«Вот один выходной и прошел», — подумал он, обводя взглядом бедлам, царящий в его жилище.
* * *
Немного вздремнув, часов в пять Кудряшов отправился в «Десяточку» — затариться продуктами на следующую неделю. Но прежде чем закатить тележку в царство ГМО и консервантов, Олег заглянул в здешнюю пиццерию — выпить пива.
— Какая встреча! — с дальнего столика ему приветливо замахала рукой Корикова. — Иди сюда, Олег!
Взяв два хот-дога, пару пакетиков картошки фри и кружку пива, Кудряшов протолкался к Алине.
— Хорошо, что мы пересеклись в нерабочей обстановке, — доверительно сообщила ему Корикова, когда завершился обмен малозначительными новостями. — В редакции кругом любопытные уши…. Я слышала, ты расследование проводишь? Ну, по тому случаю?
— Пытаюсь, — вздохнул Олег. — Честно говоря, мало что получается, — и тут же спохватился: никаких откровений, ведь преступник может быть кем угодно, в том числе и симпатичной Алиной.
— И не получится.
— Это почему?
— Не было никакой подставы. Все из-за глупости.
Оказывается, верстальщик Сережа имел одну странную забаву, которую называл проверкой революционной бдительности. Верстая полосу, он специально коверкал несколько слов или фамилий. В таком виде полоса поступала к корректору Анне Петровне. И, конечно, она находила все несуразицы и исправляла их. Но иногда случались и проколы. Таким образом в газете появился Пузякин вместо Кузянина — Олег помнил, как тогда Сан Саныч взгрел за это Вопилова.
— А ты как об этом узнала?
— Да мне сам Серега и рассказал на шашлыках. Вспоминал про прежнюю редакцию, как вы тут куролесили по пьяни. Ну, и своими подвигами заодно похвалился… А потом, когда уже при Яне Яковлевне все эти ляпы начались, я ему сказала: все, хорош прикалываться, не смешно уже. А он, гад, круглые глаза сделал: мол, я не я, и лошадь не моя.
— То есть, все эти лишние нолики, деловые овалы и мерина Сережа нарисовал?
— А кто же еще? Конечно, он, придурок безмозглый.
— А цель-то у него какая была?
— Да не было никакой цели. Просто дурью маялся и все. А получилось так, что Яну Яковлевну из-за него вышибли. Я бы на твоем месте уволила такого человека.
В понедельник Олег имел с Сережей беседу. Тот быстро раскололся и рассказал, что этой забаве его обучил дядя — человек, известный в журналистских кругах Эмска, как большой чудак и оригинал. Но вот затык — Серега признавался только в грешках прежних, но от участия в последних событиях решительно открещивался.
— Мэрин — это ржачно, но это не я. Я бы не догадался. И нолики я никакие не пририсовывал. Это не прикольно.
— А Пузякин?
— Это да, это мой прикол, — и верстальщик дебильновато рассмеялся. — Классно получилось, да?
Олег вскипел:
— В общем, так, Сергей Геннадьевич. Еще одна подобная проделка — и ты летишь отсюда кубарем. И ни в одну газету не устроишься — уж об этом я позабочусь.
«Вот как просто все разрешилось, — думал Олег, откупоривая перед телевизором бутылочку пива. — Не было ни хитрых подковерных игр, ни коварных злоумышленников, была просто тупая шутка молодого идиота. Но тогда получается, и Влад, и Яна пострадали ни за что? Хотя нет, Влад, конечно, за дело. Да и уволил его Сан Саныч не за ошибки, а из-за пожара. А вот Яне досталось несправедливо. Надо с Сан Санычем переговорить…»
Олег уже почти задремал, как вдруг вздрогнул от внезапно вступившей в голову мысли. Последняя ошибка никак не могла быть Сережиной! Мэрина и овалы в полосу внесла чья-то другая «заботливая» рука. И сделала она это именно между 18.30 и 19.15., когда Сереги в редакции не было. Конечно, нельзя исключать того, что верстальщик вернулся в офис по чужому пропуску…
Но вот что интересно: почему это Корикова так горячо убеждает его завершить расследование? Почему настаивает на виновности Сереги? И Янке не позвонила ни разу после того, как ту уволили. Ох, Алина, Алина, в какие игры ты играешь?..
К новогоднему корпоративу в «Девиантных» начали готовиться уже в начале декабря. Рекламщики под конец года подписали годовые договоры с двумя фирмами, рекламные бюджеты которых исчислялись сотнями тысяч рублей. В общем, денег хватало даже на банкет в «Фортеции». Но практичный Кудряшов подумал-подумал и решил истратить их не на гульбу, а купить два новых компьютера для журналистов. Это решение одобрили не все.
— Я как Золушка целый год ждала бала! — разглагольствовала Крикуненко. — И вот, когда я уже готовилась надеть хрустальные туфельки и закружиться в вальсе, злая мачеха высыпала передо мной мешок риса и мешок пшена и сказала: работай, Золушка, бала для тебя не будет!
— Полностью согласен с вами, Анжелика Серафимовна, — где назревала хоть какая-то контрреволюция, Черемшанов был тут как тут. — Эти два компьютера в корреспондентскую — абсолютно популистское решение. Наш Олег Викторович таким образом хочет заработать в коллективе дешевый авторитет. Дескать, вот я какой начальник, о вас радею, как отец родной! А скажите-ка мне, Олег Викторович, почему как компьютеры — так сразу журналистам? Почему не на верстку? Почему никто не спросит Марину, почему никто не спросит Сережу: как, мол, вам работается на ваших развалюхах? Я уж молчу про себя…
Про себя Черемшанов молчал совершенно правильно. Ответсек не знал даже, как включать компьютер. Еще лет десять назад, когда городские редакции стали постепенно оснащаться техникой, Череп затеял чуть ли не крестовый поход против «бесовства» — так он называл машины. Он наотрез отказался обучаться компьютерной грамотности и долгое время поддерживал соответствующие настроения в узком кружке коллег «старой закалки». Но шли годы, печатные машинки и строкомеры перешли в разряд древностей. И лишь один Череп до сих пор холил и лелеял свою раритетную линейку, хотя пользоваться ею уже не было никакой необходимости.
Кроме ответсека, верность старым орудиям труда сохраняла еще Анжелика Серафимовна. Однако Яна, приглашая ее на работу, предупредила, что с нового года никто набирать ее тексты не будет, поскольку наборщица Галя учится верстке и скоро начнет работать в новой должности. Чтобы остаться в профессии, выход для Крикуненко был один: освоить компьютер. Тем не менее, год клонился к концу, а Анжелика Серафимовна и палец о палец не ударила. Она по-прежнему таскала исписанные бисерным почерком листочки в набор Гале, и та, робея перед такой мэтрессой журналистики, покорно набивала ее тексты на компьютере. Янин уход из редакции пришелся для Крикуненко очень кстати — никто больше не заставлял ее осваивать компьютер.
— Мое предложение — не тратить деньги на ресторан, а отметить Новый год в редакции, — объявил Кудряшов на оперативке. — А на сэкономленные средства начнем обновлять техническую базу. Кроме того, всем будет выписана премия. Кто «за»?
Против премии никто не возражал, поэтому бухтение в кулуарах разом прекратилось. Начались прикидки и обсуждение праздничного меню и программы. Череп объявил, что Полина Георгиевна напечет лимонных кексов и сделает селедку под шубой, Анна Петровна пообещала форшмак и семгу домашнего посола, Кудряшов сказал, что натушит картошки с мясом и сделает печеночный паштет по матушкиному рецепту. Лишь одна Анжелика Серафимовна не проявляла интереса к этой стороне банкета. Олег иной раз удивлялся: а ест ли Крикуненко в принципе? Она никогда не ходила в столовку, не носила из дома баночек и бутербродов. Кофеек-чаек, иногда кефир — вот был весь ее рацион.
— Пардон, господа, вы позволите мне вставить словечко? — с вызовом прервала Анжелика обсуждение новогоднего меню. — Каюсь, рву на себе волосы от сожаления, что не научилась стряпать бланманже и пассировать бигосы. Предпочитаю тратить часы досуга на нечто более интересное, чем бдение у плиты. Но представьте себе, я отнюдь не бесталанна. Я умею вырезать из бумаги совершенно роскошные снежинки. Вы, похоже, думаете только о том, как бы набить свою утробу, а о том, чтобы создать возвышенное, хрустальное настроение праздника…
— Отличная идея, Анжелика Серафимовна, — прервал Кудряшов поток красноречия. — Мы не сомневаемся, что вы, как человек, наделенный исключительным художественным вкусом, великолепно украсите офис для торжества.
— А алкоголь я закажу сам, — предложил Черемшанов и пояснил: — Есть кое-какие прихваты в одной фирмешке, отпустят по оптовым ценам да еще сами привезут. Давайте обсудим, кто что будет пить.
* * *
Олег не получал от Яны вестей вот уже больше месяца. Не сказать, что он названивал ей каждый день, но в первую неделю он раза три набрал ее номер. Трубку никто не взял. Тогда он написал на ее яндексовский ящик — тоже ни ответа, ни привета. Постучал в аську — Яблонская упорно была офф-лайн.
Олег немного даже обиделся. Неужели Яне трудно хотя бы в нескольких строках сообщить о том, где она и что с ней? Тем более, она знает, что Олег ведет расследование, добивается справедливости. Для нее, между прочим, старается! Ну, в первую очередь, для нее… Свои печали Кудряшов утолял привычным способом — по пятницам после работы встречался с Владом в «Стельке», а дальше как фишка ложилась. То знакомились с девчонками, то пьянствовали ночь напролет в сугубо мужской компании — в капельнице можно было пересечься со Стражнецким, Гугуниным, Филатовым, Кузьминым и Ростуновым.
