Репин пошёл устраиваться в организацию на работу. Ему сказали знакомые, что инженер требуется его профиля. Он побежал к начальнику производства. Сказал, что хочет свои силы и знания приложить, чтобы дело шло, и зарплата выплачивалась. Начальник покрутил головой в разные стороны, посмотрел на телефон и ручонками развёл в стороны. Нет, говорит, местов у меня свободных, а те, что были не заняты, так теперь заполнены под завязку. Серьёзно так сказал и добавил: «Есть местечко инженерного направления, вроде как не занято никем, но мы пригласили одного человека из соседнего района два месяца назад. Ждём теперь, когда там уволится и к нам приедет. Должен скоро приехать».
Репин не особо расстроился. Побежал в другую контору. Там точно требовался инженер. Руки инженерные с головой вместе нужны везде. Избытка в кадрах не было, хотя и учится уйма разных дипломированных инженеров. Записался, как водится на приём. Заходит к директору. Свободно заходит. Без реверансов. Он много раз встречался с директором по разным текущим делам на своей прежней работе. В друзьях не были, но на разных форумах встречались, на банкетах тосты выпивали и понимали друг друга, как нормальные люди. Начали разговоры разговаривать, про сложности современного производственного процесса, о нехватке запасных частей и материалов, которые не всегда надлежащего качества распределяются.
— Я, — говорит, Илья, — к тебе на должность инженера целюсь.
— Верно, прицелился. Местечко есть. У нас пока оклады не фонтан в Венеции, но обещают в следующей пятилетке поднять. Пиши заявление на моё прямо имя. Как положено. — Посмотрел директор на телефон и начал в папку бумаги складывать. — Вызвал вот. Тороплюсь. Сам, понимаешь. Мы потом на берегу полянку накроем, и твоё трудоустройство «замочим», как положено. Через два дня подбегай. Я вернусь из командировки и подпишу, если зарплата наша маленькая устраивает.
В надлежащее время Репин Илья прибыл к руководству с папкой, в которой логарифмическая линейка, готовальня и прочий инженерный скарб. Конспектов парочку сунул, несколько книжек гостов и указаний на всяческий случай прибавил, если задачки возникнут сложные. Директор встретил не очень внимательно, почти без особой радости почему-то, вздохнул и лицом окаменел, как Сфинкс.
— Заходи через неделю. Столько всего навалилось. Заявление твоё у меня под особым контролем. Лучше через две недельки забегай. — Репин неожиданно для себя щекой дёрнул, не стал в подробности вдаваться. Поспешил из кабинета выбраться. «Что-то не так, — подумалось отчего-то Илье. — Нужно в другую организацию топать». И спокойно вышел в дверь, полагая, что недоразумение рассосётся со временем, но решил времени не терять, так как без работы Репин себя чувствовал не в своей тельняшке. И дома деньги потихоньку кончались, а проще сказать, таяли, как лёд в стакане с портвейном.
Пришёл Репин в маленькую контору, в которой работал сосед по квартире. Поговорили об урожае на грибы, о погоде, которая стимулирует рост диких волнушек и рыжиков.
— Зачем тебе механиком, у тебя диплом с отличными оценками. Подожди немного. Кончится квартал, что-нибудь придумаю. Работы много. — Будешь главным инженером. Я вполне тебя давно знаю. Человек ты надёжный и грамотный специалист, как раз по нашему профилю.
— Я пока могу и бригадиром поработать, ну или слесарем устроит. Пока вопросы и задачи решаются, — сказал Репин неуверенно.
— Зачем тебе руки марать? Подожди немного… Главный у меня на пенсию собрался. Три месяца пролетят… И не думай куда-то идти, — сказал сосед и посмотрел на старый телефон.
Огорчился Илья, но своей жене вида расстроенного не подал, чтобы не волновалась, что денег пока не будет и авансы с получками в тумане прячутся. Заверил, что завтра у него всё будет, как в аптеке. Поспешил на предприятие без папки, без готовальни, а с рукавицами-верхонками, для работы, какая подвернётся. Слесарь — не инженер, в каждой конторе нужен хороший и надёжный человек с высшим образованием. Зарплата маленькая, но зарплата и стаж идёт, а пока он идёт, что-то прояснится. «Только бы зацепиться, — вдруг со страхом подумал Репин, — странная получается история. Инженеры нужны, а вдруг не нужны. Покажу себя, только бы приняли». Все свободные места простых слесарей оказались занятыми. Удивлялся Репин, но не особо огорчился — знал, что без работы не останется. Не в Америке. Помчался на трикотажную фабричонку, открывшуюся год назад в соседнем районе. Она только называлась фабрика, а на самом деле — поставили десяток вязальных машин, купили пряжи и приняли женщин, чтобы кофты и гамаши плели. Но и там ему ничего не могли предложить. Самофинансирование, хозрасчёт. Никто лишние кадры не хочет содержать.
Нечаянно узнал Репин, что туда, куда он раньше стучал в двери, приняли инженеров, механиков, даже бригадира слесарей приняли. «Что за ерунда, — подумал тихо Репин, — что за сказка. Не могу ничего понять. Работы нет, а нужно ребёнка в школу собирать, семейство кормить как-то, а я бегаю, ищу работу, а меня не берут. По второму кругу пошёл. Придётся собирать чемоданы, — решил Илья. — Тут какая-то странная закономерность. Проштрафился, понёс заслуженное наказание, хотя вина моя очень и очень мала. Дети мои не виноваты. Им нужно покупать вещи, платить за детский сад, а меня не берут на работу. Почему отказывают в приёме, почему всё так странно?»
Вот какую сказочку сделали сказочники с товарищем Ильёй Репиным, а вы говорите о загадках НЛО. Недавно в соседней области мне встретился Репин. При машине и личном водителе. Главный! Инженер большого завода.
— Хорошо что так получилось. Слава Богу, что меня никуда не принимали. Квартира трёхкомнатная. Любимая работа. Несколько внедрённых предложений, изобретаю станок по изготовлению… Неважно. Кандидатскую намерен защитить по новым технологиям…
Много чего рассказывал положительного Репин в своей новой жизни. Сказка, товарищи, должна хорошо кончаться Золушка становится принцессой, заколдованный принц получает полцарства и жену с хорошим положением в обществе, а не какую-нибудь мотовку. Вот и Репин сначала пострадал, а потом получил по заслугам.
Сказка и только! Вот только зло не наказано. Вам интересно узнать, что натворил наш герой? Был в командировке, засиделся с товарищами в пивбаре. Пошёл на остановку, чтобы ехать в гостиницу, понадобилось ему по малой нужде. Куда бы он добежал? Бежать не знал, куда в ночном городе, в незнакомом районе. Заскочил за угол. А тут автомобиль осветил его фарами. Забрали человека, а он вовсе не был жутко пьяным, а вот приспичило. Заплатил штраф и отправился в свой номер. Пришло извещение на работу. Начальнику не нравился прямой и честный Репин. Давно ему хотелось наказать несговорчивого работника. И наказал. Позвонил во все организации, приказал, чтобы нигде его не принимали на работу даже дворником. И не принимали. Это уже не сказка, а наша обыкновенная действительность. Мог бы и фамилию настоящую назвать моего знакомого, но не буду. Подобные Репины рядом живут, возможно, не хотят вспоминать свои сказочные приключения.
Сейчас, когда все мои читатели отравлены гласностью, а очереди у железнодорожных касс исчезли, сатирические опусы создавать стало почти невозможно по причине исчезновения комичных ситуаций, которые вполне могли бы служить источником вдохновения. Считаю, нужно ещё пожить в перестроечной среде, чтобы привыкнуть к ней и, за кустами, нарождающейся демократии, увидеть будущий лес чудесного существования народа, и читателей. Но жить становится всё труднее и грустнее. Поэтому ничего смешного в этом рассказе не обнаружите, хотя и дочитаете до последней буквы. Но лучше не читайте, не советую. Напрасно потеряете время. Сам я этот рассказ давно не читал и незнаю насколько актуален в ваше время.
Кто хочет упасть с большой высоты в море или нырнуть глубоко в реку, когда плаваешь неважно, а точнее сказать, стилем «утюг», тот должен быть глупцом или авантюристом. Каменщик Миша Кадушкини не был ни тем, ни другим.
Решил не брать путёвку в джунгли Амазонки, надумал провести отпуск с женой в родной деревне, что почти уже состыковалась с городом, в который он уехал, окончив восьмилетку. Друг позвонил, сказал, что свободен, что после операции не дают нормально работать.
За нашей деревенькой Берёзовый Лог обширный пруд. Он был естественно, не такой и огромным, как казалось в детстве — это Миша был тогда ещё очень маленьким. А возможно, время и химикаты, стекающие с полей, ферма коровья, построенная неподалёку, сделали коварное дело. Экология — святое для всех определение.
Навоз — в овраг, куски бетона — в берёзовую рощу. Миша знал, что в колхозе не церемонятся с окружающей средой, но чтобы так бессовестно… А карасики в пруду, несмотря на всё, почему-то размножались. По привычке. Если окружающая среда хочет жить, тут уж и химеонавозотерапия бессильна.
