— Два… человека… перед… моим… домом, — сержант медленно записывал, повторяя каждое слово. — Я записываю, — сказал он, когда коммандант поинтересовался, чем он там занимается.
— А быстрее вы не можете? — заорал коммандант, потеряв наконец терпение. — У меня тут огромная дыра в потолке над кроватью, и в доме явно установили жучки, — продолжал он, но в ответ в трубку донеслось, как дежурный говорит кому-то, что у него на линии очередной сумасшедший.
— Поправьте меня, если я скажу что-то не так, — начал сержант, прежде чем коммандант успел сделать ему выговор за плохое исполнение его обязанностей, — но вы заявили, что за вашим домом следят три человека, что в потолке у вас здоровенная дыра и что в вашем доме установлены подслушивающие устройства. Так? Вы ничего не забыли?
Коммандант Ван Хеерден был уже в состоянии, близком к апоплексическому удару.
— Одно забыл, — проорал он в трубку. — Говорит коммандант Ван Хеерден, ваш командир. И я приказываю вам немедленно послать патрульную машину к моему дому!
Ответом на это резко отданное приказание было скептическое молчание.
— Вы меня слышите? — прокричал коммандант. Но было совершенно очевидно, что дежурный сержант его не слышал. Сержант прикрывал трубку рукой, но до комманданта все же доносилось, как он говорил дежурному констеблю, что звонит какой-то сумасшедший. Коммандант раздраженно бросил трубку и стал думать, что же ему делать. Наконец он поднялся и снова подошел к окну. Зловещие фигуры наблюдателей оставались на своих местах. Коммандант на цыпочках прокрался к комоду и начал рыться в ящике для носков в поисках револьвера. Наконец он нашел его, проверил, заряжено ли оружие, и, решив, что дыра в потолке делает невозможной оборону спальни, на цыпочках направился вниз по лестнице. В этот момент в спальне зазвонил телефон. Первым побуждением комманданта было не отвечать; но потом он подумал, что это может быть дежурный сержант, вознамерившийся проверить, на самом ли деле ему звонил коммандант. Ван Хеерден поспешил наверх, но едва он добрался до телефона, как тот перестал звонить.
Коммандант сам набрал номер полицейского участка.
— Вы мне сейчас звонили? — спросил он дежурного сержанта.
— Смотря по тому, кто вы, — ответил тот.
— Я — ваш начальник, — проорал коммандант. Сержант подумал над ответом.
— Хорошо, — сказал он наконец, — положите трубку, мы вам сейчас перезвоним.
Коммандант с ненавистью посмотрел на трубку.
— Послушайте, — сказал он, — мой номер 54—88. Проверьте. Я трубку класть не буду.
Через пять минут полицейские машины со всего Пьембурга съехались к дому комманданта Ван Хеердена, а дежурный сержант ломал себе голову, как он будет утром оправдываться перед начальством.
Такими же мыслями был занят и лейтенант Веркрамп. О фиаско в доме Ван Хеердена ему доложил сержант Брейтенбах, проведший накануне весь вечер за прослушиваним телефона комманданта и сохранивший достаточную ясность ума, чтобы успеть приказать наружному наблюдению исчезнуть, прежде чем туда съехалась полиция. К сожалению, оставались еще установленные в доме микрофоны. Лейтенант Веркрамп понимал, что, если их обнаружат, это вряд ли будет способствовать улучшению его отношений с непосредственным начальником.
— Я вам говорил, что не стоило этого делать, — сожалел сержант Брейтенбах, пока лейтенант Веркрамп одевался.
Но Веркрамп придерживался иной точки зрения.
— А чего это он поднимает такой шум, если ему нечего скрывать? — возразил лейтенант.
— Ну, во-первых, из-за дыры в потолке, — ответил сержант. Однако лейтенант Веркрамп и с этим был не согласен.
— Такое может случиться в любом доме, — сказал он. — И винить ему за это надо водопроводную службу.
— Не думаю, что они согласятся взять ответственность на себя, — предположил сержант.
— Чем сильнее они будут отрицать свою вину, тем скорее коммандант поверит, что это сделали именно они, — возразил Веркрамп, немного разбиравшийся в психологии. — Ну ничего, я придумаю, как объяснить микрофоны, не беспокойся.
Отпустив сержанта, Веркрамп поехал в полицейское управление и оставшуюся часть ночи провел за сочинением докладной записки, которую утром можно было бы положить на стол комманданту.
Однако записка не потребовалась. Коммандант Ван Хеерден приехал на работу, преисполненный решимости заставить кого-нибудь поплатиться за ущерб, нанесенный его собственности. Правда, он не знал, какую из городских коммунальных служб привлекать к ответу, а объяснения миссис Руссо ничего не прояснили.
— И выглядите же вы сегодня, — сказала она утром, когда коммандант спустился к завтраку, побрившись под холодной водой.
— Дом тоже выглядит не лучше, — ответил коммандант, водя по щеке кровоостанавливающим карандашом. — Черт бы все побрал!
— Ну и выраженьица! — фыркнула миссис Руссо. Коммандант Ван Хеерден оглядел ее холодно и мрачно.
— Может быть, вы соблаговолите объяснить, что здесь произошло, — спросил он. — Когда я пришел вчера вечером, вода была отключена, электричество тоже, а в спальне откуда-то взялась огромная дыра на потолке.
— Это водопроводчик наделал, — объяснила миссис Руссо. — Мне пришлось делать ему искусственное дыхание, чтобы вернуть его к жизни.
Коммандант пожал плечами, ничего не понимая.
— О чем вы говорите? — переспросил он.
— О том, почему получилась дыра на потолке, — ответила миссис Руссо.
Коммандант попытался вообразить, какие события могли заставить провалиться сквозь потолок водопроводчика, которого только что вернули к жизни с помощью искусственного дыхания.
— Вы что, искусственное дыхание ему на чердаке делали? — скептически спросил он.
— Ну что вы говорите! Конечно же, нет, — ответила миссис Руссо. — Он искал дыру в баке для воды, когда я включила электричество…
Слушать эти путаные объяснения дальше у комманданта уже не было сил.
— Вы хотите сказать… — начал было он, но махнул рукой. — Впрочем, ладно. Я позвоню с работы в водопроводную компанию.
Пока он завтракал, миссис Руссо еще сильнее заморочила ему голову, рассказав, что виновником всего происшествия был электрик, который с самого начала не пожелал выключить ток.
— Так вот почему здесь такой беспорядок, — сказал коммандант, глядя на лежавшую под мойкой груду строительного мусора.
— Нет, это все оставил газовщик, — поправила его миссис Руссо.
— Но у нас же в доме нет газа, — удивился коммандант.
— Я знаю, я ему так и говорила, но он утверждал, что где-то под домом проходит магистраль.
Позавтракав, коммандант, все еще ничего не понимая, отправился на работу. Хотя вчера полицейские никого не обнаружили, коммандант был уверен, что за его домом и за ним продолжают наблюдать. Ему даже показалось, будто кто-то сопровождал его всю дорогу до самого полицейского участка; но когда на одном из перекрестков он посмотрел через плечо назад, улица позади него была пуста.
Добравшись до своего кабинета, он целый час просидел на телефоне, отчитывая управляющих газовой, электрической и водопроводной компаний и пытаясь разобраться, что же все-таки произошло на самом деле. Объединенными усилиями трое управляющих сумели убедить его, что сотрудникам их компаний не поручались никакие работы в доме комманданта, что с электричеством и водопроводом в его доме все в полном порядке, что в радиусе целой мили вокруг дома нет ни одной утечки газа из труб и что они не несут ответственности за ущерб, нанесенный его собственности. Коммандант заявил, что в отношении последнего он пока остается при собственном мнении и намерен посоветоваться со своим адвокатом. Управляющий водопроводной компанией, кроме того, разъяснил комманданту, что в служебные обязанности его сотрудников в любом случае не входит заделка течей в баках, которые устанавливают сами владельцы домов. Коммандант в ответ возразил, что ни в чьи служебные обязанности не входит проделывание дыр в потолках и что он не намерен расплачиваться за подобные подарки из собственного кармана. В ходе этого обмена любезностями коммандант распалил себя настолько, что давление у него поднялось до опасной черты. Закончив переговоры, он послал за дежурившим ночью сержантом, чтобы тот объяснил свое поведение. Сержанта подняли с постели: он отдыхал после дежурства.
— Я посчитал, что это чей-то розыгрыш, — оправдывался тот, стоя перед коммандантом. — Вы так странно шептали в трубку.
Сегодня коммандант уже не шептал. Его голос был слышен даже в расположенных двумя этажами ниже камерах для задержанных.
— Розыгрыш?! — орал он на сержанта. — Значит, ты решил, что это чей-то розыгрыш?!
— Да, сэр, мы получаем не меньше полудюжины таких звонков каждую ночь.
