просекли служители всех религиозных институтов: достаточно пообещать прихожанам какую-нибудь пакость, которая с ними приключится, ежели они… и далее по основным заветам. Зная свойство пакостей приключаться с завидным постоянством, остается только в нужный момент их интерпретировать. А уж если еще и молния вовремя ударит или там метеорит какой… Что же касается пряников, то их лучше перенести на потом, куда-нибудь в загробную жизнь. Тут уж можно обещать не стесняясь: один фиг, никто не вернется требовать неустойку! Классный ход? Да пенсионный фонд бьется в истерике от зависти: им до таких высот далеко!
С тех пор как Денис Анатольевич полностью ушел работать в спецбригаду и прекратил амбулаторный прием в диспансере, Ван Хельсинг немного расслабился. Дескать, можно теперь и не приходить каждый месяц на укол. А еще можно упросить нового доктора заменить инъекции таблетками. А как поступать с таблетками, завещал еще Владимир Семенович, грех не послушать уважаемого человека!
Итог этого вольного подхода к лечению не замедлил сказаться: Александр вспомнил, что вампиры и оборотни никуда не делись. И за то время, пока он тут глушил свою бдительность пролонгами, совсем оборзели. Брат каждую ночь куда-то исчезает, приходит под утро довольный и с красными глазами. Говорит что-то про ночной клуб, и от этого на душе еще тревожнее: они что, уже клубы по интересам организовали? С распитием доверчивых горожан на своих вечеринках? А мать? Зачем тебе лошадиный шампунь, если ты не оборотень?
Родня Александра спохватилась, когда обнаружила в его комнате схрон с ворохом палочек из суши-бара (половина уже заботливо оперенная и остро наточенная) и небольшим арбалетом (и когда только успел купить!). Ван Хельсинг не стал отпираться: да, это его арсенал, и он собирается на охоту. И если домочадцы не обоснуют свою непричастность к силам зла, то охота начнется здесь и сейчас. Хорошо, брату удалось улизнуть в соседнюю комнату и уже оттуда тихонько позвонить в скорую, вызвать спецбригаду.
Выслушав упреки, обвинения и отобрав заряженный противовампирской палочкой для суши арбалет, Денис Анатольевич и Тимур подхватили Ван Хельсинга под белы ручки и повели к барбухайке. Ну, упыри. Причем не просто упыри, а упыри от медицины. Заслуженные, между прочим. Чего ты так расстраиваешься, парень? Сам виноват, что лекарства прекратил принимать. Вампирам и оборотням кровь с нейролептиками – это как водка с клофелином: раз – и наповал. Потому и не кусают. Ради твоего же блага медики стараются, а ты…
Пока Тимур, уже забравшись с Александром в салон, продолжал пенять ему на беспечность, Денис Анатольевич сел на переднее сиденье. Водитель, заканчивая неплановый перекус, протянул ему стаканчик: дескать, хлопнем по сочку, доктор? Доктор поблагодарил, оба подняли стаканы за здоровье и мир во всем мире, пригубили. И в этот момент машину ощутимо тряхнуло.
Оказалось, какой-то молодой лихач на вусмерть утонированной «девятке» с кучей подсветки и крупнокалиберным динамиком в багажнике решил сдать назад, чтобы развернуться, и не рассчитал габариты.
Шофер и доктор, поминая маму лихача, а также плюсы контрацепции и своевременных абортов, обернулись, чтобы убедиться, что в салоне все в порядке. Ван Хельсинг, глянув на их лица, издал истошный вопль и полез прятаться под лавку.
– Я знал! Я так и знал!!! – в отчаянии вопил он, отбрыкиваясь от Тимура.
– Что это с ним? – спросил водитель Дениса Анатольевича.
– Не знаю, – пожал тот плечами. – Как-то он внезапно возбудился.
– Вы бы этим томатным соком еще умылись! – проворчал Тимур. – Можете, кстати, не утираться: вам еще тому водятлу лекцию читать – авось проймет!
Повернувшись к Ван Хельсингу, он успокаивающе похлопал его по плечу:
– Не дрожи ты так! Сейчас оборотней из ГИБДД дождемся, протокол оформим, а потом уже тебя сдадим в надежное место. Они (кивок в сторону водителя и доктора) сейчас не опасны. Видишь, уже хлебнули по глоточку, теперь тем лихачом закусят – будут сытые и добрые.
Королева кукол
Если проанализировать, из-за каких правонарушений чаще всего присылают к нам на судебно-психиатрическую экспертизу, то абсолютный рекорд будет за 158-й статьей УК РФ. Все-таки страсть ко всему, что плохо лежит, неистребима. Особенно у подростков. Особенно к сотовым телефонам. Понятия не имею, как без них существовали бы наши ломбарды и на чем делали бы план раскрываемости преступлений наши следователи. Но не телефонами едиными полна наша экспертная работа. Иногда встречаются и загадочные случаи.
Так, однажды с одной местной фабрики, что делает детские игрушки, стали таинственным образом пропадать куклы. Причем не абы какие, а некондиционные. С заводским браком: рука, к примеру, повреждена, или обе ноги левые, или с лицом какой непорядок, или прическа напоминает взрыв на макаронной фабрике. В общем, такие, что проще сдать на утилизацию, нежели на переделку.
И нет бы директору сказать загадочному вору большое заочное спасибо за то, что освободил предприятие от затрат на избавление от хлама, – он поручил отделу охраны вычислить благодетеля. Дескать, если некондиции наворовано на четверть миллиона (это при условии, что ту самую некондицию удалось бы впарить магазинам по цене качественного товара), то что будет, если тать, его мать, войдет во вкус? А ну как примется за хороший товар?
Охрана, получив стимулирующих пенделей с устной обсценной мотивацией, переключилась с подсчета ворон на прямые обязанности, и вскоре вор был вычислен и отловлен. Девушка особо и не отпиралась: мол, вам же эти куклы все равно без надобности! Но директор был суров и непреклонен, и вскоре следователь уже подшивала лист за листом в папку уголовного дела. И, получив санкцию, провела обыск в ее квартире. И ахнула: такого количества кукол в одном месте она в жизни не встречала!
«Зачем вам их столько, девушка?» – задала она вопрос. Диана (назовем ее так) поманила старшего лейтенанта полиции пальцем – мол, присаживайтесь поближе. И начала рассказывать. Когда рассказ закончился, следователь долго сидела молча, пытаясь усвоить информацию. А потом испросила у суда разрешения назначить судебно-психиатрическую экспертизу.
Оказалось, это было не какое-то там банальное воровство. Куклы на самом деле были живые. Нет, не все – только те, что с дефектом. Обычные, что отправлялись в магазин, были просто игрушками – ни души, ни признаков жизни. Товар и есть товар, его продают и покупают. А эти – настоящие. Потому и несовершенные. Всё как в жизни. Они звали Диану. Они называли ее королевой. Они умоляли ее о спасении.
Диане пришлось перевестись в отдел некондиции, чтобы справиться со своей миссией. И началась спасательная операция. За один раз удавалось забрать с собой три-четыре куклы, не больше. Риск? Да, безусловно. Зато теперь у нее был свой народ. Свое королевство. Пускай небольшое, размером с квартиру, но настоящее.
Решение суда, принявшего во внимание заключение
