Архивные документы — в нашем понимании сухая канцелярщина, напрочь лишённая вкуса, цвета и запаха жизни… А вот и нет! Иногда в старых бумагах находятся такие перлы, что хохочешь до слёз и не веришь, что такое когда-то могло быть на самом деле. А ведь было.История, описанная в книжке, основана на реальных исторических документах. Тут ни капли вымысла, но читается легко и на одном дыхании. Бюрократическая тяжба между двумя городскими начальниками по поводу выселения из города евреев, не желающих жить за чертой оседлости, — это и смех, и слёзы, и непроходимая глупость одних, и вынужденная изворотливость других.Хотим мы того или нет, но это наше прошлое, которое иногда заставляет улыбнуться, а иногда и задуматься о том, что нас ждёт…
Едва ли евреи послужили основной причиной распри между двумя уездными чиновниками-бюрократами, имена которых благополучно и навсегда забыты даже их собственными потомками. Хотя нет, ошибаюсь: в некотором родстве с нашим склочным городским головой состоял очень неплохой российский писатель тридцатых годов двадцатого века Леонид Добычин. Только и всего. Заслуги потомков едва ли искупают дремучие нравы их предков…
В завершение скажу следующее. Извлечённый мной из архивного небытия сюжет, в общем-то, банален и не отражает, как принято говорить сегодня, судьбоносных событий истории. Он лишь служит, на мой взгляд, дополнительным штрихом к общей картине российской жизни последней четверти девятнадцатого века. И что для меня наиболее любопытно — краешком касается судеб моих соплеменников.
Не будем забывать о том, что нет ничего нового под луной, и всё в истории повторяется — люди-то за последние несколько тысяч лет не изменились. Не стали ни умней, ни добрей, и даже если современная наука значительно расширила наш кругозор, это ещё ни о чём не говорит. А если вместо перьевых ручек доносы теперь строчат на компьютерах и отправляют начальству не почтой, а посредством Интернета, то разве это что-то меняет?..
Эту повесть я хочу посвятить всем, с кем я когда-то общался в Брянске — одноклассникам и друзьям по институту, музыкантам-лабухам, с которыми играл вместе, пластиночным фарцовщикам, которые до сих пор должны мне какие-то деньги, тусовщикам и собутыльникам, которым я наверняка остался что-то должен, родственникам и просто знакомым — всех не упомнишь.
Посвятил? Вроде бы. А теперь можно идти дальше…