– …?!
Он спиной почувствовал чей-то взгляд. Не один, много. Он развернулся, словно Хищник, собравшийся поохотиться на земные формы жизни, но…
«…» «…» «…» «…» «…» «…» «…» «…» «…» «…»
Затылки, спины, молчание. Просто показалось! Конечно, нет. Рюдзи нахмурился. В чём дело?
Почти все в классе молчали, отвернувшись от Рюдзи, Тайги и Китамуры. Не может быть, чтобы это было нормально. Даже Ното и Харута смотрели куда-то в сторону. Вообще ничего не говоря.
Это был… и-с-п-у-г… Почти сразу, как эти страшные буквы всплыли в его мозгу, слишком беззаботный Китамура сказал…
– Ну, как бы то ни было, я начинаю приём Великого Пророка Бога Разбитых Сердец!
Бам! На этот раз в этой непонятной ситуации Тайга упала на колени Рюдзи. Если бы Рюдзи слышал это впервые, он бы тоже рухнул вместе с Тайгой. Но это не тот случай – да, это затеял Китамура. Великий Пророк Бога. Это была настолько дурацкая затея, что объяснить её отстранённой Тайге было бы непросто, и Рюдзи решил отложить объяснение до сегодняшнего дня. Но как раз в это время кто-то постучал в дверь класса.
– Э-эм, простите… здесь принимает Великий Пророк Бога Разбитых Сердец?…
– Привет! Здесь, здесь!
Китамура легко поднялся с пола и жестом пригласил девушку – похоже, из новеньких – войти в класс. Девушка явно нервничала, идя к нему. Глядя ей в спину, Тайга практически запаниковала.
– Начинает… приём… у Великого Пророка? Он же не продаёт холодную китайскую еду и… и что это такое, что!? Эта зара-а-а-а-а-аза! Её нер-нер-нер-нер-нервозность!
Дрожа, Тайга обнажила клыки. В глазах прорезалась жажда смерти, словно сочащаяся кровью. Казалось, она собирается сожрать эту девчонку, но… – …Упс! Надо остановиться, остановиться, быть хорошей девочкой, хорошей девочкой… – сказала она, яростно тряхнув головой и прикусив губу. Только глаза всё не могли оторваться от этих двоих.
Девушка, и не знавшая, что осталась в живых лишь благодаря Неделе Хорошего Поведения, почтительно поклонилась Китамуре и сказала, – …У меня не хватает мужества признаться… Помоги, пожалуйста… – На что Великий Пророк Бога Разбитых Сердец Китамура ответил…
– Хм, хм… Если ты веришь, твои молитвы будут услышаны! Иди вперёд без колебаний!
– Но… Мне не хватает мужества… И я некрасивая…
– Не думай об этом! Отправляйся в Соупленд!
– …Соуп… Что?…
– Не бери в голову.
Затем Китамура пропел несколько заклинаний и поклонился. Девушка тоже поклонилась и ушла. – …А?… – Тайга наклонила голову так, что лицо совсем развернулось. Она совершенно ничего не понимала.
Верно. Пока Тайга не ходила в школу, кое-что произошло.
– Что это значит, Рюдзи, что это…
– …По правде говоря, после своего «великого признания» Китамура стал основателем любовной секты в школе – точнее, стал объектом поклонения тех, кто хочет признаться…
– Ну да?! – удивилась Тайга, но тут же…
– Но ему же отказали!
В точку. Маленькие мозги Тайги сработали безупречно. Удивительно.
– Именно поэтому. Вроде «Все неприятности Китамура примет на себя».
– Иначе говоря, изгнание злого духа.
Влез Ното и продолжил объяснение.
– Ну, это ещё и потому, что предыдущий президент была очень сильной личностью, помнишь? Вот он и хочет добавить изюминку новому школьному совету, потому и продвигает изо всех сил легенду о «Великом Пророке Бога Разбитых Сердец». Это уже второй посетитель за утро. После занятий – так просто финиш, они очередями в совет выстраиваются. Похоже, школьный совет слишком увлечён этим, у них и храм у входа есть, словно они на самом деле служат великому пророку божества.
– Правда?! Так вот оно что, а я и не знал! Разве Китамура не великолепен?!
Это сказал Харута, на что тут же получил холодную реплику Ното «Ты что, всё это время вообще Китамуру не видел?». Тайга с непонятным выражением лица, полностью игнорируя Харуту, молча посмотрела на возвращающегося Великого Пророка. Глядя на неё…
– …Попытаемся?
В ответ на шёпот Рюдзи Тайга кивнула, «Да», и они молитвенно сложили руки. Слегка склонили головы перед Великим Пророком Бога Разбитых Сердец. Конечно, они думали о…
– Что, неужели вы тоже? Есть кто-то, кому вы хотите признаться?
– У, раскусил… Нет, но почему-то чувствуется, что это надо.
– …Угу. Так или иначе.
– Отлично! Отправляйтесь в Соупленд!
Не думаю… хотя Рюдзи слегка отвёл глаза, а Тайга поскребла под носом. Ното, сравнивая их лица, неожиданно сказал…
– Знаешь, Тигра, ты сегодня очень тихая… Ведёшь себя тише воды, ниже травы, потому что это первый день после твоего отстранения, как-то так?
На этот вопрос, предусмотрительно заданный с безопасной дистанции, она ответила…
– А, ты заметил? Верно, я теперь хорошая девочка.
Тайга засмеялась, «хе-хе», с великодушной добротой к подобным Ното. Тот, в свою очередь, резко дёрнулся, то ли удивлённый, то ли напуганный, едва не потеряв очки.
– Понимаешь, я решила быть хорошей девочкой, потому что почти Рождество. Потому что, понимаешь, Санта смотрит на нас… ай!
Прелестная Тайга была отправлена в полёт. Опрокидывая столы и стулья, прихватив рядом стоящих, включая Ното, и рухнув на пол, демонстрируя задницу в колготках.
– Уха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Ты дура?! Санта! Ты говоришь Санта! Только подумайте, я слышала, что ты сказала! Тебе это совсем не идёт! Уха-ха-ха-ха-ха-ха-ха! О да, это случилось, пока тебя не было! Отстранённая! Сейчас помру!
Ему даже не надо было смотреть, чтобы понять, кто это.
Прекрасную девушку, врезавшую своей сумкой Тайге по заднице и громко расхохотавшуюся, приглаживая шелковистые волосы, звали Ами Кавасима. Бесспорная, совершенная, идеальная красота.
Несмотря на хорошо сложенную фигуру модели с идеальными пропорциями, несмотря на безупречные черты лица, несмотря на яркую и ровную ауру красоты, что она излучала, Ами была законченной негодяйкой. Что касается Тайги, единоличной владелицы титула самого жестокого и сильного человека в школе, можно сказать, она была её заклятым врагом. И раз уж она отоварила Тайгу по заднице, естественно, Тайга должна была вернуть ей должок. Но…
– …Давно не виделись, Глупая Чи…
– …О-о?
Тайга, отправленная в полёт, сшибая столы, однако, встала и поприветствовала Ами. Вряд ли можно было ждать от неё улыбки, но рукой она помахала вполне по-дружески. Но из рукава высунулся кончик ножа!… Нет, не высунулся. Но между пальцами оказалась отравленная иголка!… Не-а, не оказалась. Шнурки на ботинках!… Нет. Стальная чашка сверху!… Нет.
Тайга оставалась элегантной и вежливой.
– Глупая Чи, уже почти Рождество. Если ты так и будешь скверной чихуахуа, Санта к тебе не придёт. Смотри, я уступаю. Я принимаю этот удар как приветствие и забываю об этом. Прекратим схватку, пока не пройдёт Рождество. Я люблю Рождество. И я не хочу драться из-за чьей-то глупости в это чудесное время, что бывает только раз в году.
– Ай!
…Удерживаемая рукой Тайги, Ами взвизгнула. Ну и реакция. Ами отчаянно стряхивала протянутую руку Тайги. Она смотрела на неё и визжала так, словно это была гниющая рука зомби, неистово отталкивала, и наконец распахнула глаза так, словно услышала какую-то тайну.
– Ты… С тобой явно что-то не так! Что-то случилось, пока ты была отстранена?! Ты ненормальная, ненормальная, ненормальная, ты странная! А, может так?! Ты знаешь, что завтра умрёшь?! Ох, какая жалость!
– …Ты говоришь совсем как Рюдзи… Почему все говорят, что я заболела, что умираю, когда я просто решила быть хорошей девочкой. Не понимаю я этого. Скоро Рождество. Глупая Чи, я думаю, что изменить свои манеры – это хорошая мысль. Потому что Санта будет в Японии так…
– Не-е-е-е-е-ет!
Визг Ами заполнил весь класс. И в высшей точке перешёл в звук тошноты.
– Что?! Санта?! Ты что, серьёзно?! Тупо, тупо, тупо, тупо, а-а, я поняла! Ты меняешь свои взгляды, чтобы так изменить свою личность?! Ва-а, какая мерзость, прекрати издеваться надо мной, гр-р-р! Все места для идиотов заняты, ё-моё! На самом деле я собиралась сказать «Ами-тян любит Рождество! Хе-хе, я верила в Санту до средней школы. Это не так глупо. », но из-за тебя это всё бессмысленно! Ё-моё, и как ты собираешься ответить за это, зараза?! А?! Ё-моё, это бесит меня! Из-за тебя у меня зрачки расширяются, дура!
Не обращая внимания на нескольких парней, припавших к стопам её высочества – Всё хорошо. Нам нравится фальшивая чистота Ами-тян. Мы любим настоящую, временами бьющую через край свирепость Ами-тян. Отхлестай меня, казни меня, свяжи меня, смешай мою жизнь с грязью – она сказала…
– Ха!… Ох, Ами-тян в бешенстве!
Ами неожиданно подняла лицо и сглотнула. Затем продолжила…
– Ты под кайфом…
– Да, да, это наркотики, наркотики! О нет, это полный бре-ед! Это должно быть так! Кхе, кхе, о нет! Мой бог!
