Ознакомительная версия.
– Это ты верно заметил… Утопающий хватается за двоечника… – почти умиротворенно пробормотал коротышка и с блуждающей снисходительной ухмылкой присел на корточки, привалившись спиной к склону их убежища.
– Поглядим-поглядим, на что способен наш великолепный вундеркиндер… – обращаясь больше к себе самому, чем к присевшему передохнуть раненому приятелю, прошептал высокий, пристроился поудобнее под прикрытием густой травы, уже почти утонувшей в наползающих сумерках, прищурился иронично, и принялся наблюдать.
Присоединился он к дремлющему вполглаза соратнику спустя десять минут.
– Ну, что там? – не поворачивая головы, полюбопытствовал тот.
– Что и требовалось доказать… – криво усмехнулся высокий. – Полное убожество и ничтожество. Таких не выгонять – таких надо заточать в тератобестиарий и показывать за деньги. Хотел сначала наложить защитные зеркальные чары…
Коротышка страдальчески поморщился.
– …но наговорил такого, что самому смешно стало, – не заметив, продолжил высокий. – Махнул рукой и перешел к защитным с коэффициентом усиления. Не вышло тоже. Всё ушло в землю метрах в двух от него. Потом попытался сделать предупредительный круг Мерриуэзера. Не получилось. После – купол непрозрачности Саффля…
– Зачем? – удивился второй.
– Спроси у него. Ты знаешь… – не удержался и хихикнул высокий, – я за всю свою жизнь не видел ни разу, чтобы купол непрозрачности Саффля сползал и растекался, как блинное тесто с мячика!
– Блины – это хорошо… – одобрительно пробормотал коротышка.
– Рагу из баранины лучше… – мечтательно вздохнул высокий, облизнулся смачно, и продолжил: – Вслед за куполом это позорище рода волшебного попробовало поставить непреодолимую ледяную стену Айсса.
– В мае-то месяце?! – фыркнул в кулак коротыш.
– Уг-гу… – гыгыкнул высокий. – Естественно, таять она начала сразу, едва появилась, потому что толщина ее была, не дай соврать… миллиметров несколько. Непреодолимости чрезвычайной стена была бы… если б не утекла.
– А дальше? – уже почти нетерпеливо, в предвкушении искусно придерживаемой другом кульминации, вопросил раненый.
– Огненная стена Пиромани, – широко, хоть и незаметно в темноте, улыбнулся рассказчик. – Это на сырой-то от растаявшего льда земле.
– Ну и?..
– Даже пшикнуть не успела, бедная.
Коротышка фыркнул и шепотом расхохотался.
– Сдается мне, что окончив сегодня ночью его карьеру, мы сделаем всему роду человеческому огромное одолжение.
– И в этом я с тобой соглашусь. А теперь – тс-с-с-с-с-с… Подождем до полуночи…
Две неподвижные безмолвные фигуры, прильнувшие к склону оврага, внезапно ожили и зашевелились: незримые биологические часы ренегатов пробили полночь.
– Ты знаешь… это пОшло – совершать деяния подобного рода в двенадцать часов ночи… – еле различимо, одними губами на ухо товарищу прошептал коротышка. – Остается еще начать хохотать зловеще и наложить на себя заклинание красного глаза…
Высокий хмыкнул.
– Что ж… давай подождем еще минут десять. Если мы совершим запланированное в двенадцать десять, а не в полночь, даже ты не сможешь нас обвинить в низменных пристрастиях к дешевым эффектам.
Коротышка кивнул.
– Десять минут… двадцать… какая теперь разница.
– Какая теперь нам всем разница, – усмехнулся в поднятый воротник рубахи высокий.
Они снова заняли покинутые было пригретые места и сторожко прислушались к прохладным звукам опутавшей землю тьмы.
Обычные напевы ночного леса ажурным покрывалом случайных шорохов, шелеста, плеска и пересвиста окружали притаившихся людей со всех сторон, скрывая без следа само их существование на этом свете.
В лагере противника было тихо.
– Спят… – странно поеживаясь, проговорил сам себе коротышка.
– Спят, – твердо сказал, как отрезал, высокий. – Не думай про это. Так надо.
– Да, я знаю… Так надо. Иногда, чтобы достичь большего, надо пожертвовать меньшим.
– Такова жизнь.
– Такова жизнь… – эхом повторил раненый и снова прислушался.
Через десять минут оба ренегата как по звонку неслышимого будильника встрепенулись, зябко передернули плечами, не говоря больше ни слова, оторвались от земли, почти остывшей после дневного тепла, и двинулись в направлении своих ничего не подозревающих беззащитных жертв.
Проснулась царевна оттого, что ее осторожно тронули за плечо.
– Сеня, тихо…
– Где? – не издав больше ни звука, Серафима одним плавным движением оказалась на ногах, меч наготове.
– Прислушайся… – ткнулись ей в ухо губы супруга. – По-моему, кто-то рядом есть. Может, зверь, конечно… А я пока Агафона разбужу.
– И Олафа тоже.
– Зачем?
– Обидится.
Недолго подумав над сказанным, Иванушка вынужден был признать его справедливость, и на цыпочках отправился будить обоих, но чародея всё же первым.
– Что случилось? – хмуро буркнул разобиженный еще с вечера на весь Белый Свет студиозус в ответ на легкое прикосновение. – Война? Пожар? Посох заговорил?
– Послушай…
Не скрывая кислой мины, оскорбленный маг прислушался.
Метрах в десяти от полянки кто-то ходил взад-вперед, ломко продираясь сквозь кустарник, но почему-то не к ним, и не от них, а вокруг. Хруст ломаемых массивным телом – или телами? – веток то затихал, уходя к дальнему концу поляны, то вновь приближался – но уже с другой стороны.
– Кто там может быть? – беззвучно присоединился к не спящим в шиповнике отряг.
– Зверь какой-нибудь? – неуверенно предположил Иван. – Если бы люди были, так уже бы на огонек пришли.
– А если эти… гады реньи?
– Так зачем им кругами ходить, да еще с таким треском? Они не только нас – пол-леса перебудили, наверное.
– А может, это ежики какие-нибудь? Лисы? Рыси? – предположила Сенька.
– И чего им надо? – уставился на нее конунг.
– Пожрать?
Олаф недоуменно поджал губы, выудил из мешка с провизией сухую горбушку, прицелился на звук, и с силой запустил в кусты. Прокомментировать такое ежелюбие никто не успел, потому что секундой позже из кустов со свистом вылетело нечто небольших размеров и по форме напоминающее перекормленный бумеранг, с приглушенным звоном ударило рыжего парня в защищенный неразлучным шлемом лоб и, отскочив, с чувством выполненного долга нырнуло в траву в метре от него.
– Э-э-э-э-эй!.. – возмущенно прошипел отряг, быстро нагнулся, словно поразивший его предмет собирался улизнуть, и крепко сжал его пальцами.
– Что это? – нетерпеливо вытянули шеи ошеломленные свидетели происшедшего.
Конунг сделал шаг вбок и поднес добычу к красноватому неяркому свету тлеющего головешками костра. Лицо его изумленно вытянулось.
– Хлеб?..
– Я так и думал, что рыси хлеб не едят… – прошептал Иванушка.
– Ну а кидаться-то зачем?! – Олаф возмущенно воззрился на него, словно на главного виновника.
– Кидаться? Кидаться?
Не стряхнувшее еще сон сознание волшебника наконец-то прояснилось, и он спешно закрыл лицо руками, тихо прихрюкивая и дрожа от смеха всей худосочной фигурой.
– И чего я такого развеселого сказал, волхв? – сдвинулись над переносицей как разводной мост брови отряга.
– Про «кидаться», конечно! – лукаво и странно гордо выглянул из-за частокола пальцев Агафон. – Никто в тебя ничем не кидал! Это моё поле защитное сработало! Зеркальное, между прочим! С коэффициентом усиления…я…я…я…
– Что такое? – моментально встревожились все.
– А…а…а…
– А еще конкретней? – нетерпеливо намекнула Сенька.
– Оно… Я не знал…
– Чего?
– Я не думал… что оно будет отбрасывать и предметы, направленные на него изнутри… Оно должно… наоборот… по идее…
– То есть, ты хочешь сказать, что снаружи в твое якобы защитное как бы поле может попасть кто угодно? – строго уставилась на него царевна.
– Н-нет… в-вроде… – неуверенно пробормотал озадаченный чародей, и принялся старательно загибать пальцы, перечисляя. – Я же накладывал поле во-первых, защитное… во-вторых, зеркальное… в-третьих, с коэффициентом усиления… я…я…я…
– Что опять?
– К-кабуча… – чародей издал звук продырявленного мячика, из которого ногой извлекают последние миллилитры воздуха. – Модуль… А защитное должно быть с векторной зеркальностью… с отрицательной, если быть точным… а не с модульной… Или я просто опять перепутал вектора?..
– И что ты этим хочешь сказать, волхв? Что нас кроме этого… твоего… вывернутого наизнанку поля… больше ничто не защищает?
– Что?.. – встрепенулся студент, оторвавшись от натужного осмысления глобальных проблем теоретической магии. – А, нет! Конечно, защищает! Я ведь как чувствовал – наложил на всякий пожарный случай еще несколько презабавных заклятий…
Ознакомительная версия.
