– Гин, мы все давно уже догадывались, – тихо призналась она.
– В том, что ты полубог – нет ничего постыдного, – подал голос Люк. – Хоть мне мог сказать. Я же сказал тебе, что я сын Азазеля! Думаешь, я своих двоюродных братьев не видел? Полубогами в семье меня уже не удивить и прекрасно представляю, на что вы все способны.
Рю молчал. Гин стыдливо опустил глаза, но тут парень тоже подал голос:
– Люк прав. Мог бы и нам всем сказать. Я устал голову ломать, пытаясь понять, что ты скрываешь. Когда Сандра поделилась со мной догадкой, что вы с Хаорокуночи, скорее всего, братья, всё встало на свои места.
– Я не мог сказать, – признался Гин. – Это подвергнет вас большой опасности.
– Гин, ты подвергаешь их опасности, умалчивая о правде, – встрял Иккиро. – Что бы ты делал, если бы со дня на день произошёл пик развития? Признался бы им: «Ой, ребята, я на самом деле полубог и скоро достигну предела развития. Мне нужно будет высушить кучу человек, чтобы суметь справиться с перерождением! Лучше бегите, пока я вас не убил!»
Обезьяна нервно дёргал хвостом. Гин ещё не видел его настолько злым. Оно и понятно, он столько раз требовал рассказать друзьям правду. А теперь Гин бесился, что это за него сделал сам Каара.
Кстати о Кааре. Белый Демон всё это время стоял рядом и наблюдал.
– Ладно, ребята, – примирительно поднял он руку. – Гин на самом деле хотел уберечь вас. Как говориться: «Хочешь обмануть врага – обмани союзника». А врагов у него больше, чем вы думаете. Хотя долго скрывать свою полубожественную сущность он уже не сможет.
– Каара, помолчи, – прошипел Гин.
– Как скажешь, сын.
– Не называй меня своим сыном! – выкрикнул Гин и едва вновь не принял демонический облик, но вовремя спохватился. А затем повернулся к друзьям. – Всё как сказал Иккиро. У Полубогов, в определённом возрасте, начинается «Пик развития», пробуждаются все божественные силы и заканчивается развитие тела, то есть перестаёт взрослеть. И чтобы оно прошло успешно…
Гин замялся, он не знал, как правильнее выразить свои слова.
– Полубог должен поглотить определённый источник сил, – закончил за него Люк.
– Да, – кивнул Гин. – Именно это. В роду каждого бога свои духовные источники, но в роду Хакумори главный источник сил – человеческая кровь.
– Так решил ещё первый Белый Демон, – добавил Каара. – Это был тот самый ужасный бог разрушения из древних легенд, которого убил мой дед – Белый Дракон.
– Что ещё за Белый Дракон? – не понял Рю.
Каара улыбнулся.
– Если останетесь на ночь, я расскажу вам эту историю. Историю нашей семьи. Комнат здесь много, может и с семьёй нашей позакомитесь.
– Ни за что! – отрезал Гин. – Мы уходим! Сейчас же!
– Вы никуда не уйдёте, пока я вам не позволю, – усмехнулся Каара. – Не забывай, ты в моих владениях, Гин. Ты ещё не способен властвовать тьмой Дома Тьмы и выход самостоятельно отсюда не найдёшь.
Это заставило Гина задуматься и унять гонор. Отец прав – он в его владениях. Единственный, кто имеет власть над стражем Дома Тьмы, кроме отца, это Шимару, но он не будет помогать, если отец не позволит. Но надо выбираться. Он не знал, что произойдёт, если они останутся в этом пугающем месте ещё на какое-то время.
– Что мне сделать, чтобы ты нас выпустил? – прошипел Гин.
– Давай позволим решить твоим друзьям, хотят ли они остаться в моём доме на ночь или нет. Не решай всё за них.
– Что тебе нужно? – вкрадчиво повторил Гин.
Каара тяжело вздохнул. Он потёр переносицу и что-то прошептал про несносного ребёнка.
– Гин, когда ты уже поймёшь, что мне не нужно постоянно что-то от тебя? Я могу что-то делать и бескорыстно. Сейчас я просто хочу, чтобы вы все отдохнули, приняли ванную, наелись и выспались, а на утро вернулись в Берхенваль. Хаорокуночи уже подходит к вратам города, так что искать его более нет нужды. Ты искал его, он искал тебя. Теперь эта бесконечная догонялка закончилась.
– Тебе точно что-то нужно, – уверенно вставил Гин.
Каара тяжело вздохнул.
– Ладно, если ты только успокоишься! Всё равно хотел попросить тебя об этом позже. Я хочу, чтобы ты стал главой «Лунных Цепей».
Гин недовольно цыкнул. Он сам этого не хотел вовсе.
– Можешь не прямо сейчас, когда сам поймёшь что готов, – добавил поспешно Каара. – Я не хочу ограничивать тебя такой большой ответственностью. Ты ещё должен пожить для себя, попутешествовать. Если есть какие-то пожелания, то выполнить их.
– Ладно, – кивнул Гин. – А теперь выпусти нас. Оставаться здесь нельзя. А отдохнуть мы сможем и в Берхенвале.
– Гин, может, всё же, отдохнём? – спросил Иккиро. Ребята измотаны и неизвестно, когда им выдадут свои комнаты в штабе.
– Обезьяна, у нас есть свой дом, они свободно поместятся в нём. Нам нет нужды оставаться в этом опасном месте.
– Дай им выбор. Хватит уже вредничать!
Гин повернулся к притихшим товарищам. Ребята что-то шёпотом обсуждали и заметив, что на них обратили внимание, смолкли.
– Ладно, я дам им выбор, – вздохнул Гин. – Ребята? Остаётесь здесь на ночь или ищём в Берхенваль?
– Идём в город, – ответил за всех Рюджин. Кажется, он немного повзрослел. – Не обижайтесь, господин Белый Демон, но мы не хотим причинять неудобство нашему товарищу. К тому же, как мы поняли, мы ещё встретимся и не раз.
Каара слегка приподнял уголки рта в улыбке. Он коротко кивнул и тьма в комнате развеялась. Теперь было чётко видно обстановку вокруг, камин с горящим в нём огнём, сидящего неподалёку Шимару. В тот же миг в центре комнаты вспыхнула большая печать. В её центре виднелись леса и какая-то стена. Рю подумал, что это проход к той крепости, через которую они так и не прошли.
– Тогда я не смею более вас задерживать. Ты прав, Рюджин, мы ещё встретимся и очень скоро.
Гин посторонился от прохода, давая друзьям понять, что он зайдёт после них. Команда поочерёдно прошла сквозь портал. Проход был столь большим, что в него без трудностей протиснулся Окохама. Хотя он и так пролез бы, всё это время волк ползал трусцой и прижимался к земле. Гин слегка задержался.
– Прости, – шепнул Каара. – Ты бы сам не смог это сделать.
– Я понимаю, – кивнул Гин. От прошлой ярости не осталось и следа, лишь холодная логика. – Пусть я ещё зол но… спасибо.
– Ты вырос, – улыбнулся отец. – Надеюсь, ты когда-нибудь поймёшь меня и простишь.
Восьмой Сын Каары Хакумори ничего не ответил. Он прошёл сквозь портал и показался уже на другой стороне зеркальной поверхности. Каара, сдерживаясь, чтобы не пойти за ним, поспешно развеял печать. Он устало рухнул в кресло. Его плечи задёргались, в груди задрожало.
По лицу градом покатились слёзы.
– Каара? – позвал Шимару. – Что с тобой?
– Ничего, друг мой. Всё в порядке. Лишь больно, что он так и не может меня простить. Но это моя вина.
– Почему ты так и не сказал ему правду? Что случилось тогда в Хондо?
– Не могу. Тогда он возненавидит Амона. А я не хочу, чтобы он испытывал к нему ярую ненависть. Ты сам знаешь, он не плохой парень, просто пошёл не той дорогой.
– Ты думаешь, он сможет его переубедить? – спросил Шимару, смотря на девять маленьких нарисованных портретов на каминной полке.
На одном из них был изображён уродливый мальчик с двадцатью глазами на лице, но доброй, весёлой улыбкой, такой неуместной. Рядом с ним была точная копия Маленького Каары, как Шимару его помнил – Хакари Кучиро.
– Ты сможешь прислать приглашение Люциферу? – оборвал раздумья Духа Каара. – Хочу сообщить ему, что его племянник жив.
Шимару коротко поклонился, превратился в дымку и вновь собрался крупным вороном и упорхнул через приоткрытое окно зала.
====== Город охотников – Берхенваль. ======
Команду перенесло на местность, похожую на ту, что была у границ Нордэффеса. С единственной разницей, что стена, перед которой оказалась команда, была вдвое меньше. Ребята оказались прямо у огромных ворот. Два стражника, карауливших у них, удивлённо смотрели на прибывших.
