Андрей Загорцев - Матрос Специального Назначения

— Доскиии!! — чуть не завизжал Саня. — Тринадцатый КАМАЗ! водила Симоненко нашего призывааа!..

Федосов побегал по палатке и убежал снова в ночь, вытащив откуда-то из ящиков белую пластиковую фляжку.

— У меня еще две таких от лётчиков, — похвастался он мне, пряча фляжку на груди.

Короче до рассвета мы спать так и не легли. А с утра появился с кучей листов-карт подмышкой наш каплейт. Зашёл в палатку и остолбенел:

— Федосов, это точно наша палатка?

— Точно так, товарищ каплейт! — бодро отрапортовал старшина.

Ну да, в ночи, когда ставили, было ни хрена не видно. Царил сущий хаос и неразбериха. Сейчас в палатке настланы дощатые сосновые полы, уже надраенные и блестящие в утреннем свете. В углу аккуратным штабелем сложены ящики с имуществом. Стоит пирамида, закрытая на замок. Походные одноярусные койки по линеечке в строю выровнены. Самодельная полка с шеренгой котелков. Печка посреди палатки тихонько потрескивает и распространяет уютное тепло. Рядом ящик с песком, лопата и красный огнетушитель (не заправленный, но кто об этом знает?). Капитанская каюта обставлена, как положено. Даже на шконке имеется матрас, подушка и одеяло. Все аккуратно заправлено. И, в довершении всего этого великолепия, тихо разговаривает радио на группном магнитофоне. А на столе стоит кружка для каплейта, полная горячего кофе, и на подкотельнике пара бутербродов с паштетом и салом. Вообще-то бутерброды и кофе я готовил для себя, ибо до безумия устал, заполняя ровным почерком всякие бумажки для замкомгруппы. Но раз уж зашёл командир и обратил внимание, то конечно же, товарищ капитан-лейтенант, это для вас!

Поповских с яростным удовольствием сжевал бутерброды. Выпил кружку кофе и довольно потянулся. В палатке, кроме меня и Федосова, никого не было. Остальные еще при подходе командира, услышав сигнал с фишки, ринулись наружу копать различные дорожки и окапывать палатки.

Поповских присел возле печки, достал из кармана кителя пачку сигарет и начал потрошить её. Пачка оказалась пуста.

— Так, моряки, минут через пятнадцать кэп начнёт обход расположений… Что вам еще сказать?..

Мы с Федосом пожали плечами.

— Правильно, а сказать вам и не хрен! даже свет откуда-то притащили. После обхода мне разрешили отдыхать, я ночью на ЦБУ дежурил. Брейк, клеишь карту, делаешь все надписи, образец у меня в тетрадке есть. Карандаши, клей… ээ… черт, не помню…

— У нас все в ящиках есть, — скромно потупив глазки, напомнил я…

— А, ну да, ты же прирождённый штабной! — хохотнул Поповских — Я, как лягу спать, мальчишек тоже ложите — пусть выспятся! Нас пока до вечера трогать не будут ни в какие команды, ни на охрану. Еще не все подразделения сосредоточились — в карауле пока вторая рота стоит. Фишку выставьте и организуйте связь в дежурном приёме с ЦБУ, таблицы у связистов уже заложены. Шмотье мое где?

— В вашей каюте, товарищ каплейт.

— Ясно. Надо в камуфляж переодеваться, а то в этой тужурке, как идиот. Кстати, Саша, группу тоже в комбинезоны переодевай. Ч-чёрт, курить охота. Табак есть, а трубку дома забыл.

— Найти сигарет, товарищ каплейт? — переспросил Саня.

— Да к дьяволу эти сигареты! я на учениях трубку курю и бородёнку отращиваю. Табака трубочного взял, а трубку потерял наверно где-то с этими переездами. Всё, давайте по плану.

— Есть! — козырнул заместитель.

Вскоре появился со свитой «кэп». Мы с Федосовым благополучно присоединились к другим разведчикам, усиленно имитирующим бурную деятельность по трассировке дорожек.

— Аааа! — раздался из палатки рык каперанга. — Аа, бляя!! ну почему Поповских! ну вот почему, а?! Начальник штаба, да какого же хера, а?!!

— Пипец, — пробормотал резко побледневший Саня, — за что, мля, ну мы же, мы же…

Федос стал какой-то весь маленький и жалкий. Мне тоже стало не по себе, группа всю ночь не спала, обустраивала свой быт, старались и тут такое. Все разведчики недоумённо переглядывались между собой.

— Замкомгруппы ко мне! — раздался рык «кэпа».

Федосов резко сжал скулы, застегнул верхнюю пуговицу комбеза, пряча тельняшку, поправил на голове пилотку и прямой, словно палка, чуть ли не строевым шагом вошёл в палатку. Послышался его ровный, словно металлический, голос. Я заметил, что если Саня волнуется или переживает, у него голос не дрожит и не срывается, он как бы отчуждается от обстановки. Саня представился командиру пункта, ответил на какой-то несложный вопрос.

— Аааа!! — снова заорал кэп. — Ты слышишь, начальник штаба?! Заместитель командира группы у капитан-лейтенанта Поповских — старшина срочной службы! Срочнооой!! и это пиздец на мои седые яйца!!! Почему, аааа??! Ну почему?!!

Плохо дело. За что Сашку-то песочат, ведь не за что по сути дела. Федос, как ошпаренный, выбежал из палатки с круглыми глазами. За ним выскочил Поповских. Как ни странно, с улыбкой до ушей и показывающий нам большой палец.

И тут мы услышали сочные рубленные фразы «кэпа» целиком:

— Срочник! Видишь, ЭНША?! Мальчишка-срочник! и посмотри — везде порядок! палуба надраена, все по линеечке, свет, бля, даже свет у группера, капитан-лейтенанта, есть!! и меня абсолютно не ипёт откуда они запитались!! Помпотех, группа Поповских от дизеля запитана?!

— Никак нет! — рявкнул усач-каптри. — Разводку на палатки рот и групп еще не делали! я разберусь и…

— Иди ты в жопу, помпотех! я тебе, как коммунист коммунисту, говорю — иди в жопу!! не вздумай эту группу тронуть!!! Я, бля, те говорю — нахер им твой дизель не нужен!! ЭНША, может ну тебя на хер?!! Вместе с помпотехом! Вон, бля, возьмём каплейта да его пацаненка-замка, они тебе в штабе и порядок наведут, и палубу с песочком и мылом надрают, и мой кунг командирский, наконец-то, электричеством обеспечат!! Вишь у него — и каюта своя есть, где с секреткой поработать, пирамида, бля, пирамидаааа закрыта-опечатана!.. Печка, бля! С дровами!! И огнетушитель, и инструкция, епть!!! Инструкция истопнику!!! И написано-то как ровненько! а у тебя, бля, не ЦБУ, а конюшня Первой конной!.. Где рабочие места? где места отдыха? где свет?! Почемууу, бля?!!

Услышав этот поток матов и криков, я словно под теплый весенний немокрый дождик попал. Блин, вот он для чего все орал «Почему?». Не в наш адрес-то оказывается. Поповских откровенно улыбался. Федосов стоял, словно током ушибленный. Ясно, почему «кэп» выгнал младших по воинскому званию. Чтобы не слушали, как он разносит своих заместителей. Субординация, так сказать. Хотя и орет, наверное, специально так громко для нас! Поощрительный рёв командира.

После визита каперанга группа улеглась досыпать положенное. Связисты со своими станциями расположились на улице возле входа, неся попеременно дежурство, заодно исполняя роль фишки. Смирнов оказывается уже знал о проблеме нашего каплейта с курительной трубкой и обещал вырезать — он вроде в этом деле специалист. Федос его даже отпустил поискать подходящую сухую деревяшку. Мне же предстояло склеить карту и нанести все надписи. Ну что же, чем быстрее склею и нарисую, тем быстрее засну.

Тщательно протер стол, высушил его, потом застелил его чистой плащ-палаткой, достал из ящика канцелярские принадлежности. Ну что же, приступим. Сперва надо обрезать карту для склейки. Как говорит мой батя — «как учили в автошколе». Обрезаем и склеиваем — слева направо, сверху вниз. Так, чтобы карандаш, когда идёт по карте, не встречал препятствий в виде склеек. Так, теперь аккуратно, по координатную сетку, обрезаем все края. Так, понимаю, что эта карта пойдёт для документов, которые будут храниться в штабе в специальной папочке «оперативное дело». На карту, с которой пойдёт командир группы на задачу, и на те карты, которые выдадут головному дозору и связистам, вообще ничего наносить нельзя. Вдруг в непредвиденной ситуации карта попадёт в руки какому-нибудь врагу и он всё по ней поймёт. Что тут написано в тетради командира? Ага! Вот — «Решение командира группы?», «Начата окончена», «Утверждаю», масштаб, таблицы связи, таблица условных обозначений и прочее. Ну, пока карта сохнет, можно приготовить тушь и перья. Всё это я заблаговременно еще в казарменной баталёрке укладывал в ящик. Вот он пузырёк, вот коробок с перьями, вот карандаш, приспособленный под перьедержатель. Пока карта сохла, я «расписал» перья и подобрал их по ширине. Потом расчертил с помощью офицерской линейки и простого карандаша карту для надписей в масштабах и аккуратно, мазок за мазком, принялся наносить надписи. Ай да красота! Если у нашего каплейта палатка лучшая, надо ему и карту сделать так, чтобы начальник штаба от зависти лопнул. Изредка заглядывал Славик Смирнов — то шомпол от автомата зачем-то на печке накаливает, то лезвие для бритья ищет. Парень тоже в процессе изготовления командирской трубки. Он даже похвастался, что нашёл какую-то особенную деревяшку и сейчас с неё сбацает что-то совершенно умопомрачительное.