входит Медсестра, тоже со шваброй. Видит Жонкова, пытается спрятать швабру за спину…
Сестра. Вы уже тут? (Оглядывается.) Господи, чистота-то какая! Наверное, жена каждую неделю тренирует? (Изображает жену). «Продюсер, тащи пылесос!»
Жонков. Меня Сан Саныч зовут… И у меня нет пылесоса… А вас как зовут?
Сестра. А меня так зовут… (Изображает дефективного больного.) «Медсестра, сделай мне укол…» Вот как меня зовут…
Оба смеются.
А за глаза — ведьмой… Вообще я Наталья Ивановна…
Жонков. Очень приятно…
Сестра вдруг опять смеется.
Что тут смешного? Мне действительно приятно…
Сестра (сквозь смех). Да нет… Извините… Ой, я просто подумала… Первый раз знакомлюсь в мужском туалете…
Жонков. А правда, как вы тут оказались, очаровательная ведьма? (Замечает ее швабру.) Понял. Вы пришли мне помочь, да? Ну честно?
Сестра (сердито). Да прям! Очень много о себе воображаете. Сан Саныч!
Жонков. Да что вы! Я…
Сестра. Думаете, если вы в кино работаете, так уж за вами… Я просто…
Не найдя объяснения, она замолкает и смущенно крутит швабру туда-сюда, не зная, как занять руки…
Жонков (показывая на швабру). Просто мимо пролетала…
Еще секунду она сердито смотрит на него в упор, потом фыркает, и они оба смеются…
Сестра. А правда, как вы так быстро убрались?
Жонков. Да я и не убирался. Захожу — а тут все сверкает…
Сестра. Да что вы! Это вам повезло! Тут, говорят, обычно такая грязь!
Жонков. Серьезно?
Сестра. Правда-правда! Ни одна уборщица больше двух дней не работает! Все уходят! (Наклоняется и шепотом.) Эти киношники никогда за собой не спускают…
Жонков улыбается. Она осекается, поняв, что сказала что-то не то, прикрывает ладошкой рот.
Сестра. Ой, извините… Я не вас имела…
Жонков. Ничего-ничего…
Сестра. Да вы и не похожи совсем на киношника…
Жонков. Вот спасибо!.. Вот это комплимент!
Сестра. Ой, да нет! Я этих имела в виду… (Крутит пальцем у виска.)У них в глазах только самодовольство какое-то, а у вас… у вас в глазах… Сан Саныч, а вы… (тычет пальчиком ему в грудь) действительно не женаты?
Кадр-перебивка
Говард и Врач идут по коридору. Оба в прекрасном настроении.
Говард. Интересно, чем он сейчас занимайте?
Врач. Известно чем, мистер Говард! Хе-хе! Творчеством! Там есть восемь моноклей!..
Говард. Моноклей?
Врач. Моноклей, ну… Очков по-нашему, унитазов…
Им навстречу проходит мимо них немного растрепанная Сестра. Застегивает пуговки на груди халата. Врач приостанавливается, подозрительно смотрит ей вслед, пожимает плечами и догоняет Говарда.
Говард. Я думайт, он не крепкий орешек! Очень скоро проситься хоум…
Врач. Еще бы! У него уже шок, наверное! Как увидит— мало не покажется!
Говард. Как вы думайт? Коллеги ему не помогайт?..
ВОСЬМОЙ ЭПИЗОД
(Продолжение)
В тот же туалет один за другим заходят все четыре Режиссера. Похлопывают Жонкова по плечу.
Эйзенштейн. О, Сан Саныч! Сейчас мы тебе поможем! Спилберг. Поможем — чем можем…
Режиссеры, не останавливаясь, проходят в кабинки. Мы видим в кабинке тужащегося Брасса.
Брасс. Ой, мама мия! Что-то… ничем… не могу помочь…
Справа от него — Спилберг.
Голос Спилберга. И у меня тоже что-то… никак… не помогается….
Брасс, тужась, стучит в левую стенку.
Брасс. Эйзик! Серега! У тебя как?..
Голос Эйзенштейна. Я — пас…
Брасс (тужась). Неудобно… получается… мы же… мистеру Говарду обещали… что поможем… нашему новому товарищу..
Голос Эйзенштейна. Ну, что делать — дебют! Как говорится, первый блин комом…
Брасс. Чего это он у тебя — первый? Tы и вчера сюда ходил…
Голос Эйзенштейна. В переносном смысле — я много гадил товарищам, но чтобы вот так, в буквальном смысле, — первый раз…
Голос Спилберга. Все, парни, сдаемся…
Все трое выходят.
Жонков, чуть в сторонке, застыв на месте, наблюдает за ними.
Эйзенштейн. А где Куросава?
Брасс дергает ручку четвертой кабинки.
Брасс. Сидит…
Спилберг. Вот наша последняя надежда…
Брасс снова дергает ручку.
Брасс. Эй, у тебя надежда есть?
Голос Куросавы. Здесь нет никакая Надежда! Это мужская туалета…
В это время на пороге туалета появляются Говард и Врач. Жонков сейчас к ним спиной. Врач, увидев его застывшую спину, вопит с порога.
Врач. Шок! Шок! Ну, мистер Говард! Это гениально! Как это вы так здорово придумывайт, чтоб они друг друга убирайт своими руками…
Говард. Я ничего не придумывайт… Я просто подсмотрел их повадки на воле, в живая природа…
Врач. Нет, ну настоящий шок! Это гени…
Жонков (поворачиваясь к ним лицом). У вас шок?
Врач действительно от неожиданности застывает на месте.
Жонков. Это пройдет!
Говард срывается с места, подбегает к смущенной троице Режиссеров.
Говард. Как же так же?
Tе только разводят руками. Говард проносится вдоль ряда кабинок, открывая, заглядывая и хлопая дверцами.
Говард. Все чисто…
Жонков. С вас камера, мистер Говард…
Спилберг показывает ему на кабинку Куросавы.
Спилберг (напевает). Еще не вечер, еще не вечер…
В это время Куросава кричит из своей кабинки.
Голос Куросавы. Получилося! Получилося!
Говард дергает ручку, распахивает дверцу.
Куросава, словно застыв, стоит в своей кабинке, как космонавт, в скафандре, широко расставив ноги.
Спилберг и Брасс выносят его оттуда, как огромную куклу. Он так и стоит, в той же позе, застыв…
Говард заглядывает в его кабинку.
Говард. Что — «получилося»?
Говард секунду смотрит в сторону кабинки, потом на Куросаву, потом на Спилберга.
Я же просиль! Он же первый раз в городской условий! Я же просиль объясняйт, что малица надо снимать… Жонков. Камеру, мистер Говард…
Говард нехотя показывает на Куросаву.
Говард. Возьмете его камера… У него шок. Выписывайт…
Жонков выбегает из туалета.
Говард разводит руками.
Говард. Ну что? Это был честный бизнес. Вычистил — так вычистил…
Эйзенштейн. Да что он чистил-то? Мы ж ничего…
Говард. Три здоровый режиссер…
Брасс. Да с чего? Обеда ж сегодня не было…
Говард. Как не быль?
Врач. Как не быль? (Достает меню из кармана). Вот меню: «Картофель жареный с…»
Спилберг (прерывает). Да не было никакой картошки! Ваш повар…
Врач. Помешался все-таки!..
ДЕВЯТЫЙ ЭПИЗОД
На кухне.
Говард и Врач открывают дверь кухни. Навстречу им клубы пара. Они ошеломленно смотрят.
Им открывается такая картина: посреди кухни сидит перед перевернутым чугунком Чапаев в колпаке, раскладывает картофелины…
Поварихи и посудомойки сидят вокруг и слушают его, разинув рты.
Чапаев. Теперь! Противник открыл ураганный огонь! Где должен быть командир?
Говард. В палата! В палата должен быть командир! В смирительной рубашка! Сестра! Санитар!..
В кухню вбегают Сестра и Белесый. Одна из поварих с обожанием смотрит на Чапаева. Чапаев смотрит на них.
Чапаев.
