пирип п-и-и-и-ип п-и-и-и-ип п-и-и-и-ип. И тройка всхрапывающих лошадей.
На карте нашей огромной страны есть и такие волшебные места, где «Время, назад», где светлое индустриальное будущее ещё не наступило, где можно остановиться, всмотреться в себя и, быть может, что-то наконец понять. Итак…
Подмосковье. Церквушка на церквушке. И народ не такой, как в Москве, неясный для москвичей народ. Что им движет, чего он добивается, чего хочет? Глушь, на самом деле. Как будто Москву с другой планеты привезли, поставили среди игрушечных городков и деревень – словно летающую тарелку, мигающую разноцветными огнями, лоснящуюся стёклами небоскрёбов. Вросла тарелка в местность, покрылась зеленью парков, золотыми куполами храмов, мимикрировала.
На Протвинской автостанции молодой человек по имени Алексей пересел с междугороднего автобуса на местный рейсовый. Он не спешил, времени у него вагон, а с деньгами было худо, поэтому поездка на такси отменялась.
Цель командировки в область – опытный завод «Процесс», крупное даже по московским меркам предприятие. К трём была назначена встреча. Алексей нарядился в деловой костюм, взял на работе шикарный кейс, обшитый крокодиловой кожей. Тяжёлый дипломат, солидный. Алексею с трудом удавалось ему соответствовать.
Вместе с Алексеем в автобус сели люди, или как там при царях говорили – люд. Девушка в простом лёгоньком платьице, седой дед с клюкой в серой заводской робе и белой застиранной кепке, тощий ханурик уголовного обличия, тётка с торчащей из пакетов рассадой, интеллигентный бородатый дядя в старом пиджаке, спортивных штанах и туфлях, огромная бабка-кондуктор в очках, зычная, как пароходный гудок.
– Проезд оплачиваем, проездные предъявляем!
Алексей расплатился, погрузился было в созерцание нехитрого пейзажа, но тут зазвонил смартфон – «Москоу невер слипс».
– Хай, Виктор. Еду, да. Нет, на такси. Ревью подготовил, всё ок. Отправил боссу перед конфколлом, жду фидбек. Ренат Борисович? Он риал тимлид, тащит, не то что в питерском филиале – одни токсики… У меня презентэйшен, митинг. Стандарт программ. Посмотрим, как дальше пойдёт… Бэклог? Чуть не забыл. Всё сделаю в лучшем виде. Лукинг форвард. Давай-давай, отбой…
Алексей убрал айфон во внутренний карман пиджака. Китайский автобус фырчал, трясся по колдобинам, старательно пародируя славный пазик. За окном проплывали невзрачные пятиэтажные панельки, кусты, деревья, теплотрассы. Маршрутный автобус держал путь к дачам, а дальше – сёла, деревеньки.
– Сынок! – проскрипел дед, сидевший за Алексеем, и, приподнявшись, коснулся его плеча. – Ты, часом, не пидор?
Мало кому хочется услышать этот баянистый вопрос в свой адрес. Алексей резко повернулся, зыркнул на старого, намереваясь грубо ответить, нахамить. Но дед смотрел ласково, улыбаясь, добро щуря блёклые голубые глаза, и этим сбил парня с толку.
Из кустов рассады коротко хохотнула тётка; девушка, улыбнувшись, отвернулась к окну; расположившийся на галёрке ханурик, заинтересованно вытянул шею.
– Да ты не сердись, парень, – продолжил добрый дед. – Я просто пидоров никогда не видел. Сколько лет живу на свете – ни одного, а тут – нате, дед Антон, кушайте! Неужели свезло, а? Семьдесят пять годиков мне, слава богу, скоро душу ему отдам, скоро… Пидор, не? Признавайся.
– Да уж, конечно, не видел он пидоров! – возмутилась кондукторша. – А эти жоподёры – Пенкин, Моисеев и Билан? Чем тебе не пидоры?
– То по телевизору, – объяснил дед, – а то вживую. Дочка мне говорила, что гомосексуалисты – это если в блестящем трико и с перьями в жопе, а пидоры – в пиджаках и многое обещают. Этот парень по телефону обещал непонятное, а сразу веришь, даже больше, чем самому себе. И пиджак у него красивый… Пидор ты аль не пидор?
– Фредди Меркьюри, кстати, был гомосексуалистом! – неожиданно проблеял бородатый интеллигент. – Недавно фильм у нас крутили. Но, как по мне, он больше смахивает на пидора.
– Молчи, Егорка! – рассердился дед. – Не отвлекай парня. Пусть рассказывает про своё пидорство без утайки. А мы послухаем.
– Я не пидор и не гомосексуалист! – с трудом сдерживая гнев, сказал покрасневший Алексей. – Камингаута вы от меня не дождётесь!
– Что за каминь аут? – удивился дед.
– Из автобуса выходить не хочет, – пояснила продвинутая девушка в платьице. – Это он по-английски говорит.
Тётка в рассаде ещё раз хохотнула в своё удовольствие, смакуя автобусную юмореску.
– Слышь, американ бой, а где тебе выходить? – прогремела кондукторша.
– У завода, – пробурчал разозлённый Алексей.
– Какого? У нас их много.
Алексей задумался, вспоминая наименование завода. Ох уж этот блядский отраслевой креатив. Промтяжмаши, Электросоюзы, Энергохолдинги, погоняя друг друга, вертятся, путаются в головах у менеджеров и вырываются из их «эффективных» и бесстыжих ртов уже Электротяжмашами, Промхолдингами и Энергосоюзами. Но Алексей ехал в заведение с названием попроще – опытный завод «Процесс». Просто и неброско. В справочник глядеть, как идиоту, чтобы вспомнить? Нет, нужно самому…
– Я свою маруху в кино на эту… «Гасподию» таскал! Прикиньте, какой зашквар, – прогнусил с галерки ханурик. – Самый пиздец был, когда этот петух зубастый на мужика запал, за жопу мацанул. Я бы этому гумасеку рихтанул забрало арматурой. Один точный удар, и свисток в норме…
У Алексея в черепе от уха к уху закружил лихой хоровод ассоциаций: противный – Протвино, Меркьюри – перья из жопы, свисток – арматура, пидоры – Билан, завод – ана… ална…
– Завод «Алмаз»! Опытный завод «Алмаз»! – крикнул он.
– Нет у нас в городе таких заводов, – удивилась кондуктор. – Я тут пятнадцать лет на маршруте, тоже весьма нихуёвый «опыт».
Тем временем дискуссия в автобусе разгоралась.
– Если он не пидор, то кто? – монотонно гнул своё добрый дед.
– Инженер. Менеджер проекта! – огрызнулся Алексей.
– …Меркьюри бы мигом забыл, как полового при исполнении за жопу мацать… – безудержно неслось с галёрки.
– Менеджер? Что за челядь? Не пидор, штоле? – не унимался дед.
– Пидор, дедушка Антон, конечно пидор, – всплеснула руками девица. – У нас на работе один такой менеджер прибился к директору, присосался. «Я знаю, как сократить зарплатный фонд на двадцать процентов, сохранив мотивацию сотрудников», – говорит. И представьте, сократил-таки зарплату. Но мотивацию сохранить не получилось. Поувольнялись все к чертям.
– Дурдом! – схватился за голову Алексей.
– Тихо всем! – рыкнула кондуктор и ласково, как у сумасшедшего, спросила: – А на какой остановке тебе выходить, касатик? Знаешь?
– На «БСИ».
– На «БСИ»? Ну тогда ты проехал, милок.
Тётка в рассаде заржала лошадью, запрокинулась и ногой двинула свой пакет, пороняв растения и рассыпав землю.
– Как? Я же просил высадить! – вскочил с места Алексей и рванул к выходу.
– Прости, братан, заслушался, – подал голос водитель.
– Завод «Алмаз» на
