Сумирэ сказала одну фразу, одну короткую фразу…
– Ты хочешь шагнуть вперёд?! Ты колеблешься именно потому, что хочешь шагнуть вперёд? Человек, который не хочет сделать этот шаг, не будет расстраиваться, сделал он его или нет! Это именно потому, что ты боишься идти вперёд! Ты знаешь, как надо! Ты уже выбрал в своей душе! Просто шагни вперёд! Иначе что ты хочешь делать?!
– Иди!
– Иди! Иди! Иди! Двигайся вперёд! Двигайся! Беги!
– Встань на путь, которым должен идти Юсаку Китамура!
– Тебе нельзя останавливаться!
– Иди!
СумирэКано крикнула…
– Я буду следить за тобой, чтобы посмотреть, каким будет президент школьного совета, и как ты поведёшь учеников. Неважно, насколько я далеко, я буду следить за тобой. Тебе нельзя расслабляться, никто не может ускользнуть от моих глаз, слышишь меня?!
Она неожиданно врезала ему по спине. Лист бумаги, который она прилепила, гласил «Заявка на участие в выборах президента школьного совета».
Так вот оно что… подумал Рюдзи.
– Человеку, который колеблется, двигаться ему вперёд или нет, нужны не утешение и поддержка, а голос, который подтолкнёт его. Сильный и немного болезненный толчок, который направит его туда, где он должен быть. Вот такой, и он наберётся сил и мужества встать самостоятельно.
– Вот и всё.
СумирэКано по-мужски улыбнулась и помахала Рюдзи. Не оборачиваясь, она двинулась вперёд большими шагами, как обычно целеустремлённая и отбросившая прочь сомнения.
Лучи вечернего солнца по-прежнему жалили их глаза, на стенах коридора плясали оранжевые отблески. Удаляющаяся фигура Большого Брата купалась в ярком свете, стремительно исчезая.
Поразительно.
– Ох… Как бы это сказать… Который час?
– Без двух четыре.
– Президент – настоящая звезда, всегда появляется в ключевой момент.
Схватив листок бумаги, что Сумирэ дала ему, Китамура наконец поднялся.
Он посмотрел на небо в той же позе, что и прошлой ночью, снял очки и потёр глаза, поправил чёлку.
– Извини, оказалось, что мне надо кое-что сделать, так что, похоже, я не смогу пойти с тобой в Судобакс.
Он снова надел очки.
Юсаку Китамура, неизменный лучший друг Рюдзи, улыбнулся своей обычной искренней улыбкой.
– Какая жалость. Ничего, сходим в другой раз.
– Да, сходим в другой раз.
Когда есть воля, есть и путь. Это верно. Рюдзи улыбнулся в ответ. Я знал, что он станет таким, хоть и не сразу, но похоже, всё разрешилось. Да, верно, я всегда знал, что всё повернётся к лучшему.
В коридоре, из которого ушла Сумирэ, её место занял Китамура, шагая торопливо, но уверенно. Наверно, он направлялся к учительской, где его очень ждала Одинокая Леди.
– Постарайся! – прошептал Рюдзи и пошёл в другом направлении. Повернувшись к Китамуре спиной, он сам пошёл вперёд… Преувеличение. Он просто пошёл домой.
Каждый идёт вперёд, выбрав свой собственный путь.
Это должно быть хорошо, потому что даже тогда никто не будет одинок.
У каждого своя цель, к которой он движется, и каждый сам творит свой путь. Это их собственный выбор, своё решение, свои усилия, чтобы создать этот путь. Иногда они будут выходить на перекрёсток, иногда двигаться вместе, потом прощаться. Может быть, они увидятся снова, может быть нет.
Все звёзды, что мы видим ночью, и Орион тоже, всегда будут сиять над всеми. Могут их видеть люди или нет, они всегда будут здесь. В жизни должно быть что-то неизменное.
Когда кто-то теряет свою дорогу, силы, надежду – такое поджидает каждого на жизненном пути. В такой ситуации Рюдзи посмотрит на небо.
Глядя на далёкие звёзды, думая о ком-то, кто в другом месте смотрит на них. Неважно, как велико расстояние, даже если он не может прилететь к этому человеку, пока он верит, что они смотрят на одни и те же звёзды, это будет придавать ему сил.
И тогда ночь закончится и настанет утро. Утром, когда небо становится холодно голубым, звёзды не видны. Леденящие порывы ветра разгонят облака, сообщая миру, что наступает холодное утро.
* * *
– Такой… колотун!… Почему зимой в спортзале кажется ещё холоднее, чем снаружи?
– Да не, похоже, снаружи ещё холоднее… Бр-р-р…
Дрожа от холода вместе с Ното, Рюдзи скукожился и сжал руки в карманах в кулаки, чувствуя, что пальцы отказываются повиноваться.
Выборы проходили в клубное время в субботу. Отведённый под них спортзал был наполнен звуками дрожащих тел и сетованиями девушек, жавшихся друг к другу, чтобы согреться. «Это здорово, но парням так поступать не подобает!», хотелось сказать Рюдзи. Он просто представил, как к нему медленно придвигается прыщавое лицо… От одной мысли об этом стало ещё холоднее.
Короче говоря, сегодня было очень холодно. Холодно и шумно, и все продолжали стоять. Почему они не могут начать прямо сейчас? Замёрзшие ученики вряд ли устроят тёплый приём. А если кто сядет, он просто отморозит задницу. Правда, со спортзалом проблема была и летом, там становилось жарко, как в сауне. Как ни крути, ничего хорошего в том, чтобы проводить здесь какие-то мероприятия.
Но ученики класса 2-С, дрожа, всё равно стояли здесь. Мысль пропустить выборы даже не приходила к ним в голову.
– Ох-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х-х… Угу-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у-у…
Тайга, и сегодня забравшая шарф у Рюдзи, спрятала в него нос и издавала животные звуки, смахивая на грабителя в маске. Прижимающаяся к ней Минори под обычную одежду надела физкультурную форму и теперь выглядела растолстевшей. Мая и Нанако отчаянно старались натянуть свои свитера как можно ниже, пытаясь сохранить тепло. Ами что-то сжимала в карманах куртки, похоже, тёплую подкладку. Образ милой девушки был забыт, она хмурила брови от такой холодной погоды.
Ученики класса 2-С глядели на парня на сцене.
Его круглая причёска, вернувшая первоначальный чёрный цвет, ярко блестела, соответствуя стилю Маруо. Чистые очки отблёскивали, плотно сжатые губы производили впечатление надёжности. Несмотря на разбитую губу, Китамура продолжал стоять с решительным взглядом.
Выражение его лица показывало, что он уже решил повернуться лицом к реальности и принять ту боль, которую причиняет его решение.
– Верно… Микрофон… А! Уже включён? Извините, что заставили всех ждать.
Ведущий, первоклассник из школьного совета, наконец вышел на сцену. «Тормоз!» «Как будто не знаешь, что все здесь замёрзли!» Недовольство прорывалось из всех углов зала. Но среди учеников оказалась группа странных товарищей, которые яростно зааплодировали, чего не скажешь о закоченевшем зале. Среди них был и Рюдзи. Пыл класса 2-С слегка поднял температуру в замёрзшем зале.
– Мы приступаем к выборам президента школьного совета. Кандидат только один, нынешний вице-президент Юсаку Китамура.
Слыша страстные одобрения одноклассников, Китамура смущённо помахал рукой. Рядом со сценой радостно заулыбались СумирэКано и остальные члены школьного совета.
– Теперь мы должны пригласить Китамуру-сэмпая на сцену, огласить его программу.
– Да!
Громко ответил Китамура, подошел к микрофону и отрегулировал его по высоте.
– Маруо! Постарайся!
– Китамура! Спасибо, что спас нас от когтей Карманного Тигра!
Китамура благодарил одноклассников за поддержку, кивая и улыбаясь. Он выглядел очень надёжным. Хоть Китамуре и не удалось стереть все следы своего бунта, но сейчас он казался вполне заслуживающим доверия.
Рюдзи скрестил замёрзшие руки на груди. Отлично, Китамура. Похоже, он уже морально подготовился к предстоящей разлуке. В глазах Китамуры не было никаких следов неуверенности или уныния, потому что он уже отбросил эти чувства, решив двигаться вперёд. Это была аура настоящего мужчины.
– Здравствуйте, я Юсаку Китамура, я…
Китамура сжал микрофон правой рукой.
Давай! Рюдзи молча побуждал его продолжать.
Его одноклассники, школьный совет, СумирэКано, и все, кто надеялся, что Китамура пойдёт на выборы, все в ожидании затаили дыхание. Давай! Скажи что-нибудь волнующее. Пусть все увидят перед собой счастливую и наполненную школьную жизнь. Пусть все поверят, что ты лучший кандидат в президенты. Скажи всем, что Юсаку Китамура достоин быть президентом школьного совета!
– Я!
Китамура раскрыл рот так широко, как только мог, сделал глубокий вдох и закричал на всю школу… Нет…
– Президент! Я! Люблю вас!!!
Он кричал девушке, стоящей у сцены…
– Я сейчас стою здесь потому, что люблю вас! Я знаю, что никогда не буду достоин вас! И что я должен забыть вас, потому что вы уезжаете очень далеко! Но я хочу сказать вам, что это неважно! Ваш голос, всё, что вы говорили мне, всегда поддерживали меня! И я хочу спросить вас! Президент… у вас есть какие-нибудь чувства ко мне?! Я всегда верил, что не безразличен для вас! Даже сейчас, когда я должен отказаться, я не могу это сделать! Я прошу вас! Пожалуйста, пожалуйста, ответьте мне! Неужели вообще нет надежды? Нет никакой особой судьбы для нас двоих?
