, на диване, – самым милым голоском из своего арсенала сказала я, всем видом показывая, что настроена серьезна и из этой постели меня не прогнать никому. Даже всему светлому ковену, примчавшемуся на выручку Кею.
– Но диван жесткий, – внезапно раскапризничался весь из себя такой брутальный мужчина.
– Еще лучше! Врачи говорят, что для спины полезно поспать иногда на твердом.
Колдун сверкнул на меня глазами и, кажется, самую малость вспылил. Чем еще объяснить то, что он резко выдохнул, расстегнул пряжку и выдернул ремень из петелек на брюках.
– Что? Что ты делаешь? – забеспокоилась я, почему-то вспомнив, что непослушных девочек иногда шлепают по попе.
– Раздеваюсь! – прорычал уставший колдун, откидывая ремень в сторону и дергая ворот рубашки.
– Зачем? – окончательно расстерялась я, не готовая к столь внезапной смене беседы.
Нет, не то чтобы я была против стриптиза. Тем паче в исполнении Корвуса, известного любителя покачать на досуге пресс на турнике, но…
Но не прямо же вот так! С наскоку!
Мне, может, для храбрости необходим бокал игристого, парочка языкастый подруг для компании и подходящая под настроение музыка. Опять же деньги надо поменять на купюры, а то несолидно кидать в такого красивого мужчину мелочью. Еще в глаз ненароком засвечу и будет вместо запоминающегося стриптиза не менее запоминающаяся погоня голого взбешенного колдуна за невинной драпающей ведьмой.
Но Корвус был мужчиной, а еще светлым колдуном. А это самое разочаровывающее сочетание для ведьм, живущих по соседству. Можно даже сказать синоним слову «облом»!
Сдернув через голову рубашку, Корвус столкнулся с моим чуток поплывшим взглядом и с явной насмешкой сказал:
– Притормози свои фантазии, Саманта. Я просто хочу переодеться в пижаму.
Уязвленная и разочарованная, я передернула плечами и сварливо сказала:
– Не обязательно делать это при мне! Уйди в ванную комнату. На худой конец вниз или к Николасу.
– А мне нравится здесь, – огрызнулся колдун двигаясь в сторону шкафа с одеждой, но внезапно притормозил и кинул на меня взгляд.
