— Пользовался принуждением?
— Убеждением, господин Шиис, я применяю исключительно разрешенные в империи методы, — улыбнулся тот, и я ему в ответ, прекрасно понимая дозволенности и возможности этого дракона. Император дал блюстителю порядка карт-бланш в своих действиях. — До меня дошла информация, что у вас находится гиеса. Так ли это? Надеюсь, обвинение вынесено?
Айтанер был непреклонен и действовал по протоколу от и до.
— Она невиновна, подтверждение уже получено.
— И где же оно? — Веселье на миг промелькнуло в ледяных глазах и сменилось прежним безразличием. Айтанер прищурился, наблюдая за моими плохо скрываемыми эмоциями, мгновенно делая правильные выводы. — Полагаю, оно сожжено по личным причинам.
— Она имеет право находится здесь на законных основаниях.
— Как и право удалиться… Ведь это не самое лучше место для гиес, — уколол льдистый, и я подумал, что смогу свернуть тому шею. Только вдруг он огорошил. — Но я хочу с ней побеседовать.
— Нет, — едва удержался от грубости.
— Вы не имеете права мне приказывать, леер Шиис, — посланник поднялся и подошёл ближе к окну, наслаждаясь горным пейзажем. Голос звучал холодно, как и его отношение к жизни и происходящему. — Нам обоим прекрасно известно, в каком случае, вы можете отдавать мне приказы. У вас есть все шансы, но на данный момент я в подчинении императора.
— Раз вам известно об обстоятельствах…
— Они меня не волнуют, я чту закон, ровно, как и вы. Исключений здесь не бывает. И я приехал с проверкой, так что отключите эмоции, как вы это делали ранее, и предоставьте всю имеющуюся информацию. Мне нужна аудиенция с гиесой… В конце концов, вопросы миграции решаются через министерство иных, а не самовольно, — Айтанер умел наносить удары резко и больно, а еще усмехаться, понимая свою правоту. Да, мы другие драконы, живущие своими эмоциями, падкие, горящие, были чуждыми его хладнокровию. — Понимаю вашу заинтересованность, судя по рассказам ваших сотрудников, леди Рейна любопытная личность, к тому же опасно красива. Но вы ведь знаете, что это дочь дипломата Икариона, не последнего человека при дворе. Почему же нам не использовать эту возможность?
— Это низко, я не опущусь до такого. Девушка не связана с политикой.
— Вы ошибаетесь… Ее происхождение и те тайны, которые открылись ей здесь, связывают ее по рукам и ногам. Она часть игры по рождению и по знанию.
— Она помогала без корысти.
Айтанер беззвучно посмеялся, моя искренность и наивность его пугала. В глазах так и читалось: «Неужели Шиис избавился от паранойи и недоверия, что когда-то поселила в них чужачка. Вот она сила привязанности, драконы слишком горячи и в какой-то момент забывают о разуме, как повезло, что ему, ледяному, это не свойственно. И он наставит на путь истинный сбившихся с оного».
Улыбка растаяла в одно мгновение, когда Айтанер безразличным голосом произнес:
— Розалия, кажется, тоже была искренна, когда предавала свою любовь… О нет, я не настолько поддаюсь ненависти, Эаран, даже допускаю, что леди Алиросо чиста. Так почему нам не отплатить Икариону той же монетой? Мы можем обменять ее на мага, но вряд ли они согласятся менять девчонку, лучше попытаться сделать из нее шпионку… Она может найти нам проклятийника, раз связана со двором, а семья близка к монарху. У нее есть связи и милое личико, а еще нечто более ценное…
— Нет, — рыкнул я.
— Да, Эаран. Уверен ваша симпатия более чем взаимна, — ухмыльнулся он, разглядывая красные отметины на моей шее, — если так, то что стоит дракону превратить это в пылающий костер любви? Я более чем уверен, что девица не откажется помочь. Просто так, бескорыстно. Ради тебя.
— Она не станет слепым орудием, и я тем более не желаю, чтобы она пострадала в этой игре.
— Тогда что? Вы сообщили девушке о возможности покинуть страну?! Нет?! — посмотрел в глаза Айтанер, выжигая своим безразличием все что жило и чувствовало в душе. — Будь у нее выбор, она осталась бы здесь? Можете не отвечать. Не поэтому ли вы, господин Эаран, до сих пор не сказали ей о свободе?
— И что вы хотите сделать?
— То, на что есть право у каждого в нашей стране — предоставить выбор, — Айтанер улыбнулся, но его глаза остались безучастными, он поступал как всегда с холодным расчетом, что ему до чувств других? — Леди Алиросо свободна в своем выборе, уехать, остаться или помочь. Это будет целиком и полностью ее решением. Я приму любой ее ответ.
Рурхи! Я едва не скрипнул зубами, всей душой желая избавиться от этого благодетеля драконьего рода. Нам двоим, а особенно мне, известно, что Рейна, эта ненормальная, не откажется от возможности помочь! И обязательно влипнет в тысячу историй в процессе этой деятельности, а кто ее будет спасать?! Даже здесь я могу не успеть, а там, за морем… Впервые я воспользовался своей силой, выпуская ее наружу и давя на волю собеседника:
— Девушка на моей территории, вы не имеете права диктовать, что и как следует мне делать. Многочисленных проверок вполне достаточно, леер Айтанер, и если так печетесь о спокойствии внутри страны, то можете передать мои слова императору. Я не планирую занимать его место, не строю козни и не планирую заговоры, не сунусь в столицу еще сотню лет, поставив всего одно условие. Пусть алый будет внимательнее со своими разработками и чудодейственными способами продолжения драконьего рода, — глаза уже алели от злости и даже льдистый с трудом выдерживал гнет силы, белки его глаз окрасились в крапинку, но он даже не изменился в лице, — пусть проследит, чтобы юнцы, вроде герцога Аршааса, не прибегали к запретной магии и обману икарионок. И если вам, леер Айтанер, так хочется послужить на благо народа, то разберитесь, лжет ли император про свои разработки, как же у него получается обойти проклятие… Неправильно, что даже первый советник и хранитель спокойствия не знает правды о спасении всего драконьего народа.
— У вас есть возможность самому узнать, — хрипя произнес он, окутанный магическим коконом из путов.
— Мои действия за спиной правителя будут жестко караться. Или вы готовы прикрыть мне тылы, господин Айтанер?! Начнете вести двойную игру и прикрывать изумрудного, а не охранять величие алого?!
Айтанер пождал губы, признавая мою правоту. Никому не хотелось на плаху, да и раздирать своих же во внутриусобной войне было верхом глупости, когда драконов больше не становится. Пока нам нужен мир, пока нужно сдерживать границы от прорыва из вне. Вечно это не могло продлиться, ситуация требовала решения проблем, и тот, кто решит их, станет всеобщим благодетелем еще на несколько тысячелетий. Не зря алый так старался… я уже начинал думать, что неспокойствие на границе его рук дело, ибо главным соперником до сих пор оставались Шиисы.
— Хорошо, Эаран, я понял вас. Вы поступаете правильно, согласно возложенным на вас обязанностям. Но гиесы на территории быть не должно, разрешение на временное пребывание наверняка истекло, поэтому сообщите Рейне, или примите мой совет к исполнению.
Хотелось бы мне сообщить ему в очередной раз, что не его ума дело, но сзади раздался знакомый женский голос с требовательными нотками:
— Что я должна знать?!
Сердце ухнуло.
За моей спиной стояла она, держа в руках сломанную ручку двери. Я встретился с нахмуренными бровями и испуганным взглядом карих глаз, что несколько часов назад горели совсем иначе.
В голове забилась пойманной птицей в клетку удушающая мысль. Она уедет. Как только узнает, уедет. Из-за обмана сразу же. Рейна должна остаться, но как, если она повторяла:
— Что вы от меня скрыли, господин Шиис?
Глава 19. На шаг ближе…
Рейна
Входя в кабинет, я думала, что услышу очередную шутку про свою везучесть, увижу легкую улыбку Шииса, который непременно заберет отломанную от двери ручку и скажет: «Рейна, чем вы готовы заплатить за очередное разрушение в замке?» И я поддержу этот невинный флирт, но… везение ведь никогда не заканчивалось на одном событии. Поэтому вместо притворных вздохов, я услышала совершенно другое. Что знал этот красивый сугроб, простите, уважаемый леер? Кто он, раз мог указывать Шиису? И, рурхи поберите, что последний утаил от меня?! Внутри зародилось неприятное предчувствие, в комнате в разы стало тяжелее дышать. Мне.
