- Страшные дела творятся в этих столицах, - пробормотал Жмых и даже поёжился. – Как хорошо, что у нас таких проблем нет.
- Зато других хватает, - возразил чернокнижник, задумался на несколько секунд и продолжил. – Поскольку деньги Таошу всё равно были нужны, он решил пойти другим путём. Вспомнив, что все алхимики в мире рано или поздно увлекаются превращением свинца или ртути в золото, он тоже решил изучить данный вопрос и с головой погрузился в опыты. А в помощь себе собрал небольшую команду из пяти студентов-энтузиастов с разных кафедр, в число которых вошёл и я. Процесс нашей совместной работы был довольно бурным, но продуктивным. По итогам Таош совершил немало важных открытий и сумел даже разработать философский камень, хотя в это почти никто не поверил. Но он сам, конечно, отчудил, когда представлял своё изобретение совету Учёному совету магической академии. Во время доклада Таош собирался продемонстрировать созданное зелье бессмертия, в качестве подопытных животных умудрился взять первых попавшихся бабочек, которые оказались однодневками. Естественно, все члены совета решили, что это какая-то шутка, и даже не стали проверять, сколько живут представленные насекомые: один день или уже несколько месяцев. Поэтому я до сих пор считаю, что лучше бы наставник сделал бессмертных хомячков, они бы однозначно выглядели убедительнее. Кстати, легенды врут, философский камень не превращает свинец в золото, хотя все его прочие свойства, вроде создания эликсира жизни, мы изучили подробно и убедились в их достоверности. Впрочем, не исключено, что у наставника получилась какая-то неполноценная версия состава, и его следовало ещё доводить до ума, однако сразу после критики, полученной от членов совета, обиженный Таош уничтожил все наработки, связанные с философским камнем. А потом мы ещё долго объясняли мэтру, что на зелье бессмертия он заработал бы гораздо больше, чем на золоте, но, увы, повторно создать магистерий уже не удалось.
- Но в итоге твой знакомый алхимик всё-таки сделал это золото? – настойчиво перебила Энейла, кивнув на необычные монеты.
- Немного терпения, - попросил чародей и глубоко вздохнул. – Мы уже подобрались к сути моего рассказа. Перебрав уйму способов, Таош так и не смог приблизиться к своей цели, поэтому решил поработать со смежными областями магии и объединить их с алхимией, чтобы получить желаемое золото. Использование всевозможных трансфигураций и трансформаций оказалось безуспешным, тогда Таош обратился ко мне с вопросом, есть ли среди демонов такие, кто разбирается в преобразовании материи.
- Я начинаю догадываться, откуда на этих монетах взялись следы чёрной магии, - пробормотал Жмых.
- Именно, - подтвердил Шечерун, согласно кивнув. – Я поделился с ним формулой призыва Зуфиркана. Вообще-то этот демон отвечает в основном за иллюзии. Например, наши военные любят обращаться к нему, когда требуется замаскировать войско под лес, чтобы враги испытали шок, когда деревья набросятся на них с мечами. Однако в договоре с Зуфирканом прописаны определённые условия, при которых он может использовать и подлинное преобразование вместо иллюзорного. Понятное дело, что имеется куча ограничений использования реальной трансформации, которые распространяются и на создание ценных металлов и камней. Но Таош умудрился найти нужные лазейки в договоре и, связав силы демона с алхимией, наконец-то создал золото из свинца. Правда, чуть позже, когда полученному металлу стала придаваться форма, выяснилось, что золото оказалось не совсем обычным. Мы прозвали его фантомным.
- То есть все изменения монет… - начала было рассуждать Энейла, но чернокнижник оборвал её на полуслове.
- Это результат совмещения сил. Созданный Таошем металл по своей структуре ничем не отличается от золота, он так же пластичен, устойчив к кислотам и плавится при аналогичной температуре. Мы провели кучу тестов и не заметили никакой разницы. Однако вскоре она отчётливо проявилась, поскольку из-за вмешательства хаотичной демонической энергии золото приобрело способность произвольно трансформироваться, принимая разные формы. Причём метаморфозы эти подчиняются некоей странной логике. Например, ваши монеты остаются шетонгами, но изображения императоров на них меняются. У нас было множество теорий, почему это происходит, но ни одну из них мы не успели подтвердить на практике.
- Ладно, как появилось это золото, мы поняли, – отрезала Энейла, подскочив со своего места. – А что стало с твоим Таошем?
- Сложно сказать, - произнёс Шечерун, задумчиво почесав затылок. – Как я понял, он, используя силу демона, наштамповал множество монет и попытался использовать их в игре. Вроде бы ему даже удалось продержаться несколько дней, пока кто-то ни обратил внимание на странные свойства золота. Виновника нашли очень быстро, но, самое весёлое, что поймать не смогли.
- Ему удалось сбежать? – уточнила рыжеволосая, недовольно забарабанив пальцами по столу.
- Да, мы с товарищамипредположили, что он смог договориться с Зуфирканом и изменил свою внешность. По крайней мере, на последующих допросах именно так мы объясняли неуловимость нашего бывшего наставника. Кстати, тогда нас чуть ни выгнали из академии. Всё-таки содействие фальшивомонетчику - довольно серьёзное обвинение. К счастью, мы смогли отвертеться, заявив, что нас просили всего лишь поучаствовать в экспериментах. Ну, мы действительно помогали только с опытами, а деньги из полученного золота Таош чеканил уже сам. В итоге скандал замяли и нас отчислять не стали.
- А с главным виновником что в конце концов случилось? – продолжала допытываться Энейла, но Шечерун лишь пожал плечами.
– Понятия не имею. После побега про него ничего не было слышно, да и его монеты больше не всплывали. Правда, через пару месяцев по столице расползся слух, что Таош всё-таки связался с «Тенями», а те, в попытках выудить секрет золота, нечаянно его убили. После этого мы и стали забывать нашего наставника. Теперь ты понимаешь, какие у меня появились мысли и чувства, когда я увидел эти монеты? Выходит, он жив и продолжает свою деятельность.
- Понимаю твои чувства, - проворчала рыжеволосая. – Но ты не думал, что мы имеем дело с экземплярами из той партии, что он создал ещё до своего побега из столицы?
- Думал, поэтому проверил их парой заклинаний, которые показали мне, что возраст этих монет - всего пара недель.
- Возможно, кому-то удалось повторить его открытие, - предположил староста.
- Не спорю, - согласился чернокнижник. – Но всё же, глядя на эти золотые, я чувствую руку своего наставника. Наверное, во мне просто сильно горит желание вновь с ним встретиться, но я очень хочу верить в то, что он не пропал без вести.
- Ладно, давайте оставим сантименты, – прервала его монолог Энейла. – Лучше сосредоточимся на том, кто из названных купцов может быть связан с этим алхимиком?
- Говоришь, история произошла десять лет назад? – уточнил у чародея Жмых, вновь принявшись теребить бороду. – Если подумать, с каждым из этих торговцев я знаком как минимум лет по пятнадцать. Они, конечно, те ещё жулики, но до подделывания денег, на моей памяти, никогда не опускались. Хотя вот младшего Хатсо я почти не знаю, поскольку он вошёл в дело лишь шесть лет назад. Но с ним постоянно то сотрудничает, то конкурирует его старший брат, которому я доверяю и который может поручиться за родственника, так что вряд ли это Махурк.
- Но купцы работают не одни, - заметил Шечерун. – У них имеются помощники, охранники, слуги. Таош – человек грамотный, может работать на разных должностях: от секретаря до эксперта по свойствам материалов, поэтому на его месте я, скорее всего, предложил бы свои услуги какому-нибудь торговцу, а потом, пользуясь связями работодателя, прокручивал бы за его спиной тайные делишки.
- Надо срочно созвать всех купцов в дом совета, - предложил староста. – И там выяснить, не нанимал ли кто-нибудь из них за последние годы подозрительного работника.
- Плохая идея, - возразила Энейла, покачав головой. – Мы имеем дело с преступником, находящимся в розыске уже десять лет. Из собственного опыта могу сказать, что чутьё у подобного человека должно быть очень острым. А учитывая, что он вдобавок может менять внешность, боюсь, успеет улизнуть, пока мы будем допрашивать свидетелей.
