Ознакомительная версия.
В жизни всегда есть место чуду, просто чем дальше, тем сложней в это чудо поверить. А уж побороться за него… Ведь я могла отказаться, отступить, причем дважды. Тогда, на лавочке, и позже, когда выяснилось, что зеленоглазый демон меня забыл.
Спасибо тебе, небо, за то, что в каждой женщине есть не только изюминка, но и маленькая дуринка! Если б не дуринка, я бы вряд ли решилась на эту авантюру.
Из раздумий вырвал Глеб. Он подкрался незаметно, как тот самый зверек из семейства псовых.
– Проснулась? – прошептал инкуб.
Я глаза не открыла, но и улыбки сдержать не смогла.
– Проснулась, но притворяешься, – заключил шеф и принялся стягивать одеяло.
Мой протест был нагло проигнорирован, а попытка это самое одеяло отобрать банально провалилась.
– Розочка, у тебя совесть есть?
К сожалению, да. Но афишировать эту информацию не намерена.
– Кри-ис… Кри-ис… – не сдавался Глеб.
Одеяло было отброшено, теперь ничто не мешало инкубу выводить замысловатые узоры на моей коже. Пальцы мужчины, одна мысль о котором заставляет сердце биться стократ чаще, становились горячей с каждым мгновеньем.
– Кри-ис… обед стынет.
Очень противоречивое заявление, если вспомнить, чем питаются инкубы. Не знаю, как еда, а лично я подогреваюсь, причем конкретно.
Шеф резко убрал руку, сказал другим, почти строгим голосом:
– Розочка, ну елки-палки! Я что, зря два часа на кухне возился?
Я поперхнулась вздохом.
Что? Значит, маты и звон посуды, доносившиеся снизу, не почудились? Глеб готовил? Сам?!
От неожиданности распахнула глаза и тут же поймала нарочито суровый взгляд.
– И по какому поводу? – спросила я тихо.
– А нам нужен повод? – вскинув бровь, парировал Глеб.
Черт! Вот почему после этих слов меня охватило ощущение близкого капеца, а?
– Обедать, – скомандовал инкуб. Уголки его губ дрогнули.
Чувство тревоги усилилось, но перечить Глебу не стала. Послушно натянула халатик – один из тех, что через интернет-магазин купила, вложила ладошку в его ладонь и безропотно потопала туда, откуда… тянуло гарью.
Желудок боязливо сжался, попытался убедить, что он не голоден, но кто его спрашивает-то?
Мы спустились по лестнице, миновали просторную гостиную и очутились на кухне. На столе красовались две сервированные тарелки, вазочка с каким-то салатом, бокалы и ведерко, в котором охлаждалась бутылка шампанского. Этикетку я не видела, но готова спорить на деньги, что в ведерке «брют» – Глеб очень быстро просек мою любовь к этому напитку. Просек и запомнил!
Зеленоглазый галантно подвел к столу, не менее галантно отодвинул стул. Я присела на самый краешек, как птичка на жердочку. Просто то, что лежало на тарелке… Мама дорогая! Что он делал с этим мясом?!
Я попыталась спрятать ужас за припущенными ресницами и одновременно закусила щеку, чтобы не захохотать. Черт возьми, от таких обедов не отказываются!
Глеб был одет в те же черные джинсы и футболку, а еще… еще он сиял, как стоваттная лампочка.
– Шампанского? – вопросил инкуб.
Я, разумеется, кивнула.
Когда пенный напиток заполнил бокалы, шеф предложил тост:
– За нас!
И улыбнулся так, что… в общем, я сразу поняла: мясо с угольной коркой – не самое страшное из зол. Меня ждет что-то еще, что-то глобальное.
Легкий перезвон бокалов. Глоток. Ничего.
Глеб вооружился столовыми приборами и принялся за мясо. Кстати, декор в виде располовиненной помидорки-черри и пары листьев салата впечатлил не меньше, чем главное блюдо. Собственно, именно с черри я и начала.
– Хм… – протянул Глеб. – Кажется, подгорело.
Кажется? Он издевается, да?
– А вообще, я же… ну, я в первый раз, – продолжал зеленоглазый. – Мне простительно, правда?
Пришлось мысленно вздохнуть и отрезать кусочек кулинарного шедевра.
– Вкусно, – соврала я. – Совсем чуточку пережарил.
Глеб снова взялся за бокал, но чокались уже без тоста. Потом еще раз и еще.
Где-то на середине отбивной я вошла в состояние – дорогой, это невероятно вкусно, но я уже объелась. Я просто лопну, если съем еще крошку!
Глеб, как ни странно, тоже наелся.
Настала очередь салата.
Там было не так страшно, некоторые ингредиенты даже удалось опознать.
Опять «брют», опять без тоста. Отпив, Глеб покрутил бокал в пальцах, одарил очень долгим, очень пристальным взглядом.
– Золотце, так что насчет твоих слов в логове?
Я смутилась. Вернее, сперва смутилась, а потом догадалась – так вот по какому поводу романтика! Еще вспомнилась реакция Глеба на слово «любимый» – ну тогда, когда меня без чувств с заседания мнимых директоров привезли.
Черт, ведь для него это действительно важно. Зеленоглазый действительно хочет услышать мое признание, вот только…
Можно сколько угодно рассуждать о возрасте. Можно свято верить в то, что тридцать – это много, что тридцать – это зрелость, время принимать взвешенные решения и отвечать за свои слова и поступки. Еще можно рассуждать о том, что наш век – век равноправия и совершенно неважно, кто признается первым. Рассуждать можно, а на деле… черт!
– А я что-то говорила?
Понимаю, что звучит глупо, но… но не могу я! Не могу и не хочу говорить ему все. Убейте меня, но признание в любви не тот случай, когда женщину пропускают вперед.
Заявить прямо? Сказать в лоб – Глеб, ты первый? Ну это же все равно, что выпрашивать. А я просить не готова, не в этом деле.
– Кри-ис, – протянул инкуб. И прищур хитрый-хитрый. – Кри-ис, ну скажи…
Я залпом осушила бокал, изобразила ослепительную улыбку.
– Глеб, ты удивительный кулинар!
– Ясно, – помедлив, выдохнул зеленоглазый. – Ясно, розочка.
Я опасалась продолжения допроса, но демон милостиво сменил тему.
– Как себя чувствуешь?
Потянулась, пытаясь прислушаться к ощущениям тела, – ничего. Все отлично, если не считать легкой усталости.
Нет, последствия прыжка на адреналине не сами собой рассосались, надо мной по возвращении в квартиру Глеба доктор колдовал. Не простой, а один из них. Удивительный мужчина, если честно. Глаза черные, как смоль, а в руках такая уверенность… После его прикосновений даже синяки сошли, что уж о банальной боли в мышцах говорить?
Вот только Глеб все то время, пока доктор со мной занимался, стоял рядом и пыхтел до того злобно, что врача под конец чуть кондрашка не хватил.
– Все хорошо, – сказала я.
– Точно?
Я улыбнулась и кивнула.
В тот миг я еще не догадывалась, что этот обед только начало…
В офис ООО «С.К.Р.» мы приехали с опозданием на полчаса, к девяти тридцати. Глеб Игоревич хмурил брови и кривил губы – он, видите ли, никак от стресса отойти не мог. Что за стресс? Банальность на самом деле. Думал, будто часы потерял. Любимые.
Собственно, именно из-за часов мы и опоздали – искали. Сперва в спальне, потом в ванной, затем в гостиной первого этажа, в прихожей, на кухне.
Когда нормальные, адекватные места, где можно было часы бросить, кончились, зеленоглазый принялся обыскивать все подряд. Начиная с корзины для грязного белья и заканчивая ящиками морозильной камеры. В посудомойку, кстати, тоже заглянул. Ну и я, как подруга декабриста, не отставала.
И чем дольше искала, тем ясней понимала – найдутся! Причем, согласно закону подлости, в самом банальном, самом ожидаемом месте.
Так и вышло.
Глебу пришла эсэмэска, он полез в карман брюк и, кроме телефона, обнаружил те самые часы. Вуаля! Жаль, к тому моменту уже настолько завелся, что расслабиться не мог. Будто часы виноваты, будто… а ладно, неважно.
После недавних событий входить в офис было немного стремно. Нет, враги не мерещились, но Шас и компания столь наглядно показали, как сильно они отличаются от нас, людей, что нервяк, пусть и неосознанный, бил. Наверное, поэтому держалась за Глеба особенно крепко и ничуть не возражала против водруженной на талию руки.
Обитатели офисного здания приветствовали как обычно, только охрана при нашем появлении заметно напряглась. Парни как будто спрашивали – все ли в порядке? А Глеб по-прежнему хмурился, но кивал.
Поездка в лифте была непримечательной, встреча с секретарем на первом ресепшене – тоже. Зато на втором ресепшене, у Иры, шеф решил задержаться. Он взял поданный девушкой документ, вгляделся. Потом убрал руку с моей талии, сказал ровно:
– Золотце, иди в кабинет, я сейчас.
Чуть-чуть опешила, чуть-чуть заревновала. Но, поймав исполненный паники взгляд секретаря, успокоилась. Уж чем-чем, а интрижкой тут точно не пахнет.
– Ладно, – сказала я. Круто развернулась на каблуках и направилась к знакомой двери.
Ключи от кабинета мне еще на прошлой неделе вручили. Я выудила из сумочки связку, провернула ключ, нажала на ручку… А едва переступила порог, случился коллапс.
Аромат роз… он был потрясающим, но до того сильным, что едва не сшиб с ног. Ну а сами букеты… черт! Да на нашу липовую свадьбу подарили меньше! Аскетичный кабинет превратился то ли в будуар, то ли в гримерку суперзвезды, то ли в царство цветочной феи. Впрочем, о феях не надо, я свой позор с той футболкой еще не пережила.
Ознакомительная версия.
