Ознакомительная версия.
– То есть ты меня все-таки любишь? – проявил чудеса сообразительности брюнет.
– Ну… да.
Опять пауза и какой-то очень серьезный мыслительный процесс на лице написан. А потом его сминает возмущение:
– И ты считаешь нашу любовь грязной?
– Нашу?
Меня смерили очень злым, очень пристальным взглядом.
– Крис, только не заставляй меня говорить об этом вслух. Я все эти сопли…
Настала моя очередь возмущаться:
– Сопли?!
– Да! – выпалил Глеб. – Да, люблю! Тебя! Всю! Неужели непонятно?!
И прежде чем успела сказать какую-нибудь глупость, подхватил на руки и поволок в ванную в явном намерении… отмыть. Причем не только меня, но и… мою любовь.
Красные дни пришли строго по расписанию – двадцать первого числа, в семь ноль-ноль. Я, обнаружив это дело, пожала плечами – ну пришли и пришли, что такого? Обычно, привычно, природой предусмотрено.
Мне вообще в тот момент не до красных было, я отстаивала свое право выйти на работу без Глеба. Самому инкубу предстояло ехать на заседание суда, посвященное моему похищению, так что в офисе ООО «С.К.Р.» зеленоглазых не ожидалось…
– Крис, я прошу. Нет, я требую!
– У меня согласование формы отчета для маркетинга и совещание с программистами, – отвечала я. Тоже, кстати, злилась. – И поводов беспокоиться насчет моей безопасности – нет!
– Кри-ис… Кри-ис, я настаиваю…
– Да что за бред? Мы же с тобой договорились! Ты сам сказал, что паранойя отменяется. Тем более я не одна буду, а в компании твоих головорезов, и маячки твои, – я подняла руку, демонстрируя любимому памятное колечко, – на мне.
Зеленоглазый скривился. О том, что кольцо необычное, я догадалась еще тогда, когда Глеб возник на пороге логова оборотней. Чуть позже пристала с расспросами и получила ожидаемый ответ – да, кольцо-маяк. Только я думала, там магия, а оказалось – технология. Чип какой-то, хитро прикрученный.
– Не маячки, а маяк, – поправил инкуб. – Он один.
Ага-ага. Делаем честные глаза и притворяемся, что верим. Тем более мы ничем не грешим, поэтому на вашу слежку и прослушку нам глубоко по фигу.
– Ну вот и договорились! – резюмировала я.
– Но до офиса я тебя довезу! – внес поправку Глеб.
Я закатила глаза, но спорить не стала. Вези, дорогой. Мне не жалко.
А в машине… в машине они и встретились. В смысле – Глеб и красные. Причем я сказать не успела, инкуб оказался проворней и наглей, просто не услышал слова «нет». Глянул на перепачканные пальцы, выдохнул ошарашенно:
– Крис, ты… у тебя…
– Четыре дня профилактики, – кивнула я. – Прости, забыла предупредить.
– Понял, – сказал инкуб хмуро.
Я протянула зеленоглазому влажную салфетку и благополучно забыла об инциденте – у меня как-никак согласование важное, потом совещание, на котором программеры (сто процентов!) будут юлить и отмазываться от великой миссии по модернизации систем учета. Мне… ну вот вообще не до Глеба сейчас. Я даже трансляцию судебного заседания смотреть не буду. Да и толку смотреть суд, если и так знаю, что кранты оборотням? И Шону с его ближайшим окружением, кстати, тоже.
С этими мыслями я чмокнула Глеба в щеку и поспешила на рабочее место…
Согласование формы и сроков сдачи отчетов за прошлые два года прошло не без нервов, но вполне гладко. Совещание с IT-отделом, которое началось сразу же после «милого разговора» с «маркетингом», тоже шло, как и предполагалось.
– Мы не можем, – вещал начальник IT-шников. – У нас ресурсов нет.
– Значит, составьте план, обозначьте, каких именно ресурсов не хватает, и будем решать…
– Кристина Анатольевна, ну поймите… – встрял зам. – Вся технология…
Блин! Да знаем мы вашу технологию! И о том, что половину рабочего дня ваши подчиненные в «Танчики» режутся, тоже знаем!
– Система устарела, – пыталась донести умную мысль я. – Понимаете? Нам не хватает…
– Крис, ну не можем… – взвыл ведущий программист. – У нас…
– Что у вас? – прорычали от двери. – Руки из… золота?
В переговорной воцарилась тишина, нарушить которую предстояло мне, как самой смелой:
– Глеб Игоревич, вы что тут делаете? Суд отменили? – Естественное предположение, если учесть, что заседание должно окончиться в шесть, а сейчас четверть первого. О том, что суд может пройти без Глеба, и речи нет, он же судья.
– Суд уже кончился, – сообщил зеленоглазый, бодро пересек переговорную и уселся рядом со мной. Аккурат напротив элиты IT-отдела.
– Э… а почему так быстро?
Инкуб одарил строгим взглядом, сказал хмуро:
– А что там судить? Там и так все ясно.
– А свидетели? – продолжала выяснять подробности я. – А аргументы защиты?
– К черту, – рыкнул Глеб.
Программеры, которые, кстати, все из этих, ну из «иных», дружно побледнели. А генеральный директор ООО «С.К.Р.» обратил взгляд на подчиненных и опять зарычал:
– Так что вы там не можете?
– Все можем, – сказал начальник отдела, сглотнув. – А чего не хватает – до конца рабочего дня, в письменной форме…
– Жду! – «обрадовал» шеф.
– Кристине Анатольевне, – чувствуя, чем все это дело пахнет, уточнил ведущий программист.
– Мне! – отрезал инкуб. – Лично!
Уходили IT-шники очень быстро, фактически сбегали. Едва за ними закрылась дверь, я повернулась к Глебу, спросила не без дрожи:
– Любимый, что случилось?
– Ничего, – ровно ответил он. – Что у тебя еще по плану?
– А… а зачем?
– Затем, – генеральный директор ООО «С.К.Р.» опять рычал, а я… а мне первый день в компании вспомнился, ну тот, когда Марина шепотом сообщила, что аналитику двадцать первого сдавать не может, потому что у меня эти самые, волшебные дни.
– Голодный?
– Нет.
– А чего рычишь?
Меня одарили очередным хмурым взглядом, сказали на полном серьезе:
– Моя розочка тут кровью истекает, а они… какую-то компьютерную хрень сделать не могут. – А потом совсем тихо и очень участливо: – Сильно болит?
Я честно попыталась не заржать, но…
– Глеб, это нормальный, естественный процесс.
– Понимаю, – заверил зеленоглазый. – Так что у тебя дальше по плану?
В общем… досталось всем. И IT, и маркетингу с рекламой, и аналитикам, и финансистам, и даже секретарше Ире, которая имела неосторожность обратиться ко мне с каким-то вопросом. Один из партнеров – правда, он не мне звонил, а Глебу, – тоже огреб, чисто за компанию.
Перед коллегами было стыдно, зато я поняла, почему в предыдущем расписании Глеба на этот период ни встреч, ни совещаний, ни каких-либо других важных дел не стояло. Шеф был опасен. Просто опасен!
Все попытки утихомирить проваливались с треском. Даже те, в процессе которых удавалось не хихикать!
В конце концов, нерв не выдержал. Я отложила бумаги, подошла к столу генерального и спросила:
– Глеб, ну а что ты предлагаешь? Вдарить по этим дням токсикозом?
Нахмурился. Не понял.
– Глеб, у нормальной, здоровой женщины кровотечений нет только в одном случае. И этот случай сопровождается токсикозом, перепадами настроения и прочими прелестями жизни.
Нахмурился сильней. Опять не понял?
– Беременность, Глеб! От этого только беременность спасает!
Брови шефа взлетели на середину лба, в изумрудных глазах отразилась высшая степень изумления.
– То есть ты… согласна? – выдохнул он.
Уф… Шампанского, что ли, выпить? Теплого. Из горла! Не пьянства ради, а так… пока врачи не запретили.
Я коснулась его щеки пальчиками, наклонилась и выдохнула в губы:
– Все возможно, любимый. Все возможно…
Ознакомительная версия.
