рыдая, ответила: «Он меня кубиком стукнул….»
Дедушка начал выяснять: кто из них больше виноват, а бабушка набросилась на Витю:
— Ты почему за малышами не смотришь? Я же тебя просила….
Витя начал оправдываться, что они уже большие, и сами между собой разберутся….
Отвлекаясь на эти события, Фёдор забыл принять лекарство и вспомнил только перед обедом. «Лучше я выпью вместо лекарства коньячку», — решил он. В его комнате, в шкафу, среди одежды был замаскирован небольшой пузырёк с коньяком. Жена об этом не знала. Только он приложился к пузырьку, как в комнату вошёл Витя.
— Дедушка, бабушка зовёт обедать, — сказал он.
Дед сделал два глотка и поперхнулся. «Ты бабушке не говори, что я глотнул коньячку, — предупредил он внука, — а то я очень на тебя обижусь….» Когда Витя удалился, Фёдор спрятал на место коньяк и пришёл в гостиную.
Обедали там за большим столом, под звуки телевизора. Всё же семь внуков и бабушка с дедушкой — народу много.
Ольга Петровна, пока наливала суп мужу, то почуяла запах спиртного.
— Ты чего, выпил вина, что ли? — с подозрением посмотрела она на него.
— Да, выпил глоток коньяку. Ну, и что? Мне доктор разрешил…. — Это Витя тебе доложил?
Витя с обидой опроверг, — «Это не я….»
— Нет, я сама почувствовала запах, — ответила Ольга Петровна.
Пятилетняя внучка Катя, сидящая рядом, подтвердила: «Я тоже почуяла запах….»
Фёдор успокоился, что Витя не доносчик, и с аппетитом съел гороховый суп с говядиной, а потом картошку с мясом. Вытирая свои седые усы и бороду салфеткой, он с довольным видом сказал:
— После коньяка совсем другой вкус пищи. Всё гораздо вкуснее. А так, ничего в горло не лезло.
Маленький Глеб посмотрел на дедушку и выдал умную мысль: «Мне тоже надо выпивать вино перед обедом, а то совсем есть не хочется….» Он отодвинул не доеденный суп и откинулся на спинку стула.
— Рано тебе ещё вино пить, — почти хором сказали бабушка с дедушкой.
— Я потом с тобой поговорю, — строго взглянула жена на мужа, доедая картошку.
Фёдор не стал ждать, когда все поедят и пошёл на мансарду, смотреть другой телевизор в уютной обстановке, так как в гостиной по телевизору шли мультики. Поднимаясь по лестнице, он почувствовал одышку, которая теперь часто сопровождала его.
О чём хочет поговорить с ним жена, он догадывался — это о его здоровье. И всё же она его заинтриговала, он ждал, что она скоро придёт сюда, на второй этаж. Здесь он едва слышал, как она командовала внуками.
Она долго не приходила. По телевизору шёл интересный фильм, Фёдор уже забыл о предстоящем разговоре, и вот, Ольга пришла.
— Уф, как тяжело мне стало сюда подниматься, — сказала она, — а тебе, одышка не мешает?
— Мешает, — согласился Фёдор. — Старость — не радость.
— Я вот, о чём хотела с тобой поговорить, — начала она, — ты же недавно обследовался в больнице. И всё равно, не смотря на диагноз, продолжаешь выпивать. Ты что, разве хочешь раньше времени умереть?
— Но, Оля, я же не напиваюсь. Просто выпил глоток коньяку, как лекарство. Мне сам врач рекомендовал для расширения сосудов.
— А если ты не выдержишь и снова сильно напьёшься, как на поминках у Смирновых?
— Нет, больше этого не повторится, — заверил он. — Я же после того случая и заболел. Ты не думай, я не алкоголик. Всю жизнь я спиртным не злоупотреблял, работал водителем междугороднего автобуса. Ты же знаешь…. Даже в праздники воздерживался, если завтра надо было идти на работу. Ведь меня там медики проверяли перед рейсом. А теперь, когда вышел на пенсию, я перестал осторожничать, даже свою машину подарил зятю, чтобы наверстать упущенное….
— Вот и наверстал, — с иронией заметила жена. — Допился до того, что сердце надорвал. Ну, ладно, пошли на улицу на свежий воздух. Дети ушли гулять и надо их контролировать.
— Устал я от внуков, — приложил руку к груди Фёдор, — скорей бы этот карантин закончился. Дай я фильм досмотрю и выйду прогуляться.
— Ладно, сиди, — согласилась жена. — А я пойду. Внуки мне не надоели. Я только для них и живу….
С утра, как обычно, Ольга Петровна и Фёдор Васильевич долго валялись в постели, чтобы никого рано не будить. Проснулись они около пяти часов, в небольшой спальне, на разных кроватях.
— Оля, ты не спишь? — спросил Фёдор.
— Давно не сплю. Я слышала, что ты тоже не спишь, ворочаешься….
Она немного помолчала, а потом предположила:
— У нас сегодня, наверное, дети будут….
— Конечно, придут. Ведь мы сегодня пенсию получаем….
Фёдор встал с кровати.
— Ты куда? — спросила жена.
— В туалет и в ванную. Пока внуки спят. А то опять туда будет большая очередь…. Надо было мне два туалета и две ванны строить….
Фёдор ушёл, и Ольга тоже встала. Она хотела взять в ванной зубы из стаканчика. Обычно она их там оставляла. Подойдя к ванной, она дёрнула за ручку — закрыто.
— Федя, ты там чего делаешь?
— Зубы чищу.
— Почисти заодно и мои….
Пока ванная была занята, она решила обстричь ногти на ногах. Поставила одну ногу на стул и еле дотянулась ножницами до большого пальца — живот мешал. Пришёл муж.
— Федя, помоги мне ногти обстричь. Видимо, совсем старость ко мне пришла….
— Это не старость, — ответил Федя, — это пироги твои мешают. Надо каждый день гимнастикой заниматься, чтобы пироги рассосались….
Делать нечего, пришлось ему жене ногти обстригать.
— Федя, ты сегодня в доме пропылесосишь? — спросила она, подставляя другую ногу.
— Ещё чего. Пусть внуки пылесосят. Ты их совсем избаловала…. Пусть близнецы Вася и Ваня пылесосят. Они больше всех мусорят. Вчера стружек настрогали, точили карандаши, я их отругал, велел убрать за собой, но стружки так и валяются в детской комнате под столом.
Закончив с ногтями, супруги пошли завтракать на кухню, пока дети ещё спали. А когда, в десять часов детей подняли, то стали их кормить в гостиной за большим столом.
В этот момент, в уличный звонок позвонили. Решив, что это пришёл кто-то из взрослых детей, Фёдор Васильевич, ворча, оделся и пошёл на улицу открывать калитку. Собака на цепи не лаяла, а виляла хвостом. Значит, пришли кто-то свои.
За дверями стояла бывшая сослуживица Ольги. Тоже учительница. Когда-то они дружили, ходили, друг к другу в гости. Но это было давно, а собака узнала. К тому же за плотным забором собака не видела, кто пришёл. Значит, узнала по запаху….
— Вам кого, мадам? — спросил Фёдор, делая вид, что не узнал.
— Ольга Петровна
