– Хелька!
Сидящая за столом баньши, обернувшись на скрип открываемой двери, охнула и вскочила на ноги. Но, как водится, зацепилась подолом и рухнула на пол вместе с опрокинувшимся стулом, на котором только что сидела.
Грохот раздался такой, что я поморщилась. Интересно, кто ее поднимать будет? У меня сил осталось только на моргание.
Я озабоченно взглянула на растянувшуюся в двух шагах подругу.
– Привет, Уль… Ничего себе не отшибла?
– Не-э-эт… – ошалело потрясла головой баньши. Но потом протерла глаза и с воплем: «Хель!» – поползла обниматься.
– Стой! Не надо! – попыталась отпрянуть я, но Улька, налетев с ходу, так стиснула мои ребра, что у меня потемнело в глазах.
– От… пус… ти… ненормальная! Убьешь же… Темный Князь не смог, а ты… у тебя сейчас точно получится.
– Хелька-а-а-а! – счастливо завизжала баньши. – А-а-а! Ты опять из Преисподней вернула-а-ась!
Я сдавленно охнула, но уши зажать было нечем – руки упирались в плоскую Улькину грудь, тщетно пытаясь отодвинуть подальше наше горластое чудовище. А эта блаженная заверещала так, что стекла и зеркала в комнате опасно задребезжали, грозя вот-вот разлететься на куски.
– Хелька-а-а! Наконец-то! – Меня звучно чмокнули в обе щеки, одарили сияющим взглядом, а затем опять взвизгнули прямо в ухо: – Ур-р-ра!
– Что такое? Уль, ты чего орешь… Ух ты!
В закрытое окно, все-таки разнеся его на части, вихрем влетело что-то мелкое, сиреневое и возбужденно жужжащее.
– Хелька!
Я стряхнула с себя осколки, с мученическим видом посмотрела на ринувшегося в нашу сторону Шмуля, надеясь, что он спасет меня от орущей во всю глотку Ульки. Но фей явно понял меня неправильно, потому что, бесцеремонно отпихнув баньши, вцепился в меня с такой силой, что я не выдержала и глухо застонала.
– Боже… за какие грехи?
– Да быть того не может! – гулким эхом отозвался в коридоре радостный рев Васьки. – Марти, ты уверен?
– Слышишь, Улька визжит? – рассудительно заметил Зырян, и голоса стали быстро приближаться. – Значит, точно вернулась… Хеля, к вам можно?
– Нет! – хрипло каркнула я, стараясь избавиться от активно душившего меня фея.
Но парни не услышали и, как обычно, с ноги распахнули дверь. Та с пронзительным визгом повернулась на плохо смазанных петлях и, снеся с меня неосторожно подставившегося Шмуля, с сочным шмяком впечатала его в стену. Улька, воспользовавшись ситуацией, тут же ринулась обниматься снова, но, поскольку сидела прямо на проходе, попалась под ноги оборотню, и тот, споткнувшись, растянулся тоже. Разумеется, на мне, потому что я просто не успела уползти с траектории падения грузного Васькиного тела.
– О-о-о… – прохрипела я, запоздало понимая: вот кто на самом деле желает моей смерти!
– Да! – радостно воскликнул влетевший следом за оборотнем Мартин и, запнувшись за Васькину ногу, грохнулся сверху. – Ой! Хеля! Ты тут!
На меня умильно взглянули два огромных голубых глаза, выглядывающие из-под золотистых кудряшек.
– Я так рад тебя видеть!
– Я то… же… – из последних сил прошептала я, кидая полный муки взгляд на осторожно заглянувшего в комнату оракула. – Зырян, спасай меня!
– И меня, – простонал из-за двери сползший на пол фей.
Зырян, к сожалению, спешить не любил, поэтому радостно подпрыгивающего на спине Васьки ангела снял далеко не сразу. Сперва с любопытством оглядел образовавшуюся на полу куча-малу. Неделикатно оттащил в сторону что-то невнятно бормочущую себе под нос баньши. Деловито поднял за шкирку ползущего в непонятном направлении и полностью дезориентированного фея. И только заметив мое опасно побагровевшее лицо, наконец додумался до чего-то важного… Но вместо того чтобы подать руку, наклонился и звучно хлопнул меня по плечу.
– С возвращением, подруга!
Я уже была готова кого-нибудь убить, но тут у Васьки наконец проснулась совесть. Этот бугай с кряхтением приподнялся и, перехватив мой красноречивый взгляд, поспешил выпрямиться. При этом опершись широкой ладонью на мой живот и неосторожно от него оттолкнувшись.
Я жалобно выдохнула и уже открыла было рот, чтобы высказать все, что я думаю по поводу «горячей» встречи, которая едва меня не добила, но тут подошел Марти и просто поцеловал меня в щеку. После чего все мое возмущение как ветром сдуло, и я, вместо того чтобы выругаться, лишь устало села и раздраженно поддернула сползающее с плеч, еще дымящееся покрывало.
– Я лучше тут посижу, целее буду. И да – всем привет. Простите, что задержалась.
– Тебя не было пять дней! – с упреком воскликнула баньши, подползая ближе и вцепляясь в мою руку.
– Да, – поддакнул плюхнувшийся по другую сторону от меня Васька. – Хель, где ты пропадала?
– Мы беспокоились, – тихо подтвердил ангел, а Зырян тяжело вздохнул.
– Прости, что не успели. Мое видение, как всегда, запоздало, и я… то есть мы… не сразу поняли, что тебя похитили. А когда стало ясно, что Гидес задумал активировать призыв, то помчались со всех ног, но застали лишь пепел и гаснущий круг, от которого не было никакого толка.
– Нас допрашивали, – шмыгнула носом Улька. – Всех в универе наизнанку вывернули, кто мог тебя видеть или знал Гидеса лично. А бесы и сейчас под замком сидят – директриса больно разозлилась, что кто-то посмел использовать у нее под носом магию крови.
Я тяжело вздохнула.
– Вы не виноваты. Это я не поняла, что Гидес оказался двоедушником, иначе фиг бы показала ему вторую ипостась. Надеюсь, из тех уродов никто не уцелел?
– Можешь не сомневаться, – кровожадно оскалился Васька. – Когда мы пришли, от вампиров остались лишь три горстки праха, а от бесов и того меньше. Только Гидесу повезло – он стоял далеко от эпицентра. Но я так спешил, так спешил, что споткнулся и случайно разнес его обгоревшую голову… так что у бесов больше нет вожака. Да и сами они здорово потеряли в численности. Директриса, говорят, одного живьем заглотила, когда выясняла, что они сделали с перспективной ученицей.
Я против воли фыркнула.
– Да прям, какие у меня могут быть перспективы?
Оборотень радостно осклабился.
– Понятия не имею! Но Жаба отправила старейшине рода Асхар официальное письмо с разъяснениями причины смерти его приемной дочери и горстку праха на опознание. А также слепок с воспоминаний нашего Зыряна, подтверждающий, что вампиры втроем напали на ученика младших курсов, нарушив тем самым с дюжину своих и не меньше наших законов. Говорят, старейшина прибудет сюда лично, чтобы провести расследование, но директриса уже во всеуслышание объявила, что смерть Асаки и помогавших ей бесов всецело лежит на совести последних.
Я скривилась.
– Очень умно. Бесам мстить никто не станет – они и так отверженные. Низшая каста, о которую вампиры не станут марать руки. А предъявлять претензии хозяину Гидеса бессмысленно – он уже мертв.
– Но старейшина-то об этом не знает! – брякнул Васька, прямо-таки лучась непонятным удовлетворением. Однако тут же осекся, заметив, что прямо у двери появилось овальное окно телепорта. После чего торопливо отполз под прикрытие стола и уже оттуда шепотом добавил: – Зато, кажется, ее пупырчатость узнала о твоем возвращении…
– Хельриана Арей Нор Валлара! – подтверждая его слова, рявкнули из портала. – Немедленно ко мне в кабинет!
Я со стоном закатила глаза.
– Демон! Даже в себя прийти не дадут…
– Сейчас же! – прошипела госпожа Девелар, и мне ничего не оставалось, как подчиниться.
– Удачи, – прошептала Улька, мудро отползая поближе к оборотню. Мартин лишь ободряюще сжал мою руку, словно говоря, что беды со мной там не случится, Шмуль недовольно пробормотал что-то насчет комаров и вездесущих земноводных, а Зырян с какой-то мрачной торжественностью кивнул.
– Иди, Хель. Я за тобой пригляжу.
Я внимательно посмотрела ему в глаза, ставшие похожими на два бельма, но спросить о причинах столь резкого прогресса с даром не успела. Невесть откуда поднявшийся ветер с такой силой наподдал мне пониже спины, что я ласточкой влетела в пригласительно распахнутый портал и, запутавшись в покрывале, едва не растянулась на траве в кабинете директрисы.
Портал тут же схлопнулся, отсекая меня от друзей, но я не особенно расстроилась – раз Зырян окунулся в прозрение, значит, ребята узнают все до последнего слова. Причем, в отличие от прошлого раза, оракул вошел в транс почти мгновенно. Наверное, книга-артефакт наконец сработала.
Поддернув скользкое покрывало, я с достоинством выпрямилась и, отыскав глазами свободный пенек, тут же на него уселась, демонстративно выставив вперед голые ноги.
