— О, проклятие!
— Держите!
Но Лавузен уже вырвался в коридор. Марч не отставал. Через кухню по черной лестнице на улицу.
— Мы спасены! — задохнулся Марч.
— Погибли! — бросил Лавузен. — Есть только один выход: прыгнуть в пасть льву и тем спастись. Все остальные способы ладить с хищниками лишены здравого смысла.
Положительно, Лавузен сбивал догадки Марча как пыльцу с цветка.
«Где же конец?..» — размышлял Марч, покачиваясь на империале омнибуса. Как всегда, рядом с ним скучающий Лавузен. За тонкими стеклами автомобиля кипели, сталкивались бури, туман, ночи; они вечно ехали, и хрупкая осыпь сумерек плыла за ними навстречу дню. Краски смешивались. Плакат наклеивался на плакат.
Ленты улиц сливались в серое полотно.
Остановка!
Из синевы дрожащего месяца выступала громада Центральной тюрьмы. В корпусах дрожали огни.
— Что нам здесь нужно, Лавузен, ведь принц казнен?
— Это вопрос…
Прошли тревожными шагами мимо ограды и вступили в каменный коридор. На звонок вышел дежурный и, осведомившись о целях прихода джентльменов, указал на кресла. Минуту спустя явился сам начальник тюрьмы мистер Органт.
— Можете идти, Пэрси, и никого не впускать. К вашим услугам, ваше высочество, — поклонился начальник.
— В тюрьме находится некто, выдающий себя за принца Уэльсского, — начал Лавузен.
— Да. Это государственный преступник. В тюрьме никто не знает о нем. Лорд-канцлер строжайше запретил всякие…
— Простите, я вас перебью, мне необходимо видеть преступника. Пятиминутная беседа, сэр. От этого зависит дело государственной важности.
Начальник колебался. Руки его, дрожа, никак не могли отвинтить футляр вечного пера.
Лавузен не глядя спрятал пропуск и не прощаясь вышел. Снова шли коридорами. Винтовые лестницы, мрак, сырость, гулкие шаги часовых. У дверей камеры стражник молча принял пропуск и завозился с ключом.
Марч прикрыл холодную сталь двери и невольно отступил. На мягком кресле у стола сидел человек. Сгорбленная фигура, профиль, ушедший в газету. Где Марч видел эту картину? Он помнит. Он не может забыть отеля «Палас» и Лавузена при первом свидании в Лондоне.
Человек медленно повернул голову. Знакомое лицо. Ледгетский цирк, рядом двое военных, но тогда оно изумленно щурилось на Марча, а сейчас выглядело постаревшим.
— Добрый вечер, сэр! — повторил Лавузен.
Полумрак, каменный пол, решетки на высоком окне, фигура принца в жилете без сюртука, и все еще почтительно склонявшийся Лавузен в широком пальто. Принц в изнеможении опустился на стул; вены на лбу его вздулись.
— Что вам угодно? — прохрипел он.
Испуг? Ужас? Нет, именно то необыкновенное ощущение. Марч это испытал. Теперь настала очередь принца: того требовал неумолимый здравый смысл.
— Меня привело сюда дело, не терпящее отлагательств, — спокойно, как бы вспоминая, начал Лавузен, — вы за стеною и не знаете новостей. Маленьких подробностей, могущих привести к большим последствиям. Что вы скажете?
Принц вздрогнул… Поднял голову.
— Я не поним…
— Сейчас все поймете, — перебил Лавузен.
— Убирайтесь вон! Шантажист!
— Тише, тише, тише, — дирижировал Лавузен трубкой.
— Нет! Никогда! Убирайтесь!! — принц волчком завертелся по комнате. В руках его взметнулся стул.
Марч, боясь шевельнуться, не спускал глаз с Лавузена.
— Как плохо не обладать здравым смыслом. Идемте, Марч, здесь нам нечего делать. До свидания. Вас скоро повесят, по вашей же вине: мне кажется, вы смогли бы вернуться во дворец.
— Если бы? — вскочил принц. — Нет! Это новый обман.
— Напрасно так думаете, — пожал плечами Лавузен, — маленький клочок бумаги, обещающий мне выезд из Англии, откроет вам двери тюрьмы.
— И я не буду повешен?
Лавузен чуть усмехнулся, подмигнув Марчу.
— Нами, во всяком случае, нет. Что касается английского народа…
— Довольно! — перебил принц.
— Я отвечаю на вопрос, — сухо оборвал Лавузен, — решайте.
— Вы настоящий кирпич.[8] Хорошо. Можете спокойно покинуть Англию. Дайте подписать.
— Поздно, ваше высочество, — вздохнул Лавузен, — я пришел сюда не для того, чтобы выманивать у вас пропуска. Может быть, мне хотелось остаться здесь вместо вас и быть повешенным.
Принц пристально взглянул на Лавузена.
— Я не верю вам.
— Дым и ад! — крикнул Лавузен, — мне надоело смеяться. Угодно вам выйти на свободу вместе с этим джентльменом?
— Да, да, конечно. Я сделаю все, что вы хотите.
Лицо принца дергалось от нетерпения. Но тут вступился Марч.
— Лавузен, что вы делаете?
— Снимаю брюки. Разве вы не видите? Принц наденет мой костюм и выйдет вместе с вами.
— Нет! — закричал Марч так, что принц выронил галстук.
— Мистер Суаттон, тише. Я не поэт и не люблю драм, я только фокусник в обреченной стране. Пора. До свидания, Марч. Прощайте, принц. На свободе масса приятных вещей: зеленые лошади, здравый смысл.
— Прощайте… — сжав зубы до боли, принц буквально выбежал из камеры.
Марч растерялся.
— Следи, друг, за дверью, она сейчас закроется.
— Лавузен, прощайте! Лавузен! — Марч вышел из камеры. Последний взгляд.
Тюремщик отметил пропуск, и Марч бросился догонять принца. От его сутуловатой фигуры, уходящей вглубь коридора, веяло таким холодом, что Марч поспешно выскользнул в другую калитку.
Принц не обернулся ни разу.
Это случилось вечером, когда облака всей тяжестью рухнули на крышу дворца.
Ночь густой смолой заливала окна, ночь дымилась, поблескивая зернышками звезд.
Часы в пустой приемной медленно прозвенели десять.
Майор Суффакс вздрогнул, переступая с ноги на ногу. В коридоре послышался лязг оружия: двери настежь — и группа гвардейцев пропустила вперед человека в штатском.
— Нам нужно видеть принца Уэльсского, — штатский потряс бумагой.
— Это невозможно, сэр, — вытянулся майор.
— Мы имеем приказ об аресте лжепринца, скрывающегося в своих апартаментах. Живее!
— Сэр, — майор сделал грудь колесом, — сэр, вы пройдете только через мой труп.
Штатский окинул мистера Суффакса презрительным взглядом.
— Гм-м… — промычал он, — а что стоит ваш труп?
На пороге герцог Эльсинор.
— В чем дело?
— Нас не пускают, — оживился чиновник.
— Ваша светлость, — перебил майор, доводя свою грудь до великолепия, — я сейчас умру, как солдат на часах, но перед смертью должен сказать, что принца Уэльсского нет во дворце: он и секретарь исчезли несколько дней тому назад. А сейчас только что звонили, что они на свидании с лжепринцем.
— Тем лучше. Ближе к цели — я хочу сказать. Если вы, майор, не смогли поймать этого Лавузена, то сэр Джордж отправится в тюрьму и докончит возложенное на него поручение. Я жду вас здесь.
Чиновник поклонился.
* * *
Наследник английской короны, истинный принц Уэльсский, вышел за ворота тюрьмы. Круг жизни принца замыкался безвыходностью катастрофы.
Панорама города вспыхивала и потухала. Сквозь качающуюся пелену тумана принц нащупал спасительную каретку такси.
— Шофер!
— Виноват, одну минуту, сэр!
Принц обернулся и, сейчас же подхваченный под руки, оступился с проклятием.
— Годдам!! Кто вы такие?
— Довольно шутить, сэр.
— Я принц Уэльсский! Пустите, я…
Чиновник, низко поклонившись, прошептал:
— Благодарю вас. Этого мы не знали.
Во дворе их встретил бледный начальник тюрьмы. Принц неожиданно забился в руках гвардейцев.
— Я принц Уэльсский!
Начальник тюрьмы подошел к нему, качая головой.
— Какое сходство! Вы арестованы, мсье Анри Лавузен, — и сквозь зубы добавил: — в камеру № 108. К мистеру Паркеру. Двойной караул!
* * *
Со стоном открылась тяжелая дверь. Немного взволнованный, но бесконечно счастливый, кто-то вошел в камеру и снял шляпу.
— Ваше высочество!
— Что? — Лавузен привстал, застегивая на груди халат. Камера наводнилась солдатами.
— Уже? — переспросил Лавузен.
— Роковая оплошность: надеюсь, вам не было здесь скверно? Ваша камера будет исторической.
Присутствующие вежливо потупились.
Лавузен, вдруг найдя дверь, оглянулся и вышел. Солдаты расступились, молча, с готовностью. Шествие двигалось медленно. Механически, как только останавливался Лавузен, замедлялись шаги идущих за ним. Уже на дворе, заметив приготовленный автомобиль, Лавузен еще раз быстро оглянулся и сел в карету. Начальник тюрьмы сокрушенно покачал головой.
Машина тронулась, разрезая шипящие лужи, и брызги взлетели веером. Из ворот автомобиль, пригнувшись, как гончая, помчал по рядам каменных громад, называемых в каком-то человеческом безумье улицами.
