Ознакомительная версия.
– Ладно. Иду тебе навстречу. Кладбище пока откладывается. Полезем в погребок у Торговых рядов. Что говорил твой Молохов? Он обнаружил там ответвление, которое днем откапывают. Но ночью-то рабочие спят. А?! Как тебе моя идея?!
– Безумная! Там тоже видели чертей!
– Эка невидаль, – повела плечами Лялька, – у нас на каждом шагу по нечистой силе. Что ни мужик, то черт с рогами. Особенно если у него жена – настоящая чертовка. Полезем вместе, наденем маски с мордами монстров и напугаем их до смерти. Время не терпит, пока ты свыкнешься с мыслью, что все черти – мужики и все мужики – черти. У тебя есть черные штаны и черный свитер? А лыжная шапка с прорезями для глаз? Ах, да. Мы же хотели маски. У меня после Нового года осталась парочка. Страшные такие, фосфором натерты, светятся в темноте. С ним нам никакие черти не будут страшны.
Лера вздохнула. Ник сегодня вечером занимается виртуальным макетом, просчитывая все возможные ходы. Молохов ремонтирует этот самый макет. Правда, он позвонил, сказал, что уже закончил работу. А им с подругой нечего делать. Они с Лялькой придумали себе необыкновенное хобби – искать клад. У кого еще из незамужних девиц есть подобное увлечение? То-то. А у них есть. Они не просто сидят по вечерам и вышивают крестиком или вяжут носки, они ищут клады. Лера еще немного порассуждала на эту тему, настраивая себя на ночное приключение, и отправилась искать черную одежду.
Они пришли к Торговым рядам ровно в полночь, когда жители города мирно посапывали в своих постелях. Одинокий фонарь, освещающий исторический памятник, мигал единственной лампочкой, грозя погрузить окрестности во тьму. Подруги приблизились к погребку и вместе, кряхтя и подначивая друг друга, открыли тяжелую крышку люка. Под ним зловеще зияла черная дыра. Но Лера знала, что в ней есть ступеньки, она уже спускалась туда в поисках Влада и помнила, что внизу не так жутко, как кажется сейчас. Хотя, если принять во внимание наплыв нечистой силы… Но ее лучше не принимать во внимание. Лера поправила маску монстра, светящуюся в темноте могильным светом, и нырнула в лаз. Спустившись на несколько ступенек вниз, она позвала подругу. Лялька перекрестилась и полезла следом за подругой. Фонаря у них не было. Последним фонарем Лера оборонялась от нечистой силы в подземелье за помойкой. Девушки зажгли спичку и оглядели пространство. Стены, стены, небольшой проход… Спичка, пшикнув, быстро погасла. Лера зажгла еще одну, Лялька достала свечку. Свеча осветила небольшое ответвление от основного хода. Обрадовавшись, что в нем достаточно просторно, Лялька шагнула в темноту. Лера за ней. Через несколько шагов они уперлись в стену. Колыхающееся пламя свечи показало им направление хода воздуха. Он шел наверх. Подруги подняли головы и увидели прямо над собой крышку канализационного люка. И этот проход вел к городской канализации! Как будто монахи над ними издевались, во второй раз наталкивая на общественные трубы. Безусловно, они были очень умными, эти древние монахи, но не до такой же степени, чтобы обмануть двух современных девиц, жаждущих заполучить их сокровища! Лялька прошептала подруге, что все это ерунда. Должен здесь быть ход, должен, фактически обязан быть! Это как «секреты» в детстве: под парой стеклышек, спрятанных в песке, – пусто, зато под третьим – целое богатство. Здесь оно, рядом, Лялька чувствовала это. Мало того, ей слышались голоса, поющие недружным хором. Она приложила ухо к каменной стене. Голоса слышались довольно четко, они действительно пели. Лялька взяла подругу за руку и по стене повела в ту сторону, откуда голоса слышались четче. Они пошли к выходу. Но не к люку, а к основному проходу и остановились в полузамкнутом пространстве.
– Там точно кто-то есть, – прошептала Лялька, – я их слышу. Они поют. Наверняка сборище чертей над сундуком с сокровищами. Они поют и исполняют ритуальные пляски народов Севера. – Других ритуальных плясок она не знала. Эти, с бубнами и шаманом, показались ей самыми приемлемыми для нечистой силы.
Лера приложила ухо к стене, но все стихло.
– Я ничего не слышу, – прошептала она.
– Они притаились и ждут, когда мы войдем, – предположила Лялька.
– А куда мы войдем?! К ним?! Не дай бог! Но как?
Лялька задумалась, откинула голову, ударилась обо что-то мягкое и увидела, как поехала стена, перед которой они стояли.
– Приготовься! – шепнула она дрожащей подруге. – На счет три – врываемся, бьем им морды, хватаем сокровище и убегаем!
Довольный Влад Кудрин готовился спать. Он снимал костюм и аккуратно вешал его на стул. Отличные ребята эти Бухидзе, гостеприимные хозяева. Разрешили ему немного перекантоваться здесь, в этом подвальчике со всеми удобствами. Владу не хотелось появляться на работе в таком хмельном виде. Безусловно, он не был законченным алкоголиком, но иногда срывался в запои, как всякий поистине талантливый и творческий человек. Он сорвался и на этот раз. И все потому, что его способности оценили по достоинству. Наконец-то люди поняли, что способен не только налаживать автоматические линии, он способен на многое другое! Он очень способный. Он – незаурядная личность. Немного сорвался, но это не беда. Ночью он выспится, а утром, как ни в чем не бывало, отправится на работу. В крайнем случае, сходит в поликлинику и за шоколадку оформит больничный лист, еще ни одна медсестра ему ни в чем не отказывала. Если дело дойдет до врача, то он скажет тому, что у него расстройство памяти, боязнь замкнутого пространства, галлюцинации… Он шаткой походкой дошел до рукомойника, взял мокрое полотенце и положил его на голову, спрятав под ним лицо. Блаженно улыбаясь от мокрой прохлады, Влад прислушался. Ему показалось, что стена, как и несколько дней назад, когда он забрался в винный погреб, также заскрипела.
– А, сволочь, сокровища прячешь! – Удар в челюсть свалил Кудрина на старый диван. Он содрогнулся в конвульсиях, ойкнул, свернулся калачиком и затих.
– Что за шум?! – В подвал спустился Бухидзе. – Хулиганы?! Убью! Мамой клянусь!
– А! – заорала Манана, увидев пятившиеся к выходу светящиеся морды. – Снова скажешь, что не к тебе?! Мало ему девиц и мужиков, он монстров привел! – И она бросилась следом за подругами.
Тяжелая крышка люка поддалась не сразу. Зато она звонко хлопнула по голове хозяйки, обещавшей в следующий раз обломать монстрам их длинные кривые ноги.
– Что это было? – отдышалась Лялька у своего дома, до которого добежала за пять минут. – Черти?
– Чертовка, – согласилась с ней Лера, – и черти были. Только клада там нет. Это точно.
Глава 8
Ночью все монстры черные
Второй ход оказался не входом. Этого следовало ожидать. Валерии никогда в жизни по-настоящему не везло. А Лялька – сплошное ходячее бедствие. Это она подтолкнула Леру на безумное приключение с совершенно непредсказуемым результатом. Нет, они, конечно, надеялись кого-то встретить, вроде мифической нечисти, но чтобы на них нападала живая и здоровая особа женского пола, а за ней следом грозился смертоубийством живой настоящий мужчина, – такого никто из девушек не ожидал. У обеих складывалось впечатление, что они тайком проникли в жилое помещение, набедокурили там и скрылись. Теперь обе боялись, что владельцы винного погреба их опознают на очной ставке. Хорошо еще, что они не успели прихватить с собой что-то ценное. Да там и нечего было хватать, кроме, брюк, пиджака и раздетого мужика в трусах с зайчиками из «Плейбоя». Симпатичные такие зайчики, жаль, что они не успели их толком разглядеть. Оказывается, подземная жизнь жителей маленького городка с историческими достопримечательностями полна неожиданных сюрпризов. Вот, спрашивается, что делали зайчики в этом подвале? Раздевались. Зачем?
– У них там подпольный публичный дом. И этот Заяц – основной развратник. Если не получится с кладом, то мы с тобой прославимся поимкой особо опасных преступников, – рассуждала Лялька на следующий день после бессонной ночи.
– Это я себя чувствую как преступница, – возразила Лера, – ворвались две фурии, ударили мужика и смылись. Кстати, крышка люка тоже больно бьется. Значит, пострадавших от нас уже двое. Повезет, если нас осудят только за мелкое хулиганство. Могут припаять вооруженный разбой!
– В худшем случае мы потянем на безоружный грабеж, – вздохнула Лялька, заталкивая в рот шоколадку. – Ничего еще не ела. Кефир больше не лезет. Укроп встал поперек горла.
– Постой, как это грабеж? Мы же ничего не взяли!
– Ну, это, может быть, ты ничего не взяла, – призналась Лялька. – А я чисто автоматически захватила то, что валялось на стуле в этом подвале. – Она полезла в свою сумку и выудила оттуда мужскую барсетку.
Лера опешила. Теперь им точно припишут вооруженный кулаками грабеж среди темной ночи! Мама дорогая, на сколько же лет он потянет?! Ляльке хорошо, ей в тюрьму сухари будет таскать программист, а ей даже некому будет передать записку с воли. Не считая мамы, конечно. Но та от нее наверняка откажется. Депутату станет стыдно за такую дочь, которая от нечего делать по ночам тырит кошельки у незнакомых мужчин. Даже если его владелец окажется основным развратником, держащим в кошельке «грязные» деньги, ночной грабеж все равно ей не простят. Никому не позволительно грабить награбленное. А она это сделала! Вернее, барсетку украла Лялька, но разве это меняет суть дела? Ее вину возьмет на себя Лера. Пусть та счастливо живет со своим программистом на свободе. Ей, по крайней мере, есть что терять на воле. А она (Лера смахнула одинокую слезу с носа) закончит свою жизнь в тюремных застенках. А Лялька будет убиваться на воле, раздираемая укорами совести.
Ознакомительная версия.
