– Стрекозов, кончай... - не выдержала Зина.
– Анжелика, - строго сказал Дамкин. - Не шути так пошло!
– Портсигар у вас есть? - Джек достал из кармана красивый портсигар, выглядевший, как золотой.
– Портсигара у нас тоже нет, - заявил обнаглевший Стрекозов. - Но мы бы лучше взяли деньгами.
– Мужики, ну хватит! - шепотом взмолилась Зинаида. - Он еще мне не заплатил!
– А он у тебя уже что-то купил?
– Остряк-самоучка! - обиделась девушка. - Сейчас как дам по башке!
– Ладно, ладно, - кивнул Дамкин. - Мы больше не будем.
– Да, - согласился Стрекозов. - Спасибо, Джек, но не надо ничего дарить. У Дамкина все есть: и машина, и дача в Крыму, и даже портсигар.
Официант прикатил столик с едой, с громким выстрелом откупорил бутылку шампанского, оно вспенилось в высоких фужерах.
– За мое знакомство с известными литераторами! - провозгласил мистер Фондброкер.
Стрекозов наклонился к Дамкину и шепнул на ухо:
– Дамкин, ты как хочешь, а я украду отсюда вилку, нож и вот этот красивый бокал с нарисованной рыбкой.
Дамкин придвинулся к уху Стрекозова:
– Нашел, чем удивить! Я уже украл три вилки, три ножа и два бокала!
Литераторы просидели в ресторане до поздней ночи. Дамкин весело хлопал танцующим на сцене девочкам, Стрекозов пил заказанный Дамкиным "Камю", Джек пытался танцевать с Анжеликой, но у него, пьяного, это плохо получалось. Стрекозов сходил в туалет и вернулся оттуда с вытаращенными глазами.
– Там все мрамором отделано, сортирная бумага висит, зеркала кругом! Там жить можно!
Дамкин сбегал и пришел назад тихий, пораженный до глубины души. Кто же эти счастливцы, которые ходят по нужде там, где другие могли бы жить?
В зале сидели немногочисленные иностранцы и личности с грузинской внешностью. Грузины периодически заказывали музыкантам лезгинку, танцевали, бросая на сцену червонцы, чем произвели на литераторов отталкивающее впечатление.
– Очень нескромно, - говорил Дамкин. - Валютный ресторан, а эти тут советскими червонцами сорят. Кому тут нужны их червонцы?
– Ты прав, - поддерживал соавтора Стрекозов. - Надо будет описать это в нашем новом романе.
– Стрекозов, помнишь, у тебя была умная мысль написать роман про двух литераторов? Давай напишем такой роман, где расскажем про нашу с тобой жизнь. Ну, приврем, конечно, маленько...
– На фиг! - сказал Стрекозов. - Это была не очень умная мысль. Про литераторов кто только не писал! Плагиат! Вот посмотри на наших знакомых литераторов Пашу Асса и Нестора Бегемотова. Они уже восемь книг о себе написали! И что в этом хорошего?
– Жаль, - протянул Дамкин. - У меня столько клевых сюжетов. Я бы своих героев в конце романа сделал бы богатыми, пили бы "Наполеон" или "Камю" каждый день, блины с икрой ели бы...
– И фамилии мы им дали бы Асс и Бегемотов! - съязвил Стрекозов.
– Да ну тебя! - обиделся Дамкин. - Любую идею испоганишь! А блины с икрой - это, как говорит наш друг Джек, весьма круто!
– Слушай, Джек, а в чем заключается твой бизнес?
К этому времени американец уже полностью перешел на английский, не в состоянии удержать в голове такое обилие могучего русского языка. Зинаида стала переводить.
– Я поставляю в вашу страну станки с программным управлением. У нас уже был договор с заводом "Заветы Ильича", я приехал проверить, как налажено наше оборудование, и что я увидел! Все станки свалены во дворе, стоят под дождем...
– Обычное дело. У нас часто идут дожди...
– Но самое удивительное, что на этом же заводе я подписал новый контракт на новое оборудование. Я ничего не понимаю в русском бизнесе, признался Фондброкер.
– Русский бизнес очень прост. Все, что можно украсть, воруется, остальное за ненадобностью выбрасывается. Вот пример, как здесь делают бизнес. Допустим, покупается тонна урюка по рублю за килограмм. Потом эта тонна продается за ту же цену, но при этом каждого покупателя обвешивают. Вот тебе и деньги.
Переводя, Зинаида попыталась объяснить Джеку все тонкости того, как можно обвесить покупателя.
– А почему за эту же цену?
– А какая разница, за какую? За сколько бы ты ни продал, в карман эти деньги не положишь, все идет государству.
Фондброкер изумленно откинулся на стуле.
– Всему их учить надо, - сказал Стрекозов Зинаиде.
– Ладно, умник, научишь!
– Куда нам, - признал Дамкин. - Мы в бизнесе не сильно соображаем. Есть акулы и позубастее нас со Стрекозовым. В следующий раз, как вы зайдете в гости, надо будет его познакомить со спекулянтом Хачиком. Он такой здесь бизнес делает, а то - станки! Кому они нужны? Украсть их нельзя, а использовать их все равно никто не будет, потому что умный человек на завод "Заветы Ильича" не пойдет, а дурак на этих станках работать не сможет.
Настало время расставаться. Гостеприимный Фондброкер стал приглашать литераторов к себе в номер на чашечку кофе, но Зинаида делала такие страшные глаза, что Дамкин и Стрекозов нашли в себе силы отказаться и, проводив американца с девушкой до лифта, покинули ресторан.
На улице курил невозмутимый милиционер Хибабулин, аккуратно стряхивая пепел в мраморную урну, доверху заваленную мусором.
– Ну что, Хибабулин, - сказал Дамкин. - Хорошая погода сегодня?
– Сойдет, - беспечно махнул рукой милиционер.
– А скажи, ты тут стоишь, порядок охраняешь, а тебя хоть раз покормили в этом ресторане? Выпить дали?
– Нет, - сказал Хибабулин. - Не положено. Да и стою я тут всего второй раз. Заменяю заболевшего старшину. А вообще мой пост на улицах.
– А старшине выпить дают?
– Нет. Не положено.
– И зачем тогда становиться старшиной? - резонно заметил Дамкин.
– Ну ты спросил! На улицах холодно, дождь идет, а там - тепло!
– Понял. Ну, прощай, Хибабулин.
– До свидания, - милиционер взял под козырек.
У друзей не было денег на такси, поэтому они пошли домой пешком. Но это не было потерянным временем: по дороге друзья обговаривали темы рассказов и строили планы. А строить планы, как знает читатель, еще увлекательнее, чем сочинять рассказы.
Глава следующая
Рассказ художника Бронштейна о том, как прошел день рождения Дамкина
Пуля - дура, а штык - молодец. Однако сколько молодцов со штыками полегло от дурацких пуль.
Дамкин, Стрекозов "Толстая книга"
Домой друзья пришли только под утро. Половина гостей разошлась, вторая половина спала вповалку, кто где устроился. Лишь Сократов и Дюша сидели в прокуренной комнате с красными от бессонной ночи глазами и азартно резались в дурака на щелбаны. Натруженные лбы игроков блестели. На кухне мыл посуду Бронштейн, стараясь не греметь тарелками.
– Привет, - сказал он усталым литераторам.
– Как тут дела? - спросил Дамкин.
– Нормально, - улыбнулся Бронштейн. - Знатно, в общем-то, повеселились!
– Расскажи, что тут было интересного, - попросил Стрекозов, усаживаясь на табуретку. - А то, может, мы зря ушли? Только покороче рассказывай, нам в одиннадцать к Однодневному. Хорошо бы поспать часика два!
Добрый Бронштейн сварил друзьям кофе и приступил к рассказу.
– Как только вы ушли, - начал Бронштейн, - заявился почтальон с тремя телеграммами от "Левого рейса": из Алушты, из Гурзуфа и из Ялты.
– Такое впечатление, - бросил Стрекозов, - что этим придуркам больше делать нечего, как телеграммы посылать из каждого города, где они останавливаются!
– Ну, почему же, - Дамкин сделал глоток кофе и, решив что не сладко, добавил еще две ложки сахара. - Это весьма круто! Всем друзьям - по телеграмме! Буду в Крыму, тоже пошлю кому-нибудь телеграмму. А о чем телеграмма-то?
Бронштейн нашел на подоконнике помятые телеграммы. Соавторы, передавая друг другу листки, внимательно ознакомились с их содержанием.
Из Алушты была поздравительная:
"ДАМКИН ДНЕМ РОЖДЕНИЯ ЖДИ ПРИШЛЕМ ГУРЗУФА АПЕЛЬСИНОВ ЛЕВЫЙ РЕЙС ТЧК"
Вторая телеграмма скорбно сообщала:
"ГУРЗУФЕ АПЕЛЬСИНОВ НЕТ ЕДЕМ ЯЛТУ ЛЕВЫЙ РЕЙС ТЧК"
Наконец, третья гласила:
"МАЖОРНЫЙ ГОРОД ЯЛТА НО ТОЖЕ НЕТ АПЕЛЬСИНОВ ЛЕВЫЙ РЕЛЬС ВЧК"
– Много, наверно, они пива там выпили, - предположил Стрекозов, сонно жмурясь. - Нашли, где апельсины искать - в Крыму!
– А где же, по-твоему, их еще искать? - поинтересовался Дамкин.
– Там, где они растут, - сказал Стрекозов. - На Крайнем Севере, конечно!
– С чего ты взял, что апельсины на Крайнем Севере растут?
– Да ведь они у нас только зимой продаются!
– Логично, - согласился Дамкин. - Только вот апельсины почему-то все египетские, кубинские, реже марокканские! Это, конечно, вполне северные страны. Ну, ты рассказывай, Бронштейн.
– Все порадовались телеграммам. Почтальона усадили за стол, налили водки, он в результате так назюзюкался, что и сейчас спит где-то под столом.
