Десантник щелкает тумблером рации:
– Сокол! Я – Ястреб! Тут красивая девушка в мини-юбке хочет видеть командира дивизии.
– Пропустите! – командует рация.
Штаб десантной дивизии.
В просторной комнате, увешанной картами и портретами членов ГКЧП, молодцеватый генерал алчно разглядывает машину фигурку, эффектно подчеркнутую мини-юбкой.
– Значит, вы хотите знать время, когда мы пойдем на штурм? – говорит он.
– Да, генерал,- говорит Маша и кокетливо улыбается.
– Что ж, я скажу вам это, но только в том случае, если вы вступите со мной в половую связь,- говорит генерал.
Маша опускает глаза. Потом начинает раздеваться. Генерал алчно смотрит на нее. Маша уже почти обнажена.
– Только имейте в виду, генерал, я – девушка,- говорит она, бросая лифчик на карту.
Генерал смотрит на ее молодые груди, потом вдруг резко отворачивается.
– Оденьтесь,- хрипло говорит он. Маша недоуменно смотрит на генерала.
– Передайте Президенту, что штурма не будет,- говорит генерал.- Десантные войска против народа не пойдут.
– Спасибо! – Маша бросается генералу на шею и целует его.
– Спасибо тебе, девочка,- говорит растроганно генерал.- И поспеши в Белый дом – Президент ждет.
Лесная дорога. По ней, все время поглядывая на часы, торопливо идет Маша. Вдруг навстречу ей из-за поворота выходит мужчина с рюкзаком за плечами, в шипованных туристических ботинках и с альпенштоком в руке. Увидев Машу, он останавливается как вкопанный.
– Степанова?! – изумленно вскрикивает он.
– Семен Борисович?…- Маша тоже удивлена.- Что вы здесь делаете?
– Я отдыхаю. Здесь на турбазе неподалеку,- говорит бухгалтер и, горячо задышав, придвигается к Маше.- Какая ты эффектная в этой юбочке! Пойдем ко мне…
– Мне некогда!…
Маша пытается обойти Семена Борисовича, но тот цепко хватает ее за руку.
– Ну чего ты! Пойдем на полчасика – не пожалеешь!…
– Нет!
Маша отталкивает Семена Борисовича и бежит по дороге. С криком: «Ах, проститутка!» – Семен Борисович бросается за ней, догоняет, хватает сзади и валит на обочину.
– Пустите, пустите! – вырывается Маша, но Семен Борисович ловко задирает ей подол мини-юбки.
– Попалась, демократка! – торжествует он.
– Пусти, пусти, коммунист проклятый! – выкрикивает графиня.
Она просыпается и видит графа, который, открыв рот от изумления, склонился над ней.
– Что с вами? – спрашивает он.- Вам что-то приснилось?
Графиня проводит ладонью по лицу, словно пытаясь согнать остатки кошмарного сна.
– Мне приснилось, что мною пытался овладеть Семен Борисович,- говорит она.
– Какой Семен Борисович? – вскидывает граф брови.
– Бухгалтер из нашей столовой…
– Бухгалтер! Из столовой?! Графиня, о чем вы говорите?!
– Ну, это все во сне, граф… Я спешила в Белый дом, чтобы предупредить Президента, что штурма не будет, а Семен Борисович встретил меня в лесу…
– Графиня,- обрывает графиню граф.- Вы были у доктора?
– Да, вчера. Он сказал, у меня небольшое переутомление, необходимо ехать в Крым…
– Прекрасно! Полагаю, чем скорее – тем лучше! Как только я выступлю с докладом на Государственном Совете – мы тут же выедем в Ялту! – решает граф.
Входит служанка. В руках у нее большая коробка.
– От господина Штокмана прислали платье,- говорит она.
– А, то самое,- вспоминает граф.- Покажи-ка мне его, Параша.
Служанка достает из коробки платье. Граф с видом знатока осматривает его и удовлетворенно произносит:
– Превосходное платье!
Графиня при этих словах морщится.
– Вы не видели платье Полонской,- говорит она.
Граф пожимает плечами и обращается к служанке:
– Параша, вели Тимофею подать мне кофий в кабинет. Мне необходимо завершить доклад императору…
Граф уходит. Параша не двигается с места. Графиня встает с постели.
– Подай мне платье, Параша…
Она берет платье, прикладывает его к плечам и задумчиво смотрит на себя в зеркало.
– Знаешь, Параша, принеси-ка мне ножницы,- вдруг говорит она.
– Ножницы?…
– Да-да, ножницы!
Георгиевский зал Кремля.
Сверкают бриллианты и обнаженные плечи дам в вечерних туалетах, ордена в петлицах фраков и на военных мундирах. А представители высшего света все прибывают.
– Князь и княгиня Полонские! – объявляет распорядитель бала.
В зал входит красавица-княгиня в сногсшибательном платье с молодцеватым гвардейским офицером. Десятки лорнетов, моноклей устремляются на них.
– Полонская сегодня хороша необыкновенно! – шамкает беззубым ртом носатая старушка, разглядывая княгиню через лорнет.- Несомненно, она будет сегодня фавориткой – посмотрите, какое платье на ней.
– Подождем ее соперницу, графиню Призорову,- говорит скрипучим голосом ее подруга, такая же древняя старушка.
– Граф и графиня Призоровы! – объявляет распорядитель бала.
В зал входят граф и графиня. На графине длинная накидка до пят, скрывающая ее платье. Все лорнеты и монокли перемещаются от Полонской к ней. Графиня знаком подзывает лакея и сбрасывает накидку ему на руки.
По залу проносится гул. Обе старушки роняют лорнеты – графиня оказывается в мини-юбке, которая обнажает ее стройные ножки. Не замечая экстравагантного наряда супруги, граф Призоров по-своему истолковывает реакцию зала.
Отвешивая по сторонам поклоны, он шепчет графине:
– Ты произвела настоящий фурор… Посмотри на Полонскую – сейчас она упадет в обморок!…
Под взглядами пребывающих в шоке участников бала они подходят к Великому князю.
– Позвольте засвидетельствовать наше почтение, Ваше сиятельство! – произносит граф и осекается, заметив немигающий взгляд Великого князя, устремленный мимо него вниз.
Проследив за этим взглядом, граф поворачивается, слегка наклоняется и застывает, остолбенев. Графиня же, как ни в чем не бывало, кокетливо улыбается Великому князю.
Кабинет доктора.
– Однако, это настоящий скандал, – говорит доктор.
– Не то слово! – восклицает граф.- Можете представить: Великий князь, Великая княгиня, весь свет и моя супруга вот в такой юбке!…
Граф проводит рукой выше колен.
– Однако, почему ей пришла в голову такая мысль? – удивляется доктор.
– Дело в том, что в своих снах она ходит именно в такой юбке.
– Однако, у графини довольно странные сны,- замечает доктор.
– Странные?! Не то слово, доктор! Это просто кошмар! Знаете, этой ночью графиня увидела во сне меня! И знаете, чем я там занимаюсь?
– Чем же?
– Торгую на Арбате порнографическими фотографиями!…
Доктор изумленно смотрит на графа.
– Да, да, доктор! – кивает граф.- Графиня позирует мне совершенно обнаженная в непристойных позах, я ее фотографирую и потом продаю эту мерзость на Арбате по 120 рублей за штуку.
Доктор не сразу обретает дар речи.
– Но помилуйте, ваше сиятельство, зачем же вы это делаете?
– Жить-то надо как-то,- говорит граф и поясняет: – Я ж на пенсии, а цены сумасшедшие. Хлеб двенадцать рублей стоит!
– Что, пуд? – изумляется доктор.
– Булка! Одна булка! Колбаса останкинская – сто восемьдесят шесть рэ! Причем далеко не первой свежести. Яйца по тридцать рублей десяток!
Граф вдруг осекается, поймав взгляд доктора.
– Простите, я, кажется, тоже не в себе,- говорит он.- Однако эта обстановка ужасно действует на нервы…
Доктор встает, проходится по кабинету.
– М-да… Весьма и весьма странно… Вот что, граф, я дам вам микстуру,- решает он.- Это новейшее германское средство. Мне прислал ее мой коллега профессор Розенберг из Берлина. Она наверняка избавит графиню от ночных кошмаров… Давайте ей две столовые ложки каждый вечер перед сном.
Граф встает, берет у доктора стеклянный флакон.
– Благодарю, доктор… Он идет к двери.
– Держите меня в курсе дела,- говорит ему вслед доктор.
Кабинет в особняке графа Призорова.
Ночь.
Граф работает за письменным столом. Часы бьют двенадцать. Граф встает, берет канделябр, выходит из кабинета. Пройдя по анфиладе комнат, граф входит в спальню, подходит к кровати под розовым балдахином, склоняется над изголовьем и смотрит на безмятежное, покойное лицо спящей графини.
Бросив взгляд на стоящий на столике початый флакон с микстурой, граф удовлетворенно выходит из спальни. В своей опочивальне он тушит свечи в канделябре, ложится в постель и закрывает глаза.
Спальня графини. Графиня спит с безмятежным выражением лица. Вдруг на лице ее появляется кокетливая улыбка.
Комната в коммунальной квартире.
– Бедро покруче, покруче! – говорит граф, прильнув к визиру фотоаппарата.
Совершенно обнаженная Маша Степанова пытается принять необходимую графу позу.
– Ножку чуть левее!
– Я больше не могу…
Маша разражается слезами. Набросив халатик, садится на стул.
