Вспомнился анекдот. Дореволюционный. Вот он. Зима. Трескучий мороз. По Невскому проспекту идет трагик, пышущий здоровьем, сытый и довольный. В шубе нараспашку. В меховой боярской шапке. С тростью. В общем, один в один Шаляпин с картины Кустодиева.
А навстречу трагику идет комик. Ежится от мороза. Голодный. В рваном, коротком, демисезонном пальтишке. С поднятым воротником. Без шапки. В стоптанных, просящих каши ботинках.
И вот они встречаются.
И трагик распахивает свои объятия и хорошо поставленным голосом – басом на весь Невский проспект, как на сцене, – произносит: “Здорово, Трифон! Как дела, голубчик?”
И комик Трифон, дрожа от холода и голода, искоса глядя на трагика и обходя его стороной, произносит: “Нафиг, нафиг… Летом, летом…”
Конечно, у комика была немного другая реплика, которой здесь мы себе позволить никак не можем.
Короче говоря, Федор Михайлович Шаляпин на этой картине – настоящий барин. А ведь прошло всего пять лет после революции. Странно…
Нет, все-таки трудно понять историю. Представьте себе: идет вот такой буржуй недорезанный по улицам Петербурга или Москвы, и, что ж, к нему никто не пристает, что ли?.. Да и сейчас пройти такому гражданину и то опасно. Представьте себе, как Федор Михайлович Шаляпин едет в метро, например. Представили?
Между прочим, с 1918 года Шаляпин руководил Мариинским театром и получил звание “Народного артиста Республики”.
Выходит, жизнь из-за какой-то Великой октябрьской социалистической революции не остановилась.
Предполагаю, что Ф. М. Шаляпин часто задавал себе вопрос и до эмиграции и после: “С чего начинается Родина?”
Однажды российских молодых шпионов, извините, разведчиков, во главе с Анной Чапман, выдворили из США. Их, как героев, встретила страна во главе с В. В. Путиным. Журналистов на прием по этому случаю в Кремль не пустили. В. В. Путин встречался с героями один – как бывший разведчик с бывшими разведчиками.
“О чем Вы с ними говорили, Владимир Владимирович?” – спросили Путина журналисты. “Не поверите, но мы просто пели любимые песни, – ответил начальник страны. – Вот эту, например, «С чего начинается Родина…»”.
Я ему не поверил.
Ну, будьте здоровы и держите себя в руках.
Это “Боярыня Морозова” – картина Василия Сурикова, хранящаяся в Третьяковской галерее. Нет, это, конечно, – то, что вы видите, – не Василий Суриков. Это я ее, эту картину, перерисовал по-своему.
Как-то один агрессивно настроенный зритель на моей выставке, нападая на меня (к счастью, только словесно), спросил, а могу ли я рисовать так же, как Суриков. “Нет, не могу, – сказал я ему честно. – Я занимаюсь совсем другим. Да и Суриков, я думаю, так, как я, не смог бы”.
Суриков, между прочим, сказал, что рисовать можно научить даже собаку, но она не станет никогда художником.
Это точно. Художник – это мозг и глаз. А потом уж рука.
Карикатура – это отдельный жанр. Обычное, кажется, явление, обычный предмет надо суметь увидеть иначе. Так, как его не видит никто.
В толковом словаре под редакцией Д. Н. Ушакова понятие фальсификация объясняется так: это подмена чего-нибудь (подлинного, настоящего) ложным, мнимым.
Меня всегда мучил вопрос, как вообще можно объективно описать даже сегодняшнее, происходящее на твоих глазах событие. Если в событии участвуют всего два человека, то у одного человека на это событие будет один взгляд, а у другого совсем другой.
К одному и тому же историческому деятелю, нашему современнику, все относятся по-разному.
К одному и тому же историческому событию разные свидетели его относятся по-разному.
Как-то мне в руки попались журналы моды, изданные в 1941, 1942, 1943 годах. Представьте себе, идет война. Немец под Москвой. Сталинградская битва. А в Москве выходят журналы мод. Значит, кто-то за модой следил. Значит, кто-то шил себе пальто с модным воротником. Шил модные костюмы и модные платья. А значит, в этой модной одежде ходил в какие-то модные места. На последней обложке этих журналов реклама… шампанского.
Вот вам взгляд на войну через журналы мод.
История у современников, ее творящих, разная. Как и война была разной для ее участников.
Как и Сталин был разный. У ЗЭКов – один, а у ВОХРов – другой.
Ну, будьте здоровы и держите себя в руках.
Конечно, мы, дилетанты, знаем историю исключительно по произведениям искусства. В широком смысле – произведениям искусства.
Первая встреча с Иваном Васильевичем происходит обычно в стенах Третьяковской галереи, куда приводят школьников. Или на многочисленных репродукциях этой картины.
Полотно написал в 1885 году Илья Ефимович Репин. Называется оно: “Иван Грозный и сын его Иван. 16 ноября 1581 года” – вот такое настоящее название. А все думали: “Иван Грозный убивает своего сына”. Название у картины мирное. Так фотографии обычно подписывают – например, “Вадим Жуков и сын его Иван. Такого-то числа и такого-то года”. И еще указывают место какое-нибудь. Ну, пусть будет “Москва. Кремль”. А еще оказывается, что сын-то Грозного – Иван Иванович. Тоже мирно и просто.
Глядя на испуганное лицо Ивана Васильевича – мол, что я наделал, старый дурак, – можно вообще предположить, что это несчастный случай. Типа сын споткнулся или запутался в халате и упал на железную папину палку. А тут отец входит: “Что случилось, сынок?”
Школьникам в Третьяковской галерее еще рассказывают, что один душевно не уравновешенный студент однажды набросился на эту картину Репина с ножом и порезал ее. Теперь картина висит за стеклом.
Между прочим, позировал Репину для написания портрета несчастного сына Ивана Грозного писатель Всеволод Михайлович Гаршин, проживший всего 33 года. В состоянии депрессии кончивший жизнь самоубийством, бросившись в лестничный пролет. Кто хочет, может искать здесь мистические связи. Я к этому совсем не склонен. Гаршин, между прочим, автор многих произведений, но последнее, что он написал, – это “Сказка про Лягушку-путешественницу”.
Как-то репродукцию, а может быть, даже копию картины Репина в тяжелой раме за стеклом я видел в одной заводской столовой в советский период. Все посетители столовой почему-то сидели спиной к этой картине. Видимо, у них портился аппетит. И красный кисель не пользовался спросом по понятным причинам.
А в кино Иван Васильевич совсем разный. То серьезный, элегантный – в исполнении Николая Черкасова. Властный. Строгий…
То придурковатый – у Гайдая, в исполнении Юрия Яковлева.
То сумасшедший – в исполнении Петра Мамонова в фильме Лунгина.
А какой он был на самом деле, этот любимый российским народом царь? Кто его знает!
Да у меня с ним общих знакомых нет – слава Богу!
Будьте здоровы и держите себя в руках.
Моя мама преподавала в школе физику. Физику я любил. Но ничего до конца, в ней, в физике, не понимал.
Я и сейчас не понимаю многого в физике – точнее, ничего. Не понимаю, что такое электричество. Не понимаю, как можно из одной точки земного шара разговаривать с человеком, находящимся в другой точкой земного шара, да еще и видеть его…
Но слово “откат”, точнее, его механизм, понятно мне хорошо.
А вот моей маме-физику это было непонятно, потому что это слово имеет отношение совсем к другим сферам человеческой деятельности.
Изучив механизм отката, поняв его, уже вовсе не надо знать, что такое электричество и в чем оно измеряется. И каким образом человек разговаривает из одной точки земного шара с человеком в другой точке земного шара. И как они даже видят друг друга.
Все равно современные школьники узнают все про откат. Так пусть уж они узнают об этом социальном явлении на уроке физики.
Динамика отката. Механизм отката. Технология отката. Положительные и отрицательные стороны отката. Опасности при откате. Применение отката и его роль во времени. Ну и т. д.
И задачки надо решать на уроках физики на откат.
Например: сколько денег владелец бассейна должен откатить по трубе “А” начальнику по водоснабжению района, чтобы последний залил в бассейн воду по трубе “Б”?
Есть ли связь между трубой “А” и трубой “Б”?
Сколько нужно откатить денег, как и по каким трубам, чтобы однажды вдруг вода из бассейна не утекла (откатила) обратно по трубе “Б”, оставив бассейн без воды.
Ну, будьте здоровы и держите себя в руках.
Да нет, конечно. Не мог так сказать Робинзон Крузо Пятнице. Никак не мог! Он же его спас от того, чтобы друзья Пятницу не съели. Съели в прямом смысле. Потом еще Робинзон Крузо спас отца Пятницы. Потом притащил своего черного друга в Англию. В общем, они были неразлучны всю жизнь.
