Зато остальным семи было более чем весело. Если можно считать весельем попытку научить меня сражаться на мечах. Вообще я так и не поняла, зачем мне было это нужно, но Сария упрямо твердила, что даже простейшие комбинации способны спасти мне жизнь. На третий день я просто прокляла свекровь, обеспечив ей жутчайшую морскую болезнь. И сломав при этом артефакт защиты. Ой… Вот не стоит злить беременную женщину!
Когда до выхода на землю ведьм осталась одна ночь, мои нервы окончательно превратились в натянутую струну. Я закрылась у себя в каюте, поняв, что просто небезопасна для окружающих и сидела на кровати, обняв колени руками.
— Безумие мое, прошу, не думай о плохом. Ты не хуже меня знаешь, что такое может повлиять на дальнейшие события.
— Я не думаю. Мне просто страшно.
— Не вижу разницы. Тогда прочитай заговор или что-то в этом роде.
— Да… сейчас…
— Ты совсем не хочешь говорить?
— Нет, прости…
Чувство покоя, что обычно давали мои беседы с Рэйкирианом уже не спасало. Предложение прочитать заговор было логичным и правильным, но вот беда: они рождались у меня в голове спонтанно, готовых не было. А сейчас я не могла придумать ни строчки.
Пожалуйста… Дух, Боги… помогите… плевать что я отдам за это, плевать, если через год умру. Только бы с Хинари все было хорошо. Только бы моя дочка родилась здоровой и не попала к Совету… Я редко прошу что-либо, и знаю, что никогда не была хорошей девочкой. Возможно за все свои дела я заслужила страдать до конца дней, но Хинари и мой ребенок не виноваты ни в чем. Пожалуйста…
Я прикрыла глаза, чувствуя, как начинают течь слезы. Если с моими близкими что-нибудь случится… Я знала, что тогда просто сорвусь.
Боль и страх сменялись периодически безумной злобой, затем снова болью.
— Лу, — в дверь постучала Далиана.
— Не надо, здесь сейчас не безопасно.
Но кто меня послушает?
Наркои просто выбила дверь и зашла в комнату.
— Докатились. Может, хватит мусолить свои беды? — женщина быстро подошла ко мне и сгребла в охапку, обнимая и прижимая к себе, — Луана, я знала одну ведьму, которая однажды разговаривала с девочкой, что хотела наложить на себя руки после смерти мужа. Она подошла к ней и сказала: у тебя есть две ноги, чтобы обойти весь мир, две руки, чтобы обнимать своих детей, у тебя есть сердце, чтобы любить и быть любимой. И есть целая вечность, чтобы залечить раны. У некоторых нет и половины от этого, но даже они продолжают жить.
Не смей позволять ведьмам тебя сломать. Не смей сдаваться этой жизни. Сколько раз ты повторяла: сильный не тот, кто не падает. Сильный тот, кто каждый раз встает. А ты — сильная, сколько бы не твердила об обратном. Боль, страх, ненависть — они естественны. Они свидетельствует о том, что ты из плоти и крови, что ты живая. И да, мы все что-то теряем. Теряем кого-то. Но ты ведь и не потеряла, так что не смей раньше времени оплакивать живых.
Я уже просто ревела на груди у Далианы. И чувствовала, что с каждой слезой мое сердце успокаивается, а в груди поселяется глухая пустота. Плохая альтернатива боли, но зато не мешает думать и действовать.
— Спасибо, — я последний раз вздрогнула и успокоилась.
— А для чего еще нужны друзья, если не для вправления мозгов? Ну, зато теперь я знаю, что и ты — живой и эмоциональный человек. А то прямо женщина-скала.
— Не смешно.
— Да? Думаю, через недельку-другую, ты над всем этим еще посмеешься.
* * *
Мы высадились днем. Молча, ожидая мгновенного нападения.
Все, кроме все той же закадычной парочки.
Макер лениво потянулся, хрустнув плечевым суставом и с улыбкой сказал:
— Давно я тут не был — столько воспоминаний!
— Пейзаж впечатляет, — Фирен задумчиво оглядел пустыню, замерев взглядом на замке где-то вдалеке, — что называется «как на ладони».
Я только кивнула — в данной ситуации местность была главным недостатком. Наши передвижения легко засекутся на любом расстоянии. Точнее засеклись, если бы тут не было такого количества хороших мастеров, способных спрятаться от кого угодно.
— Вперед, — я привязала к поясу сумку с вещами, и нервно провела рукой по темно-коричневому плащу.
И мы пошли.
До территории охотников, что тренировались и жили под стенами замка, было около суток пешком. Подобраться к ним мы планировали незаметно, так что почти сразу Фирен окружил нас вязью своей магии, скрывая от любых глаз. Работа была тонкая, почти ювелирная, но мне оказалось очень сложно не сломать всю картину, просто съев энергию. У меня, знаете ли, организм сейчас требует хорошего питания.
По плану, добравшись до самой опасной территории, мы должны были устроить небольшую диверсию в поселении охотников, разделившись на две группы. Макер, Далиана, Сария и я отправлялись дальше, в сам замок. Такое объяснялось тем, что двоим из четверки не были страшны проклятья, а еще двое могли на равных сражаться с лучшими из стражей. На остальных пятерых ложилась сложная миссия по контролю охотников. Проще говоря, их не должны были пускать к нам.
План был кривым, опасным и просто самоубийственным.
Но другого у нас не было.
Ведьмы не могли полностью просчитать мои действия, хотя точно знали, что я приеду не одна. Что не смирюсь с условиями. Они были готовы и ждали.
Но я слишком сильно устала, чтобы бояться.
Когда начало вечереть, мы остановились. Объяснялось это очень просто — можно было идти без остановок, но тогда мы рисковали загнать самих себя.
— Сидим прям как на похоронах, — Фирен вытянул ноги, сев на шкуру.
— Типун тебе на язык, — воскликнула Сария.
— Не надо. Типун — это больно, — мужчина улыбнулся.
— Ладно, ложимся, — Маркер задумчиво посмотрел на уже такой близки замок, — встаем через пять часов. Будет еще темно, так что преимущество магии теней останется на нашей стороне. Сейчас в лагере должно быть много новичков и мало опытных охотников. Это так же играет нам на руку с одной стороны, но с другой — подобное означает, что там будут дети, а не взрослые противники.
— Логично, — я пожала плечами.
— Почему? — заинтересовался бывший охотник.
— Потому, что они знают — я ни за что не пролью детскую кровь. Точнее они придумали еще один толчок к тому, чтобы сломать мое сопротивление.
— То есть проблем не будет?
— Не со мной, — спокойно ответила я.
— Ладно, болтуны, — Сария закончила обустраивать свое спальное место, — надо ложиться спать. Времени у нас на это не много, а нужно хорошо отдохнуть.
Спорить с ней никто не стал.
Заснуть правда нормально не получалось. Стоило закрыть глаза и остаться наедине с самой собой, как в голову начинали ползти очень плохие мысли в очень большом количестве. В итоге я вырубилась только на часа полтора, а после дорога продолжилась.
Последние метров сто вообще пришлось ползти на животе. Фирен заставил нас перед этим выпить не меньше десятка разных баночек с зельями, а еще обмазал какой-то отвратительной гадостью.
— Вы же не хотите попасть под действие моих травяных бомбочек?
— Прости, но я думала, что ты только маг иллюзий, — Далиана с интересом посмотрела на то, как Фирен обвешивается тонкими полупрозрачными мешочками.
— Охотники защищены от чар, а некоторые травы позволяют проникнуть в их разум лучше заклинаний.
Ого… какое интересное упущение в подготовки этих существ…
В общем, упившиеся всякой гадостью и воняющие как компостная куча, мы ползли к лагерю охотников.
Со стороны это была обычная деревенька у стен замка. Если не считать того, что в центре располагалась целая серия площадок для тренировки и несколько каменных зданий, внутри которых были обустроены жилые комнаты новичков.
Вход в замок располагался сразу напротив главного строения, где обитали учителя молодых охотников. Пройти мимо них незаметно было так же реально, как побрить спящего тигра. Но ведь нам и не нужно было это делать…
— Итак, приятно было с вами познакомиться, если переживем эту ночь — с вас капитальная пьянка, — Фирен вытащил несколько баночек, — надо их незаметно разлить на улице.
