Начальство вызывает Шерлока Холмса... сержанта. Родители его назвали Шерлоком Холмсом в честь кого-то. Шерлок Холмс Сергеевич полностью. У него сорок восемь зубов! Все гнилые, ни один никогда ничем не болел. Говорят ему:
– Разберись.
Шерлок Холмс узнаёт у соседа его адрес: Тринадцатая улица, дом тринадцать, квартира шестьсот шестьдесят шесть – и с нарядом туда.
Приходят, спрашивают жену:
– У вас муж не пропадал, случайно?
Жена – наполовину русская, наполовину хохлушка, веселая такая! Когда готовит, непонятно. Говорит:
– Если бы пропал хоть на день. Вон он дома спит.
Шерлок Холмс заходит в спальню, там муж – голова слева синяя, справа коричневая. Он скорее назад в коридор.
А у жены в коридоре цветок стоял... вроде хрена, только листья как у редьки. Он обронил его – горшок пополам, у цветка два корешка. Он встал на них и побежал!.. Не Шерлок Холмс, цветок встал на корешки и побежал. Бежит и пищит: «Пить, пить».
Шерлок Холмс хвать эту редьку за самый хрен и держит. А от него никто еще не ушел, ни один преступник, ни одно растение.
Ну, не важно. Шерлок Холмс скорее, скорее в вытрезвитель. Приходит. Там, в камере, сосед – наполовину синий, наполовину коричневый – кричит:
– Пить, пить!
Спрашивают его:
– У вас брат-близнец есть?
– Нету.
Шерлок Холмс к начальству: так и так, сосед и здесь и там.
Начальство объявляет:
– Операция «Перехват»!.. Берите этого, идем к тому.
Идут все по улице. Возле одного дома видят – интеллигент играет на скрипке Чайковского!.. Или Шопена. Короче, побирается стоит. Шляпа на земле, на шляпе сидит соловей, свистит «Как хороши в России вечера». Рядом кошка с собакой... обнялись, танцуют вальс.
Ну, пришли, куда шли. Который муж спал, его разбудили, а которого привели, будить не стали, он не спал.
Жена видит – у нее теперь два мужа, давай хохотать... радостно. Потом говорит одному: «Иди посуду мой», а другому: «Беги в магазин».
А те – ближе друг к другу, ближе, и – раз! – вместо двоих один. Муж и его астральное тело соединились.
Редька-цветок сказал:
– Ни хрена себе!
А люди ничего не сказали, как будто так и надо... Они разучились удивляться. Я больше ничего не буду вам рассказывать, никто ничему не удивляется.
У нас любят из всего трагедию делать: «Грабят! Насилуют! Убивают!» Легко надо ко всему относиться, с юмором.
Я тоже первое время, когда меня трамваем переехало, возмущался всё: почему трамвай пустили без водителя?! Потом думаю: жив остался, и на том спасибо. И так почти без последствий – путаться только стал, забываю иногда, про что речь. Ну и что, да?.. Про что мы сейчас говорили?
А-а! Сам вспомнил. У нас один мужик был... или баба? Я после трамвая чего-то путать их стал... Мужик, мужик! Трубку курил. Вот он с юмором был! Легко ко всему относился.
Веселый такой! У него глаза одного не было, ему по ошибке выбили. А кто сейчас не ошибается?.. Ночью встретили его в переулке, не в том переулке-то, не те встретили... и не его встречали. В общем, ошиблись – хотели мозги выбить, а выбили глаз.
Про кого мы говорили?.. Только что... А-а! Сам вспомнил. Про баб одноглазых.
И вот эта баба легко ко всему относилась, хотя у нее не было левого глаза. Чего говорю-то?! Руки не было левой, а глаза правого. И вот она отравилась чем-то в столовой – тут вообще никто не виноват. Для того они и существуют, столовые.
Погоди, это мужик был. Как же! Мы вместе в бане мылись, я хорошо помню, что мужик.
Отравился так, что с него вся татуировка сошла, все волосы выпали. Лысый ходил.
Не ходил только, он на коляске ездил, он же без обеих ног и без одной груди.
О-о! Значит, он баба был... А как же я с ним вместе в бане мылся?.. Значит, я тоже баба!
Ага, и вот она все время подшучивала над собой, даже над своей веселостью. Говорила: «Горбатую могила исправит». Такая веселая!
Она горбатая была. Она улицу переходила... в подземном переходе, и все равно ее машиной сбило – водитель выпивши был, – она горбатая стала и без ног, без рук, без глаза. А на жизнь нашу не обиделась! Ни на кого не обиделась: ни на президента, ни на правительство, ни на Думу!
Вру всё! Это мужик был. Я вспомнил, он вот с такой бородой... Или баба с косой?.. Погоди... Борода спереди, коса сзади... Это мужик был!.. С косой.
Вот веселый! Вот не унывал никогда!.. Даже когда хулиганы выбросили его зимой из коляски – ни за что, просто баловались. Мимо шли. Он ни слова им! Тихо сидит себе в сугробе, снег из ушей выгребает. Они опять к нему:
– А-а! Ты снег из ушей выгребаешь! Ты недоволен еще!
И опять в сугроб его, только теперь голого.
Он пока домой дополз – в метро-то не пустили... без жетончика. Хорошо еще, на улице не остановили. Сейчас хорошо стало на улицах – ползай в чем хочешь.
Домой приполз – его уже скрючило. Но у него никаких претензий ни к правительству, ни к президенту, ни к Совету Федерации, ни к кому! Держится так! Как будто всем очень доволен, только не знает, кого благодарить. Такое терпение у него, столько юмора!
Пополз в ванную, хотел глаза промыть, вдруг – чик! – воды ни капли, свет погас и голос:
– А-а! Ты глаза мыть, ты недоволен еще!
И скособочило его. А он уже скрюченный был и получился весь винтом. Соседи «скорую» вызвали. И хорошо, врач опытный попался, на трех работах работает: ухо-горло-нос, гинеколог, логопед, консультант по вшам и классный хирург по пересадке сердца. Он только увидел его, сразу сказал:
– Плоскостопие.
Как он узнал?!.. У того же ног-то нету.
На всякий случай врач ему укол сделал... от отравления, а ампулы перепутал! Заморозил его, и тот навсегда остался винтом.
Теперь не знает, как Бога благодарить. К церкви подойдет – ему нищие начинают подавать. Так подают все!
Он сейчас одет от Зайцева... где скрючено. А где скособочено – от Юдашкина.
Короче!.. Про что мы сейчас?.. Не помнишь?.. Что ты ничего не помнишь-то?
А-а! Сам вспомнил. Главное – не сопротивляться, не возмущаться, не тужиться, а с юмором ко всему относиться, легко, тогда обязательно выгадаешь, а может даже и выживешь.
Мне сегодня двадцать пят лет стукнуло. Утром получил письмо без обратного адреса.
«Здравствуй, милый дедушка. Поздравляю тебя с днем рождения».
Схулиганил какой-то сукин сын.
«Пишет тебе твой внук Коля. Мне сегодня тоже двадцать пять лет».
То есть, извините, написал не сукин сын, а какой-то придурок.
«Дедушка, у меня гнойный аппендицит. Врач сказал: «Если через полчаса не удалить, то уже можно не удалять». Но он может удалить, если ему дать денег. Денег у меня нет. Хорошо, милый дедушка, что ты живешь рядом. Я послал к тебе товарища с запиской, чтобы ты дал ему денег на операцию».
Я уже хотел выбросить письмо придурка, но следующая фраза удержала меня.
«Милый мой дедушка, пишу тебе из будущего. У нас без взятки никто пальцем не шевельнет. Если ты не дашь денег, они мне удалят всё, кроме аппендицита. Коррупция дикая. Власти пытаются облегчить положение трудящихся. Так, недавно вышел закон: идешь в десятый кабинет, готовь десять рублей, в пятнадцатый – пятнадцать. Очень удобно. Спасибо им. Но теперь трудно отыскать свой кабинет, уже на первом этаже значатся номера 720, 830, тут же 1950.
В армии, рассказывал один майор... за сто рублей... рассказывал за сто рублей... генерал приказывает:
– Доложите обстановку!
Лейтенант ему:
– А что я буду с этого иметь?
Без взятки сейчас никуда... Что-то долго нет моего товарища.
Лучший мой дедушка на свете, сейчас даже сигналы точного времени передаются за деньги, кому когда выгодно. Без взятки дорогу не перейдешь даже на зеленый свет. За исполнение супружеского долга дерут так, что лучше перейти дорогу на красный свет.
Дедушка любимый, дорогой, золотой, я уже в операционной. Медицинская сестра – гадина, нарочно уронила скальпель на пол, ждет, что я дам денег, тогда она ополоснет его в холодной воде.
Дедушка, вошел хирург, по-моему, он выпивши – руки дрожат, голова дрожит, туловище дрожит. Дедушка, зараза, что же ты делаешь?! Где деньги от тебя?
Хирург говорит, что аппендицит очень гнойный и нужно вскрывать грудную клетку со стороны спины.
Дедушка, рядом со мной лежит гений, это он недавно открыл, что можно связаться с прошлым. У него не было денег, чтобы вырвать зуб. Ему вырвали ногу, он тут же и открыл, как можно связаться с вами. Ведь это при вас коррупция начала принимать форму эпидемии.
Дедушка, старый хрен, если ты в двадцать пять ничего не сделаешь, чтобы меня в будущем не обкромсали, то ты сильно пожалеешь, что дожил до девяноста. Обязательно прочитай мое письмо всем своим современникам, чтобы они начинали бороться с коррупцией всерьез.
Хирург взял скальпель и почему-то встал у меня в изголовье.
Прощай, дедушка. Прощай, придурок!»
Зима какая-то выдалась... ненормальная – температура то вверх, то вниз, за окном то завоет, то заплачет.
