Вскоре штукатурка на высоте метра от пола была отбита. Принеся стремянку и с натугой затащив на нее кувалду, я сел перекурить. Кухня представляла жалкое зрелище. Весь пол был усыпан штукатуркой, в воздухе клубилась пыль, а наверху стремянки с видом офигительно умной совы сидел белый пыльный человек в строительных очках и задумчиво оглядывал поле брани. В этот момент ко мне впервые закралась предательская мыслишка: «А не лучше ли было это дело доверить профессионалам?»
Докурив, я встал в полный рост. Стремянка заскрипела и закачалась. Взяв в руки кувалду, я отметил некоторое неудобство использования ее на высоте. А именно: при пробном взмахе, даже не ударяя по стене, меня развернуло вместе со стремянкой вокруг оси, и кувалда направилась привычным маршрутом к холодильнику. Но мне было не до нее. В этот момент стремянка контактировала с полом всего в двух точках, и меня как-то больше заботила возможность разбить хлебало о плитку. Но ниче, кувалда не долетела, я устоял. Мне бы остановиться! Ведь уже достаточно было намеков судьбы. Но я был слеп, самоуверен и, как потом оказалось, еще и везуч.
Повторив все сначала до пункта «забрался наверх и взял кувалду», я осторожно помахал ей. Потом так же осторожно рубанул слева направо. Стремянка скрипела, но стояла. Я махнул посильнее. Не упал. То есть при известной доле ловкости и везения можно было поработать на высоте с чудо-инструментом. Наверное, я со стороны, весь пыльный, в очках и совершающий непонятные движения молотом, напоминал какого-нибудь маньячного трижды мутанта черепашку-ниндзя на тренировке.
Кое-как уловив баланс между взмахом и качанием стремянки, я со всей дури долбанул в стену.
Сосед наверху свалился с кровати и накрылся телевизором.
Стайка гастарбайтеров разбежалась из подъезда в разные стороны.
Пыль от штукатурки белым облаком накрыла Москву.
Но мне было не до этого. В этот момент, бросив на фиг инструменты, я всем телом пытался удержать пласт штукатурки, который отошел по всей стене и теперь угрожал мне и стремянке. Ндааа, пласт два на три метра и пять сантиметров толщиной мало не весил. Ситуация усугублялась неустойчивостью стремянки. В общем, композиция «я — стремянка — пласт штукатурки» была крайне неустойчива. Но стояла. При моем малейшем движении пласт отходил от стены еще больше, и холодный пот ручьями стекал куда-то вниз. Тихонько попискивая, я изо всех сил пытался приладить пласт на место. Идиот.
Через пять минут я понял, что вечно так стоять не смогу. Хотелось курить, писать и плакать.
А етить его налево, вскричала королева. И собравшись с духом, красивым (Кабаева, естественно, плачет) прыжком покинул стремянку.
Время остановилось. Я летел в глубь кухни. Пласт медленно отходил от стены. Стремянка сжималась от страха.
Такого грохота дом не слышал, даже когда строился. Во всем подъезде звенели стекла, плакали дети и взрослые, в голос выли собаки и даже хомячки.
Когда пыль рассеялась, я оглядел Хиросиму и, задушив жабу, позвонил профессионалам.
Поехали мы двумя семьями на двух машинах на море и, как обычно, застряли все у того же шурина в хуторе Веселом под Новочеркасском.
Тихий, необыкновенно теплый вечер, во дворе дома все та же беседка, увитая виноградом, на столе домашняя еда, приготовленная гостеприимными селянами. Свежее сальце, огурчики, потрясающе душистые помидоры, свиные рульки, приготовленные каким-то хитрым способом, свежайшее мясо баранины и свинины, поджаренное в огромной сковородке на костре. Да много еще чего там было. И, естественно, огромное количество самогона для привыкших и водка для тех, кто послабее.
Но вот все съедено, но вся водка еще не выпита, и надо бы как-нибудь осадить съеденное. А как? Да все очень просто. Шаловливые умы великовозрастных балбесов придумали развлекуху. Берется бита, срывается зеленое яблочко, и хрясь битой по яблоку! При удачном раскладе оппонент получал этим яблоком в лоб.
На хутор опустилась ночь, и только двое неугомонных дуэлянтов за высоким забором продолжали метать друг в друга яблоки.
Надо сказать, что сия развлекуха захватила нас не на шутку. Но чу! Серега (его тоже так зо-вут) устал и положил биту. Вид обезоруженного врага впрыснул мне адреналина, и я, подкинув яблоко, аккуратно врезал по нему. Пьяный и косой, я, естественно, в него не попал, и яблоко улетело за забор.
— …!!! — раздалось сдавленно за забором.
— Хто там? — насторожился Серега.
Тишина была ему ответом. В этот момент я, пользуясь тем, что он повернулся ко мне задом, заряжаю ему яблоком по заднице. Это был мой самый лучший удар! Курникова? Да что там Курникова! Девчонка неумелая!
Со смачным чмяком яблоко врезалось туда, куда и планировалось.
— Конец тебе пришел!!! — заорал, оборачиваясь ко мне, Серега.
За забором послышался удаляющийся топот кого-то, принявшего эти слова на свой счет.
Порыскав взглядом в поисках яблока и не найдя его, Серега с битой наперевес полез на яблоню, бурча под нос что-то типа, как он щас сверху расстреляет меня, как немец партизан. Постепенно бурчание скрылось в темной кроне дерева.
На хутор опустилась тишина.
Не желая получить яблоком по кумполу от Сереги, я решил произвести опережающий удар. Выбрав несколько яблок, я принялся методично метать их в крону дерева. Иногда из темноты сверху доносились звонкие шлепки и тихий мат, который доказывал, что не все яблоки пролетали мимо. Вскоре мне это надоело, по-видимому, Серега так и не смог найти яблок на яблоне и собирался слазить вниз. Ну, последний снаряд — решил я и размахнувшись зарядил по яблоку битой. Яблоко, пролетев мимо яблони, скрылось в созвездии Козерога.
А вот бита — нет!
Это яблоки такие фруктовые и романтичные. Им бы все небо да звезды подавай. А бита что? Дерево — оно и есть дерево. Вещь, совершенно приземленная.
И вот бита, выскользнув из мокрых от яблочного сока рук, красиво рассекая воздух, решительно направилась в сторону шуршащих веток.
У меня остановилось дыхание и намокла рубашка со штанами.
Через секунду бита скрылась в темноте.
Еще через секунду я услышал, как она достигла цели. Да и не только я услышал. Это услышал весь хутор. Чудовищный по своей силе рев донесся из кроны дерева и разорвал томную летнюю тишину.
Местные, наблюдавшие за нами через забор, тут же наложили под него кучки и, не оглядываясь, кинулись по домам.
А звук, к которому начал примешиваться мат, все нарастал.
Шуршание листвы стало громче.
Первыми упали биты. Моя и та, которую Сере-га захватил с собой, когда лез на дерево.
Затем, ломая ветки и побивая все рекорды по скоростному спуску, летел вниз Серега.
Как огромный раненый Кинг-Конг, он падал, пытаясь хоть чем-то зацепиться за ветки, но ему что-то не цеплялось. Не, это только в кино человек прыгает с восьмого этажа и на уровне первого цепляется за ветки. В жизни все оказалось намного сложнее. Всем, чем Серега попадал на ветки, невозможно было за них схватиться. Ну на самом деле, не схватишься ведь за ветку, ну, скажем, лбом, в который она звезданула? Да? И не обхватишь задницей вон ту ветку, которая только что попала под нее? А вот под руки, к сожалению, ничего такого не попадалось.
Вскоре, оглашая отборным матом перепуганный хутор и пробив в ветвях вертикальную просеку, Серега приземлился. Он сидел и ошарашенно вращал глазами, а его догоняли сучки, веточки и яблочки, которые друг за другом падали на его раненую голову.
А на его лбу красовалась наклейка с биты.
Север. Пятница. На улице сорок градусов ниже нуля. Трое людей, прячась в теплом гараже, занимаются тем, чем и миллионы остальных человеков в эту пятницу. Проще говоря, пьют горькую и разговоры говорят о том и сем.
Отступление. Гаражи кирпичные. Два ряда гаражей, у которых задняя стенка общая. Вдоль этой задней стенки проходит труба, которая соединяет две здоровенные батареи, которые находятся вдоль стен справа и слева.
В гараже стоит «уазик» (козел который). Но, несмотря на это, место в гараже еще предостаточно и хватает для жестикуляции с широкой амплитудой во время очередного диалога.
— Тварь такая подлая!! — донесся до меня обрывок рассказа. — Все пожрала, скотина такая!!!
Заинтересовавшись загадочным, я подошел поближе.
— Сволочь постепенная!! — негодовал рассказчик. — Все продукты в гараже понадкусала! Вот такая сволочь! — и рассказчик развел в стороны руки, обозначая размер средней величины лося.
Оказалось все просто как пень. В гараже поселилась крыса, ну и кушала все, до чего ее крысиная морда дотягивалась.
Под сочувствующими взглядами коллег по столу Серега распалялся все больше. В разговоре стали мелькать крысиные кишки, развешанные на лампе после поимки данной особи, и шампур торчащий у ней в… кхм… ну, сзади, в общем.
