Ознакомительная версия.
– Не будет?!.. Как – «не будет»? – воскликнул пораженный в самое сердце Иван. – Мне же ее срочно надо! Вопрос жизни и смерти!..
– А что случилось? – забеспокоился Ермилка.
– С Серафимой беда. Ее сегодня утром Змей унес. Я должен срочно ее найти!..
– Змей-Горыныч? – встрепенулся Агафотий. – Найти? Похищенную царевну? Так это же проще простого! Это – моя специализация!.. Я по похищенным Змеями царевнам и прочим принцессам курсовую в том году писал!
– И сколько поставили? – не замедлила поинтересоваться ехидно голова.
Но практикант ее гордо проигнорировал.
– У Ярославны есть тарелка зеленая волшебная с яблоком, – подскочил тут же к нему Иванушка. – Вы умеете ей пользоваться?
– Естественно! – со снисходительным недоумением, как рыба, у которой спросили, умеет ли она плавать, хмыкнул волшебник. – Пойдем скорее!
Воспрявший и расцветший на глазах Агафотий бережно подхватил царевича под локоток, увлек в дом, и под выкрики голов «Она тебе ее ирвентарем кроме лопаты пользоваться вообще запретила!» поспешил захлопнуть за собой дверь.
– Ну-с, – в радостном предвкушении возможности показать заезжему витязю, какие они на самом деле бывают – великие волшебники – Агафотий потер руки и обвел глазами полки. – Ага, вон и она! Даже запылиться не успела с прошлого раза – я ей постоянно пользуюсь. Раз плюнуть – любое заклинание. Какое хочешь. Я – самый выдающийся ученик нашей школы, крупнейший специалист по волшебным наукам, и все магистры в один голос твердят, что такого ученика у них никогда не было и вряд ли уже когда будет. Да когда меня провожали на практику, даже ректор прослезился, сказал, что от одной мысли, что не увидит меня целых три месяца!.. Пришлось увести его, напоить валерьянкой и уложить в постель. Гениальность, брат царевич, не спрячешь, сколько ни старайся…
Приговаривая так, великий маг всех времен и народов снял с полки зеленую тарелку, вытряхнул на ладонь из мешочка яблоко – то самое, золотое с рубиновым бочком и изумрудным листочком на черешке черненого золота, благодаря которому они давным-давно, пять месяцев назад, подружились с Серафимой.
– Сейчас, сейчас… – пробормотал Агафотий, примерился, прицелился и запустил яблоко кататься по тарелке, как это когда-то делала Ярославна.
Но, не как у Ярославны, оно почему-то вылетело с орбиты и маленьким, но очень дорогим пушечным ядром улетело в шкаф с посудой, пробив деревянную дверцу и, судя по звукам, причинив немалый ущерб далее на своем пути.
– Кабуча! – прошипел сквозь зубы Агафотий и кинулся за ним.
– Не волнуйся, Иван-царевич, все будет в порядке, – успокаивающе кивнул он Иванушке, когда и во второй раз яблоко вылетело за пределы тарелки, а потом отвернулся и, бормоча что-то невнятное – заклинания, подумал Иванушка – нырнул под стол за беглецом.
– Это модель старая, такие сейчас уже лет триста не делают, – разъяснил он после третьего раза из-под лавки. – С первой попытки никогда не заводится.
– Ее уже все равно выбрасывать пора, – продолжил он магическое просвещение царевича после четвертого раза, когда тарелка от молодецкого удара дала трещину, а яблоко, срикошетив от чугунка, оказалось за печкой. – Старье.
– Дай, я попробую. Пожалуйста, – нерешительно попросил Иван перед готовящимся пятым разом, который, продолжайся ход событий именно таким образом, посудина явно бы не пережила. – Все равно же выбрасывать?…
Волшебник с непонятной для Иванушки радостью вдруг передал ему яблоко.
– Пробуй.
Теперь, когда тарелка разобьется, винить Ярославна будет не его.
Иван взвесил в руке неожиданно тяжелое и холодное яблоко, вспомнил, или даже, скорее, почувствовал всем телом, как покатила его Ярославна тогда, как ее движения были плавными, ловкими, кошачьими, и как сравнил он еще ее с крупье их единственного в Лукоморье казино… Она стояла вот так… Потом сделала плечом вот так… Повернулась вот так… Повела рукой вот так…
– Ну, я же говорил, что работать с этой глупой тарелкой – раз плюнуть! – вывел его из состояния полутранса торжествующий голос белобрысого волшебника. – Даже такой непрофессионал, как ты, смог заставить ее работать!
Но где-то в середине этого торжественного туша тонко дзенькнула и оборвалась тоненькая нервная струнка. Или ему почудилось на фоне собственного нервно-струнного оркестра?
Иванушка вздрогнул и открыл глаза.
Яблоко размеренно каталось по краям тарелки, слегка подскакивая на трещине, как будто оно всю свою фруктовую жизнь только этим без остановки и занималось.
Довольный чародей откашлялся. Наступал его звездный час.
– Солнце садится, день степенится, ночь убывает, свет отступает… – резво начал было Агафотий, но тут же сник и остановился, как игрушка, у которой кончился завод.
– Что? Что-нибудь не так? – забеспокоился Иван. – Трещина мешает? Помехи идут?
– Н-нет… Не мешай… Кх-ммм… Так… Солнце садится, день степенится, свет убывает, ночь подступает, а я к окну подойду, занавесь руками разведу. На севере – Урион-звезда, на западе… На западе… На западе… Или на востоке?…
– Что случилось?…
– Ничего, не вмешивайся! – и волшебник захлопал себя по бокам, по карманам, по рукавам и даже один раз по ноге.
– А Ярославна таких движений, вроде, не делала, – с сомнением наморщив лоб, склонил голову набок Иван. – Это часть заклинания такая? Новая, наверно?…
– Часть… Часть…
Одним отработанным движением фокусника или студиозуса Агафотий незаметно извлек из носка исписанный клочок пергамента, молниеносно расправил его и пробежал глазами теснящиеся на нем крошечные буковки, не больше гречишного зернышка.
– Солнце садится, день степенится, свет убывает, ночь наступает, а я к окну подойду, занавесь руками разведу, – уверенно, громким звучным голосом заново начал декламировать он, изредка все же косясь на невидимую для Ивана бумажку. – На севере – Урион-звезда, на западе – Скалион-звезда, на юге – Малахит-звезда, на востоке – Сателлит-звезда. Как Сателлит-звезда по небу катится, на землю глядит, так и я в зеленое блюдо гляжу, увижу там все, что скажу. Покажи мне, блюдечко, вставьте название интересующего объекта! Тамам!
Дно тарелки замигало, пошло волнами и горошинами, но не просветлело.
– Извините, что вы попросили ее показать? – озадаченно заморгал Иванушка, стараясь переварить услышанное новое окончание старинного заклинания.
Агафотий стрельнул одним глазом на стол.
– Я же сказал – вста… Ой, ежики-моежики…
– Да что у вас там такое? – наконец заметил это странное прогрессирующее косоглазие Иван и, не дожидаясь ответа, протянул руку по другую сторону тарелки.
– Что это? – поднес он к глазам мелко исписанную бумажку.
– Это мое! – подскочил к нему Агафотий, но было поздно.
– Солнце садится, день степенится, свет убывает, ночь наступает, – медленно, почти по слогам стал читать вслух царевич, – а я к окну подойду, занавесь руками разведу. На севере – Урион-звезда, на западе – Скалион-звезда, на юге – Малахит-звезда, на востоке – Сателлит-звезда. Как Сателлит-звезда по небу катится, на землю глядит, так и я в зеленое блюдо гляжу, увижу там все, что скажу. Покажи мне, блюдечко… Змея-Горыныча! Тамам!
– Ох!.. – тихо сказал Агафотий, и Иванушка оторвал взгляд от шпаргалки и посмотрел в тарелку.
Дно ее стало прозрачным и отразило небо, по которому прогулочным шагом ползли редкие упитанные тучки, задевая своими толстыми брюшками за верхушки красных скал. Но вот небо стало уменьшаться, скалы расти, нависать, закрывая весь горизонт, заполняя дно от края до края, и вдруг из черной дыры, которая только что казалась наблюдателям лишь густой тенью, высунулась зеленая, покрытая чешуей голова, за ней другая, третья… Вперив, как одна, злобные желтые взгляды в Ивана, головы дохнули пламенем.
Тарелка слетела со стола и с прощальным дребезгом разлетелась на две части.
Яблоко укатилось в подпол.
– Что… Что случилось? – кинулся к ней Иванушка, но это был смертельный случай, если он хоть чуть-чуть разбирался в посуде.
– Это… я… – прокаркал осипшим голосом побелевший Агафотий. – Рукой махнул… Нечаянно…
– Зачем?! – воззвал к нему Иван. – Ну, кто вас просил тут руками махать, а?!.. Теперь мы не узнаем, жива ли Серафима, и что с ней!.. Она должна была быть в той пещере!..
– Я хотел… сделать… Да, конечно, я хотел сделать одно заклинание, от которого стало бы видно еще лучше!..
– Спасибо, – сухо кивнул Иван, повернулся и зашагал к двери.
– Постой! Ты куда? – волшебник, обогнув стол, одним прыжком догнал царевича и вцепился ему в рукав.
– К Красным Скалам.
– Но ты не знаешь, где это!..
– Знаю. Это, должно быть, знаменитый Змеиный Хребет в Красной горной стране. Это далеко на юго-востоке, за Сабрумайским княжеством и за Царством Костей.
Ознакомительная версия.
