Услышать от Тайги о её настоящих чувствах и самому рассказать ей, как я действительно вижу её. Я хочу спросить, я хочу рассказать – вот и всё, чего я хочу.
Если бы такое можно было запросто решить, наверно, мир сменил бы цвет, и каждый смог бы начать всё заново. Рюдзи чувствовал, как яростно бьётся его сердце.
И почему дело дошло до этого?
Каждый вдох морозного воздуха обжигал горло и лёгкие. По другую сторону белого занавеса две линии фонарей освещали мост. Их свет казался необычно тусклым. Дорога, пересекающая реку и ведущая к соседнему городу, в ночи была совсем пуста, но на другой стороне моста было совершенно темно. Из-за спонтанности своего побега, Рюдзи и Тайга даже не представляли, где должен закончиться их путь.
Рюдзи направился к более скрытой стороне улицы, это был единственный путь вперёд. Таща Тайгу за собой, он внимательно осмотрелся, прежде чем пересечь двухполосную дорогу.
Но…
– …Ох, деньги!
На билет нужны деньги. Они подумали об этой простой вещи, только пройдя мост на треть.
– Вотдерьмо! Я не взял с собой деньги!
Рюдзи непроизвольно нахмурился, продолжая путь. Как он мог так ошибиться. В карманах оставалась только мелочь. Банковская карта лежала дома, а конверт с зарплатой из кондитерской он бросил к ногам Ясуко.
– Ничего, у меня с собой должно быть немного денег!
Тайга на бегу достала свой кошачий кошелёк, отпустила руку Рюдзи и расстегнула молнию…
– Вот, смотри, одна, две десятитысячные…
– Не надо на бегу, упадёшь.
– Но я хочу точно знать, сколько у меня! Ты ведь тоже тревожишься, разве нет? Вот, две, три, четыре тысячных… мелочи нет.
Тайга неуклюже пересчитала купюры, вытащенные из кошелька. Затем…
– Ой, тут ещё что-то в кармане шуршит, может, деньги? А, только чеки.
В тот самый момент, когда Тайга недовольно надулась, с реки налетел сильный порыв ветра, сбоку ударив по двоим, стоящим на мосту.
Вытащенные из кошелька двадцать четыре тысячи иен упорхнули в одно мгновение.
– …
– …
Оба потеряли дар речи.
Уносимые неведомо куда купюры танцевали на ветру, поднимаясь всё выше и выше, словно пытаясь привлечь внимание Рюдзи и Тайги.
– Ай-яй-яй!…
– Ой-ёй-ёй!…
С точки зрения прохожих, эти двое вели себя очень странно, словно пытаясь вызвать дух тюленя, исчезнувший в небе. Но для Рюдзи и Тайги всё было очень серьёзно. Они изо всех сил старались поймать танцующие в небе купюры. Но те, словно насмехаясь, резко бросались из стороны в сторону, влекомые ветром.
– А-а-а-а-а-а-а-а-а!…
– О-о-о-о-о-о-о-о-о!…
Двое, лавируя, бежали через дорогу, пока не уткнулись в ограждение, протянув руки.
– …
– …
Двадцать четыре тысячи иен наличными ускользнули от протянутых пальцев и продолжили свой путь к поверхности воды.
Пальцы двоих, стоящих на мосту, пытались отслеживать их путь, но двадцать четыре тысячи иен уже растаяли во мгле. Сколько ни плачь, сколько ни зови, безжалостная река не остановится.
Рюдзи и Тайга посмотрели друг на друга.
– …
– Айя-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!
– …
– По-по-по-почему ты так спокоен… Что нам теперь делать?!
– …
Тайга вцепилась в перила и высунулась подальше, чтобы лучше рассмотреть поверхность реки. Рядом в точно такой же позе замер Рюдзи. Он не был спокоен, он просто оцепенел. Он ничего не сказал, потому что не мог поверить, что это случилось.
Что произошло?
Не скажете?
«Божественное вмешательство», о котором я столько слышал? Возмездие?
На воду продолжали падать снежинки. Рюдзи глядел на реку, не в силах и пальцем пошевелить.
Грех сказать «Ты неправа» матери, пожертвовавшей собой, чтобы родить и вырастить его, так тяжёл? Но я лишь сказал правду, правильным выбором было бы не рожать меня. Меня покарали за правду? Неужели я это заслужил?
Мой грех так тяжёл?
– Что нам теперь делать?! Что нам делать!…
«Что нам теперь делать, что нам теперь делать, что нам теперь делать»… Тайга снова и снова повторяла это, схватившись за голову и прильнув к перилам, как она обычно спала в классе.
Обоим было нечего сказать.
Рядом с оцепеневшим Рюдзи замерли плечи под снежно-белым пальто. Снежинки опускались на эти плечи, на шарф, которым Рюдзи замотал ей щёки, на длинные пряди волос на спине. Одна за другой, без устали. Пуховка Рюдзи, его спина и лицо тоже были покрыты снегом.
От набережной по мосту.
Восемь вечера святого Валентинова дня.
Ступая по тонкому снежному покрову, в вихре кружащихся снежинок, они наконец остановились.
Посмотрели на другой конец моста – это был обычный жилой район, со светом в каждом доме. Но сквозь снегопад он казался каким-то иным миром.
Без денег им не светит ни автобус, ни поезд. От холода Рюдзи никак не мог перестать дрожать. Просто постояв несколько минут, он чувствовал, как у него закоченели суставы. Но если они будут отдыхать, «Порше» их догонит. Сейчас они не могут позволить себе остановиться.
В целом мире не было места, которое приняло бы их.
Рюдзи посмотрел на тонкую спину Тайги, думая, о чём же думает она. Тревога, безнадёжность, раскаяние – наверняка она проклинает собственную неуклюжесть. Её тонкие пальцы до дрожи вцепились в закутанную шарфом Рюдзи голову. Может быть, ей сейчас хочется лишь застрелиться.
– Рюдзи, что нам делать?
Рюдзи ничего не мог ответить. Он лишь стоял посреди снегопада, не в силах даже выдавить простой вопрос вроде «А чего ты хочешь?».
Потому что это вопрос подразумевает вину Тайги? Я делаю лишь то, что хочешь ты, я не виноват, я человек, который хочет свалить ответственность на женщину…
…Это не так?
Конечно, нет. Страшно задать вопрос «Чего ты хочешь», но этот страх вызван чем-то другим.
Рюдзи понял, что лишь притворялся, что сфокусирован на бегстве, чтобы не смотреть в лицо этому страху. Его спина напряглась.
Тайга держала меня за руку и убегала со мной, так что я на все сто уверен, что она хочет быть со мной. Но проблема в том…
Честно говоря, мне действительно страшно.
Я знаю себя. Когда появилась мать Тайги и сказала, что хочет её увезти, мне хотелось лишь убежать. Неважно как, неважно куда, я просто не мог вынести разлуку с Тайгой, я не могу жить без неё. Если спросите меня почему, я скажу, что подумаю об этом, когда всё закончится. Когда я решил покинуть дом Такасу, хранимый моей матерью, в моей руке была рука Тайги, и это моё настоящее чувство.
Но я не знаю, что думает Тайга, точнее, и не хочу знать.
Вот почему я боюсь, вот почему не могу говорить, вот почему не могу посмотреть в лицо своему страху.
– Тайга.
Потому что я чувствую, что это вновь откроет рану.
Каждый раз, как мне хочется, чтобы чувство это было ошибкой, что-то случается.
– …Пойдём. Неважно куда, нам нельзя стоять здесь.
Рюдзи выдавил эту фразу и снова схватил тонкие пальцы Тайги. – Идём. – Он попытался потащить её за собой.
Тайга покачнулась.
– Идти… Куда нам идти…
Тайга качнулась и вернулась в прежнюю позу. Рюдзи ощутил, что его плохое предчувствие потихоньку воплощается в реальность. Он чувствовал, как эта реальность становится всё чётче и чётче. Как покачивания Тайги и её предыдущие слова. Причина, почему Тайга ушла из дома, почему жила одна в шикарном доме рядом с домом Такасу, почему она не хотела оставаться с матерью и почему её мать хотела разлучить её с Рюдзи.
Предчувствия его не обманули.
Эта рана… Какой кошмар. Рюдзи непроизвольно вздрогнул.
Тайга подняла голову, продолжая держать Рюдзи за руку.
– …У нас больше нет денег.
Она посмотрела Рюдзи в глаза.
– Серьёзно, у нас совсем не осталось денег.
– …Знаю. Наши деньги уплыли по реке, так?
Да, да, именно так. Рюдзи кивнул Тайге, но не мог не хмыкнуть.
– Ум-м, я должна тебе кое-что сказать… Хм-м…
Тайга отпустила руку Рюдзи, отбросила с лица прядь волос и сунула руки в карманы.
Смахивает на начало ужасной сцены. Рюдзи непроизвольно отвёл взгляд от лица Тайги, боясь посмотреть в эти угрюмые глаза.
– Мне надо кое-что сказать тебе.
Как дошло до такого? Что случилось с Тайгой? Рюдзи боялся получить ответ на свои вопросы. Тайга уже стала неотъемлемой частью моей жизни, так что же разделяет наши тела и души? Его лицо невольно исказилось. Тайга снова повторила, – Мне надо кое-что сказать тебе.
– У меня действительно совсем не осталось денег. Те деньги в кошельке были последними, мой счёт пуст. В этом году я ничего не получала. Хотя на счету оставалось немало, но я снимала сотнями тысяч, и теперь счёт пуст.
