И вдруг резко срывается с места и красивым движением опытного пловца прыгает в воду.
— Арес! — подскакиваю испуганно. — Что ты делаешь? Зачем?
Он тем временем собирает букет аминий и возвращается обратно:
— Прости меня пожалуйста за то, что я наговорил раньше. Я думал так будет лучше, но ошибся. Нельзя принимать такие решения за другого. Особенно за того, с кем планируешь семейную жизнь.
— Ты не похож на человека, который мелет языком что попало, — бурчу недовольно. — Что на тебя нашло?
— Я просто хотел, чтобы ты ушла без тени сожалений от такого грубияна. Был неправ, — с учтивым наклоном головы Арес протягивает мне букетик.
Благосклонно принимаю цветы и мстительно прошу:
— Раздевайся.
Глава 19. Свидание для темной, или светлые способны на многое
Надо было видеть глаза светлого, когда я попросила его раздеться.
— Что? Сушить одежду отдельно от человека гораздо быстрее, — поясняю со смехом.
— Ты же понимаешь, что придет время, когда придется за это ответить, отличница? — ворчит он, но послушно расстегивает рубашку, не сводя с меня глаз.
Но я на него уже не смотрю. Нет-нет-нет! Разглядываю веточку, которая уже превратилась в стебель. О! А снизу появились мощные, уходящие вглубь почвы корни. Надо же! Молча нюхаю цветы и вздрагиваю, когда рядом со мной на бревно мокрым комом плюхается рубашка. Не выдержав, кошусь, прячась за букетом на раздевающегося светлого.
— Белье не надо! — предупреждаю на всякий случай.
Движением руки запускаю приличного такого воздушника, который едва ли не за один проход высушивает всю одежду. И вдруг понимаю, что сидеть здесь в столь укромном местечке и дальше попросту слишком опасно. Того и гляди есть шанс перейти к «решительным действиям». Это если вдруг Арес не сумеет за двоих сдерживаться.
— Пойдем погуляем по городу? — предлагаю внезапно, даже не успев толком обдумать.
— Отличное предложение. Мне уже можно одеваться? — он поворачивается, словно красуясь. Словно давая рассмотреть себя как следует.
Издевается не иначе! Один-один!
— Нужно! — плавно поднимаюсь и, пряча взгляд под ресницами, подхожу ближе, в последний момент всучивая ему высушенную рубашку.
— С огнем играешь, дайири, — выдыхает на грани рычания светлый, и знак на его груди начинает мягко светиться.
Вторя ему, загорается и мой тоже. Не выдержав, разворачиваюсь и почти бегу прочь, выбираясь из-за кустов на тропинку. Останавливаюсь только когда прохладный воздух слегка отрезвляет голову.
Призвав огоньков, терпеливо жду, давая и светлому возможность успокоиться и прийти в себя. Работает этот йархов знак. Ой как работает! Иначе с чего бы я так осмелела? Определенно прогулка нам не помешает, а вот в академию возвращаться опасно. Там сорваться будет куда как легче, а я пока к кхм… «решительным действиям» не никак не готова, что бы там ни задумала эта их Раэсса, куда только наш Вездесущий смотрит!
Через несколько минут ко мне присоединяется Арес, и мы гуляем по ночной столице. В компании светлого мне совсем не страшно. Я показываю ему достопримечательности, и мы тайком, точно хулиганы, потягиваем спрятанное в бумажный пакетик теплое ягодное вино с пряностями и закусываем его сладкими плюшками, которых раздобыли целый пакет. Болтаем обо всем подряд, стараясь узнать друг о друге побольше.
— Расскажи-ка про свой самый страшный порок, — осторожно интересутся Арес. — Как так вышло, что у тебя одновременно столько… — он выдерживает многозначительную паузу, — фамилиаров?
Просмеявшись, отвечаю:
— Я же призыватель. Для нас это нормально.
— А ворон? Он по-настоящему опасен, хотя и не рискнул со мной связываться тогда в доме.
— Птиц был моим первым, я заполучила его в десять лет. Ох, издевался же он надо мной, зараза. Представляешь? Заставлял прыгать в реку, а я ведь не умела плавать, так бы и утонула, если бы не Йокко. А однажды заманил к гнезду с осами-убийцами, насилу спаслась, но меня все же покусали. Ох и влетело мне от тети, она не верила, что я не сама хулиганю.
— И как это вышло?
— Птиц умеет контролировать разум, но я постепенно научилась сопротивляться его воздействию. К тому же это напоминало игру. Опасную игру, даже смертельную, но невероятно азартную игру. Когда не знаешь, когда противник появится и нанесет удар в следующий раз. К примеру, ложишься спать в свою теплую и уютную постельку, а просыпаешься в момент, когда уже делаешь шаг в пропасть и не в силах что-то изменить, — вспоминая эти времена, я ностальгически улыбаюсь.
Светлый смотрит со смесью ужаса и восхищения.
— И как тебе удалось выжить, да еще и такого монстра заполучить в фамилиары?
— Однажды я обманула его, шагнув уже в пятый раз со скалы якобы по его воле. Обычно я начинала визжать как резаная, панически пытаясь призвать ближайших воздушников, чтобы они меня спасли. А тут упала молча, вот он и полетел следом, чтобы проверить, что же в этот раз не так. Он у меня любопытный. Вот тут-то я провела ритуал, подчинив его своей воле. Заведомо подготовилась, начитавшись тетиных книжек. Она у меня тоже призыватель, хоть и слабенький. Всего лишь бытовик, но литературы у нее много.
— Хорошо, это первый, но разве, чтобы контролировать всех, да еще и сдерживать темного духа, не нужно иметь приличный магический потенциал?
— Мне повезло, я сильная магесса, к тому же мой потенциал еще не достиг максимума. А темный дух — сущность особенная, он во многом зависит от мага, к которому привязан. Так из зловредного нечто, Птиц стал мне мудрым помощником и настоящим другом. У меня тогда друзей-то и не было. Наверное, поэтому я не слишком его боялась, воспринимая все, как очередную игру.
— Как же так вышло, что у тебя не было друзей? — нахмурился Арес.
— Тетушка Марджери Кроу, — аристократка до мозга костей. Она запрещала мне общаться с детьми простолюдинов, а дети аристократов не общались с нами. Да и живем мы в пригороде на отдалении, слуг у нас не было. Вот и приходилось мне большую часть времени проводить в компании ка’ардачей и другой магической живности.
— Сочувствую. А с остальными фамилиарами тоже было столько мороки? Боюсь даже представить, на что тогда способны остальные, если твой первый фамилиар такой.
— Не со всеми, — смеюсь. — Остальные вполне обычные.
— Расскажешь?
— Почему бы и нет? — жму плечами, удивленная, что ему это все действительно интересно. — Следующими я приручила огоньков, после того как свалилась в одну старую яму в нашем поместье. Место там особенное, и как назло, ни один достаточно сильный, чтобы меня поднять, воздушник не откликнулся на мой неумелый зов. А вот светляков моя магия привлекла сразу, и они легко согласились служить. Даже помогли выбраться через подземный ход, ведущий в пещеру.
— Ничего себе! — искренне удивляется Арес. — Так это был настоящий подземный ход?
— Ну да. Поместье у нас старинное. Семье Кроу оно досталось по наследству от дальних родственников.
— А без опасных для жизни приключений хоть с одним фамилиаром обошлось? — шутит светлый.
— Пухнатый Буч. Его я обнаружила в аквариуме, где он маскировался под водоросль. Моя тетя разводит декоративных рыбок, но совершенно не дружит с духами водной стихии и чистит аквариумы самостоятельно. Почему-то странный зеленый комок с глазами ей совсем не понравился, и она уже собиралась его развоплотить, да я не позволила. Буч — дух добрый и безвредный. А уж какой полезный! Даже тетя это признала, когда он стал охотно помогать по хозяйству, а после я забрала себе и Йокко, не удержалась. Тоже без риска для жизни.
Снова смеемся над удачной шуткой.
— Оказывается не только мое детство прошло в странном окружении, — отметил Арес, просмеявшись. — Ну а феи? Про них ты так и не упомянула.
— О! Элла и Гелла появились у меня гораздо позже, уже время учебы в академии.
В один прекрасный момент тетушка Марджери заметила, что я «тащу в дом» всех неприкаянных духов, и, пока я не приручила кого-то похуже. Например, какого-нибудь мелкого демона «патамушта он же такой милаха». И принялась читать мне занудные нравоучения на тему: «нельзя всех духов подряд делать фамилиарами», так что мне пришлось остановиться.
