Олег Агранянц - Дипломаты, шпионы и другие уважаемые люди

Ознакомительная версия.

А посланнику разъяснил:

— Посмотрите, какие это замечания! «Неправильно поставлена подпись», «эти документы посол должен не визировать, а подписывать», «этот отчет надо представлять в трех экземплярах». Вот если бы вместо этих восемнадцати замечаний было одно — «неправильно расходуется смета по пяти позициям», нам бы с вами пришлось поменять Средиземное море на Баренцево.

После просмотра в посольстве фильма «Адъютант его превосходительства» посол назидательно сказал мне:

— Вам надо брать пример с капитана Кольцова.

Ему очень понравилось, как четко и оперативно тот руководит делами генерала.

— Вы это серьезно? — спросил я.

Посол недоумевал, а я пояснил:

— Так ведь он же был шпионом.

Не могу без улыбки вспоминать заседание партбюро в Алжире. Обсуждали мы вопрос о повышении бдительности. Все бы ничего, но через пять лет один из пяти членов бюро чекист Л. Богатый ушел к американцам. Другой, помощник военного атташе ГРУвец В. Филатов, через три года был арестован как американский шпион.

Филатова мы не любили, принимали за провокатора и остерегались. Однажды мы сидели в маленьком ресторане «Бар Универсаль»: я, Витя Кудрявцев и два пинкертона. К нам подсел Филатов и начал рассказывать анекдоты про Брежнева. Мы переглянулись и эдак серьезно ему возразили:

— Почему ты так про товарища Брежнева? Он признанный лидер нашей партии, и мы его очень любим.

Он стушевался и ушел. А мы-то думали, что он работает на ГРУ!

Начальником поликлиники при посольстве в Алжире был доктор О., прекрасный врач и большой жизнелюб. Мы были с ним в хороших отношениях. Однажды я вошел к нему в кабинет без стука и наткнулся на… совершенно голую даму.

Я растерялся… но не доктор. Он участливо спросил:

— Опять?

Я не знал, что «опять», но на всякий случай скорбно ответил:

— Опять.

Доктор извинился перед дамой:

— Это очень срочно.

И начал писать рецепт.

— Обязательно принимайте именно так, как здесь написано.

Голая дама продолжала стоять в позе античной статуи. А доктор вручил мне рецепт:

— И будем надеяться на лучшее.

Через пару минут я выходил из кабинета с рецептом в руках. Это был солидный рецепт на бланке с печатью, с витиеватой подписью доктора. Сев в машину, я прочел: «Двойная порция виски два раза в день перед обедом и ужином. Бифштекс с кровью на обед и дюжина лангустин на ужин. Кофе с коньяком каждые четыре часа».

Через много лет, когда возникли трудности с устройством Ларисы в специализированную клинику, я позвонил О. К тому времени он занимал большой пост, и было достаточно одного его звонка, чтобы Ларису немедленно поместили в клинику. Операция прошла успешно. После операции я позвонил О., поблагодарил его и сказал, что до сих пор стараюсь выполнять его предписание.

— А я вот уже не могу, — вздохнул доктор. — Годы!

Когда я приехал в Алжир, у многих сотрудников посольства был коротковолновый радиоприемник «Телестар», и они легко ловили Москву. Купить такой же я не смог, так как в то время поставка коротковолновых приемников в Алжир была уже запрещена.

Однажды я шел по улице, и меня из лавки радиотоваров окликнул ее хозяин.

— Мосье хотел купить «Телестар». У меня есть кое-что поинтересней.

И предложил мне американский «Зенит». Причем очень задешево.

Я купил и не мог нарадоваться: Москву и, конечно, «Голос Америки» приемник ловил великолепно. Однажды я решил соединить его с магнитофоном, ибо динамик у приемника был куда мощней, чем у магнитофона. У меня ничего не получилось, и я отнес приемник к посольским радистам.

Через день мне приемник вернули.

— Все в порядке. Там была совершенно ненужная деталь, мы ее убрали.

И они отдали мне ненужную деталь.

А через несколько дней нас обокрали.

В квартиру влезли злоумышленники. Они забрали мои костюмы, старое пальто, приемник… и ненужную деталь. Драгоценности жены не взяли. Более того, в шкафу, откуда взяли мои костюмы, через несколько дней мы нашли золотое колечко.

Приходил местный детектив, чистый Мегрэ, с трубкой, вальяжный. Такой вальяжный, что по настоянию жены я не включил в список украденных вещей пальто: уж больно поношенным оно было.

Разумеется, ничего не нашли.

Я понимал, что приемник мне подсунула спецслужба, а когда из него вынули жучок, приемник изъяли от греха подальше. Но кольцо. Откуда кольцо? Скорее всего, местные спецслужбы хотели мне доказать, что они настоящие грабители: взяли кольцо во время другой кражи, а у нас случайно обронили.

Получилось, как в модной песенке тех времен Gentlemen cambrioleur («Джентльмен-грабитель») из сериала про Арсена Люпена:

Цветы — это было бы слишком, а кольцо — в самый раз!

Позже, будучи на мели, я продал это кольцо в Волгограде.

— Олежек, у вас на ногах разные туфли, — сказала мне жена посла Валентина Евдокимовна.

И точно, утром в суматохе я надел разные туфли.

Я тут же отправился домой, переобул туфли и собирался вернуться в посольство.

— У тебя разные туфли, — остановила меня моя жена.

— Я знаю, — ответил я. — Я уже переоделся.

— Не вижу, — возразила Лариса. — Посмотри.

И точно: на мне снова были разные туфли. Просто я приехал домой, снял пару туфель, те, что на ногах, и надел… другую.

Не могу не вспомнить добрым словом Валентину Евдокимовну Грузинову. Жены послов, пришедших с партийной работы, как правило, просты в обращении, вежливы и добры. Чего не скажешь о женах кадровых дипломатов. Те с мужем прошли всю холуйскую школу низших дипломатических чинов, и, как у Крылова, «холуй, пробравшийся в вельможи, всех холуями делать норовит». Правда, не все.

Однажды мы, человек десять, были приглашены к молодому чешскому дипломату. На удивление, нас не ждал, как обычно, стол, полный бутылок пива. Разговор не клеился.

— Давайте споем, — предложил хозяин.

А что нам оставалось! И в течение двух с половиной часов мы усердно пели советские песни: «Главное, ребята, сердцем не стареть», «А у нас во дворе есть девчонка одна»…

И когда в половине двенадцатого мы уже грустно собирались восвояси, хозяин как бы мимоходом спросил:

— Может быть, выпьем?

Мы дружно согласились, и моментально на столе появились водка и пиво.

Гульба продолжалась до двух ночи.

Провожая нас, хозяин объяснил:

— Вы, наверно, забыли, какой сегодня день. Сегодня 21 августа, день ввода советских войск в Чехословакию. Я у нашей парторганизации на плохом счету, я неблагонадежный. Меня вообще грозятся отправить домой. А тут ко мне в этот день пришли советские дипломаты, и мы весь вечер пели советские песни. Пусть теперь попробуют тронуть!

Я поехал на военный корабль читать лекцию об Алжире.

Обычно после таких лекций капитан приглашал на обед с большим количеством тостов. Но на этот раз я вынужден был отказаться, так как после лекции сразу же должен был присутствовать на заседании парткома. А появляться на парткоме после большого количества «тостов» не следовало.

Я объяснил проблему дежурному офицеру. Он меня спросил:

— Может, сухим пайком? Чего у вас нет?

— У нас нет гречки, — ответил я.

В середине лекции ко мне подошел матрос и попросил ключи от машины. Я дал. Через пару минут матрос ключи мне вернул.

Вернувшись в посольство, про эту историю я забыл. Но когда через два дня открыл багажник машины, то обнаружил там… два огромных мешка гречки.

Нам и наши друзьям гречки хватило почти на год.

Однажды Лариса показала мне ветку сухих листьев:

— Это лавровый лист. Я спрашивала, в магазинах его здесь нет. И мама мне прислала из Москвы.

— Идем, — сказал я.

Мы подошли к дереву возле консульского отдела.

— Это дерево называется «лавр», — сказал я. — А посему листья у него лавровые.

Мы сорвали ветку. После просушки на солнце листья через неделю действительно превратились в лавровый лист.

Экзамен на вождение я сдавал в Алжире. Преподавателем моим был алжирец по имени Мустафа. Учил он обстоятельно. Многими из его советов я пользуюсь до сих пор. Например:

— Если идущая впереди машина показывает поворот направо, то возможны только четыре варианта: она повернет направо, она повернет налево, она поедет прямо или остановится. Пятого варианта быть не может, а четыре вы обязаны предусмотреть.

Ознакомительная версия.