УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: При всем уважении к вашим познаниям в области спорта, сэр, познаниям, намного превосходящим мои, не могла ли эта его «мазня», как вы ее обозначили, быть весьма удобным прикрытием для бейсболиста, задумавшего в спешке бежать из страны, своего рода идеальным алиби?
ЮРИДИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Если я правильно понял к чему вы клоните, Профессор, вы намекаете, что Тэд Уильямс, начальник «Сенаторов», тоже в этом участвовал? Что сидение Флуда на скамье запасных было частью общего плана?
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Стоп, стоп. Прежде, чем мы двинемся дальше, я хотел бы сказать, что, по-моему, беря в оборот бейсбольную фигуру масштаба Тэда Уильямса, мы ступаем на очень тонкий лед. Как бы ни ненавидели его когда-то спортивные обозреватели, — я, кстати, уверен, что мы сможем, если понадобится, прибегнуть к их услугам, — но я печенками чую, что для этой администрации самое лучшее — держаться от всякого, кто состоит в Галерее славы, подальше.
ТРИККИ: Тэд не всякий! Вам его послужной список известен? Америка, безусловно, может им гордиться. Вот я вам сейчас расскажу. Послушайте и скажите, если вы со мной не согласны. Средний показатель в бэттинге за все время игры — 0,344. Это делает его пятым в истории бейсбола. Средний показатель результативных подач — 0,634. Тут он занимает второе место, уступая только самому Бэби Руту! Четырнадцатый по дублям — 525; пятый в круговых пробежках — 521; седьмой по числу пробросов через базу — 1117; и седьмой же по числу засчитанных пробежек, а уж ЧЗП это такая штука, что о ней сколько ни говори, все мало будет, первейшая вещь для нашего национального досуга. Но и это еще не все! В сорок первом он был лучшим бэттером Лиги с показателем — вы только послушайте — 0,406! То же самое в сорок втором — 0,356; в сорок седьмом — 0,343; и в сорок восьмом — 0,369. (Внезапно рассердившись.) А еще говорят, будто Джек Харизма один только и умел запоминать все нужные факты! Будто Харизма — единственный, кто сразу проникал в суть любого вопроса. О, как они всегда унижали Диксона! Не удивительно, что в ходе той предвыборной компании у меня случился кризис! Они же все время шпыняли меня! То им смелость моя не нравилась! То мой нос! То моя тактика! Ну так позвольте мне сказать кое-что относительно моей так называемой «тактики»: если хотя бы одна из названых мною цифр отличается от истинных показателей Тэда Уильямса, пусть даже на сотую долю процента, я завтра же подам в Конгресс прошение об отставке! Пусть этот шаг будет беспрецедентным в истории Америки, но я его сделаю, потому что никто не вправе играть с американским народом в партийные игры, когда речь идет о вопросах подобной важности!
(Общие аплодисменты.)
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: Господин Президент, перечисленные вами факты произвели на меня огромное впечатление и лишь укрепили мою уверенность в том, что предъявлять на федеральном уровне обвинение такому бэттеру, как Уильямс, было бы полным безрассудством.
ТРИККИ: Отличный образец политического анализа! Точного, проникновенного политического анализа! Что касается Флуда, то тут мы, разумеется, имеем дело с совершенно иной ситуацией. Конечно, его показатель, когда он в 61-м, 63-м, 64–м, 65-м, 67-м и 68-м играл за «Кардиналов», был выше 0,300, тем не менее он, в отличие от Уильямса, никогда не возглавлял Лигу ни по числу удачных ударов, ни по круговым пробежкам, а уж удачных подач у него было вдвое меньше, чем у Уильямса в конце его карьеры!
Да, верно, в 64-м Флуд был первым в Национальной Лиге по ударам через базу — 211, и это способно привлечь к нему симпатии некоторых слоев населения. И позвольте мне со всей возможной определенностью подчеркнуть одно обстоятельство: я вовсе не берусь утверждать, будто он хотя бы приблизился к Джорджу Сислеру, поставившему в тысяча девятьсот двадцатом году абсолютный рекорд — 257, однако факт остается фактом, и отвертеться от него нам не удастся. Эти 211 сулят нам определенные неприятности.
УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: Господин Президент, при обычных обстоятельствах я тоже поостерегся бы выдвигать обвинения столь серьезные, как те, на которые мы решаемся, против человека, возглавлявшего, как вы мудро напомнили нам, Национальную Лигу с таким внушительным показателем. Однако Курт Флуд представляет собой нечто большее, чем заурядная суперзвезда прошлых лет: он самый что ни на есть смутьян, он влип по самые уши еще до того как я включил его в мой список. Собственно, я именно потому его и включил, ибо он не только нарушил стотысячедолларовый контракт и удрал из страны всего через месяц после начала сезона, он — именно тот человек, который в 70-м воспротивился попытке «Кардиналов Сент-Луиса» продать его «Филадельфийцам», заявив, что такая продажа нарушает его фундаментальное право самостоятельно предлагать свои услуги на открытом рынке. Впоследствии он нанял в качестве адвоката никого иного как человека, назначенного Лгундоном Б. Джонсоном в Верховный Суд…
ПОЛИТИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР (с надеждой): Эйба Фортаса!
УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: Нет-нет, но примерно того же поля ягоду. Артура Голдберга. Голд-берг. И эта парочка затеяла направленный против всего бейсбола процесс, утверждая, на конституционных, якобы, основаниях, что организованный бейсбол будто бы нарушает антитрестовские законы, и что владельцы команд, продавая друг другу игроков без их на то разрешения, обходятся с ними как со своей собственностью, что является одновременно и неправомерным, и аморальным.
Так вот, подобное очернение священного имени бейсбола пришлось не по душе многим лояльным американцам, включая и самого Председателя бейсбольной комиссии, так что в глазах множества людей — спортивных обозревателей, коллег-игроков, и разумеется, болельщиков нашей страны — Флуд со своим глашатаем Голдбергом выглядят людьми, поднявшими руку на игру, любимую миллионами. В книге, которую он написал об этом, Флуд даже приводит слова, сказанные им в одном разговоре: «Кто-то должен, в конце концов, восстать против системы. Я готов.» И это, джентльмены, всего лишь одно из красноречиво обвиняющих его самого свидетельств, которыми напичкан этот его манифест. Ну и к тому же — как будто он мало наговорил и набезобразничал для собственной компрометации, включая сюда и найм мистера Голдберга, чтобы тот представлял его в подобного рода нападках на самый американский из американских видов спорта, — Флуд, ко всему прочему, еще и чернокожий.
ЮРИДИЧЕСКИЙ ТРЕНЕР: А где он сейчас, в Алжире? Окажись он в Алжире, дельце получилось бы — пальчики оближешь.
УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: Напротив, если бы он удрал в Алжир, — чего он, по счастью, не сделал, — на улицах уже продавались бы его портреты с битой и в берете, а в «Нью-Йорк Таймс» печатались бы статейки типа «Свободу Флуду», подписанные кинозвездами и Жан-Поль Сартром. Мы получили бы целый букет маршей протеста, пикетов и, вероятно, даже очередной караван мулов, который тащился бы к Белому Дому, чтобы встать лагерь на лугу перед ним.
ТРИККИ: У, эти мне караваны! Эти марши протеста! С души воротит, честное слово. И всегда одно и то же — стоит им выступить походом на Вашингтон, как я почему-то должен из него уматывать. Есть в этом какой-нибудь смысл? Я — Президент, я живу здесь, и тем не менее, именно мне приходится укладывать вещички и удирать на вертолете, едва демонстранты начинают стекаться сюда со всей страны! Ну, подумайте сами, я добился права жить в таком красивом, большом доме и провожу половину времени на чемоданах. Вы можете себе представить, что это значит для Президента — пытаться за какие-то пять минут упихать все необходимое в кейс, когда за окном уже ревут пропеллеры и все вопят: «Быстрее, быстрее, бежим отсюда, пока они не окончательно не взбеленились и не послали к нашим дверям делегацию»? Ужас, просто ужас! Один раз я забыл тренировочный костюм, другой раз наколенники, а был еще случай — я даже мяч забыл уложить и весь уик-энд пошел к чертям собачьим! А этим демонстрантам на все наплевать!
УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: Ну, на сей раз вам, господин Президент, город покидать не придется. Потому что наш беглец удрал не в Алжир, чтобы там изображать из себя некоего суррогатного революционного лидера в изгнании, и не в Африку — чтобы жить среди ему подобных, что он, наверное, сделал бы, если бы захотел обзавестись последователями. Нет, то, что он учудил, не вызовет, уверяю вас, в этой стране никаких симпатий к красивому и мускулистому чернокожему вроде мистера Курта Флуда, который, судя по всему, решил обосноваться — лучше и не придумаешь, джентльмены, — в Копенгагене.
ДУХОВНЫЙ ТРЕНЕР: Нет!
УМСТВЕННЫЙ ТРЕНЕР: Да, Ваше Преподобие, в Копенгагене. В Мекке, к которой днем и ночью со всех концов света сползаются на коленях адепты безнравственности. В порнографической столице мира.
